Одиссея креативной королевы

*

Заключение: Декадной войной (в январе с.г.) Тинтунг не был затронут. Продолжается развитие Лантон-тауна, промзоны Мотуко, и университетского кампуса Катава. Мэром Лантона остается (с марта прошлого года) Ксиан Варлок, этнический филиппинец, по военной специальности - разведчик, по религии – Li-Re (о Li-Re см. в Глобопедии).

***

…Дочитав этот конспект, Эндрю Ирсон залпом допил уже остывший чай из чашки, и вцепился пятернями в шевелюру.

- Черт побери! В смысле PR этот Лантон настоящее минное поле! А есть там хоть что-нибудь однозначно-позитивное?

- Конечно! - ответил Маккэлх, - Во-первых, кампус Университета на моту Катава, во-вторых, Парк Цветов королевы Лаонируа.

- Лаонируа? - переспросил Ирсон, - Фейковая последняя полинезийская королева?

- Да, Эндрю. Она была фейковая, но теперь настоящая. Посмотри вот на это, - и Петер Маккэлх протянул напарнику листок золота с тисненым ростовым изображением.

Изображена была девушка, одетая только в набедренную повязку «lava-lava» и легкие сандалии. Она, кажется, делала шаг вперед, протянув перед собой раскрытую ладонь - будто хотела защитить кого-то.

Над изображением - надпись: «Laonirua ariki-hine te Hawaiika o utuafare te Mauna-Oro».

Под изображением – еще четыре слова: «Let my people go».

Сбоку – содержательная часть дизайна - номинал: «nearly 50 Aluminum pounds».

…Эндрю Ирсон покрутил в пальцах этот листок и спросил:

- Это 50 меганезийских алюминиевых фунтов?

- Примерно 50, как написано, - поправил Маккэлх, - ведь листок из золота, а оно имеет плавающую биржевую цену относительно алюминия.

- Странная денежная система, - заметил Ирсон, - впрочем, я понял, к чему ты это. Если девушка названа королевой на отчеканенных деньгах, то она априори настоящая.

- Точно, - подтвердил Маккэлх.

- Я так и понял, - Ирсон кивнул, - а ты в курсе, что с ней случилось на самом деле?

- Нет. И никто не в курсе. Теперь правду не найдешь, а по легенде, королева Лаонируа выступила за интересы угнетаемых рабочих, и пела для них на площади в Лантоне, 18 октября позапрошлого года. Она исполняла «Let my people go», а кто-то из охранников филиала концерна «Alemir» случайно убил ее выстрелом в сердце. Тут чаша терпения переполнилась. Добро восстало против зла, зверски растерзало его и съело.

- Типичный миф о начале революции, - оценил Ирсон, продолжая вертеть в пальцах 50-фунтовый меганезийский золотой листок. А где похоронена королева Лаонируа?

- Нигде, - ответил Маккэлх, - ее кремировали там, на площади, а ветер унес ее пепел в открытое море. Сейчас нет ни этой площади, ни зданий, которые стояли вокруг. Такая специфика незийской революции: они взорвали старый режим вместе с городом.

Эндрю Ирсон вернул напарнику золотой листок, и предположил:

- Наверное, Парк Цветов имени Лаонируа устроен как раз в этом месте.

- Вероятнее всего, - согласился Маккэлх.

- И, - продолжил Ирсон, - наверное, там есть ее монумент, скульптура, что-то такое.

- Да, на карте парка - значок и надпись: «монумент Лаонируа», а к чему ты ведешь?

- А к тому, что получится красиво и гуманно, если наша Первая леди возложит цветы к монументу Лаонируа. Меганезийцам понравится, а оппонентам нечем будет крыть.

- Да, Эндрю! – в третий раз согласился Маккэлх, - Этот пункт пишем, и идем дальше.

…

*47. Тред-юнионы и флибустьеры.

Ранний вечер 22 мая в западно-американском поясе.

Канада. Тихоокеанское побережье. Нанаймо. Коттедж семьи Уоткин.

Хебер Дэфф припас главное в своем длинном и несколько запутанном сообщении на последний час до вечеринки. Он перешел к этому после того, как юниорка Памела, пообщалась по сети со своей меганезийской подружкой Виолетой Риос. Общение проходило тет-а-тет (Памела на некоторое время смылась из-за стола), а когда она вернулась, то изложила информационный результат предельно кратко:

«Виолетта говорит, что Чанди Кестенвэл такая классная вообще, что на ее стороне все австрало-новозеландские экологи из Moby-Dick, и самые продвинутые киношники, и продвинутые новозеландские бизнесмены тоже, потому что она сразу вложила кучу миллионов баксов в Киви-Антарктиду, кстати, для Хебера специально: самый-самый продвинутый тред-юнион киви тоже на ее стороне!».

Только выслушав это, и внушительно покивав головой, Хебер Дэфф объявил.

- Памела – молодец! Теперь все точки над «i» поставлены, потому что все сходится.

- Что сходится? – поинтересовалась Джуди Уоткин.

- Сходится то, что Памела сейчас узнала, и что я раньше узнал. И я уже перетер этот винегрет с Керриком. Интересно выходит…

- Гм… С Керриком О'Ши, что ли? – спросил Ричард Уоткин.

- Да. Он же у нас главный в профсоюзе, и он наш человек, верно?

- Верно, - согласился Уоткин, - но при чем тут профсоюз?

- Так, ты же слышал, что твоя дочка узнала! Самый продвинутый тред-юнион киви, а самый продвинутый - это антарктический, где Эстебан Стивелли главный. И вот, этот продвинутый тред-юнион на стороне ЗИК!

- ЗИК это что? – спросила Джуди.

- Зюйд-Индская Компания, вот что! Не говорить же каждый раз так длинно!

- Понятно, - сказал Ричард, - и что за винегрет ты перетер с Керриком?

- Я с ним перетер список профсоюзных требований к новым владельцам. Чтобы эти требования были учтены в новом коллективном договоре администрации «Challenger Estate» с работниками. Старый договор в общем-то не самый плохой, но мы решили добавить три условия. Все же, наши Канадские Кордильеры самые богатые в мире на предмет минералов, и не зря Ванкувер считают столицей мировой геологоразведки. В общем, что я болтаю зря? На-ка прочти, - и Дэфф протянул Ричарду лист распечатки.

…Требования (или новые условия) профсоюза были изложены слегка завуалировано, однако, если приглядеться, то они были просты, как репа.

1. Все знают, что через мальтийский инвестфонд часть денег отмывается, чтоб было меньше налогов, и это идет в бонус владельцам. Так вот: пусть оттуда доля платится работникам тоже. И не в какой-нибудь канадский банк, а в незийский «Ауробиндо», который никаким западным фискалам никакую информацию не раскрывает.