Страница 16 из 44
Хотя внезапные обвалы курса неизменно вызывали шок, все в очереди в принципе догадывались, что их и туг обманут. Были готовы к этому. Все дело в оговорке «как повезет»: может, ты, именно ты успеешь ухватить кусок и отойти в сторону, а погорит кто-то другой. Но игра на таких принципах не предрасполагает к высокой идеологии. Может быть, поэтому политикам так и не удалось нагреть руки на горечи обманутых, а уж как старались. как вились вокруг очередей и коммунистические агитаторы, и соколы Жириновского! Нет, этих ожесточенно гнали прочь…
Синдром успеха в сопровождении синдрома обворованного создавал психологическую неустойчивость. Нет, это не объясняет, почему люди покупали акции и билеты МММ, вступая в игру; на мой взгляд, это не нуждается в объяснениях, кроме самого простого: надеялись выиграть, здесь дивиденды не только действительно платили, но и платили ощутимо больше, чем в других местах. Это объясняет другое: почему они вели себя так в самой игре, демонстрируя неустойчивость, легкую внушаемость, нелогичность – короче говоря, все милые качества человека толпы.
Общая экономическая и социально-психологическая атмосфера в стране готовила почву для этого. Но никакого железного предопределения здесь не было. И для превращения людей в толпу, а также извлечения из этого самой непосредственной выгоды необходимо было предпринять еще кое-что.
Первая «пирамида»:
февраль – конец июля 1994 года. Курс акций непрерывно растет, как и очереди.
В основном акции покупают. Боятся бсшее всего действий властей. Это период мелких вкладчиков. Часть из них довольно быстро становится «профессионалами», поигрывает на разнице котировок. Эго выгоднее, чем мелкая торговля, и сюда начинают ходить, как на работу. Некоторые надеются пожить как рантье, на доходы от МММ. Позже появляются дельцы. 29 июля Мавроди обрушивает курс со 125 тысяч до одной тысячи, ставя точку в первой игре. Акционеры организуют собрания и митинги с антиправительственными лозунгами: никто не сомневается, что во всем виновато государство.
Вторая «пирамида»:
30 июля – 1 ноября 1994 года. Еще не оправившись от шока, люди уже занимали очередь за акциями по новому курсу. Появляются очереди льготников, претендующих на сдачу старых акций по прежней цене.
В очередях до четырех тысяч человек.
В продаже появляются новые билеты (их статус, в отличие от акций, весьма неопределенен), цена которых с пятисот рублей к середине сентября вырастает до пяти тысяч. Процветает спекуляция.
4 августа арестован Мавроди, резкий взрыв недовольства властями. Митинги акционеров происходят в центре Москвы в среднем каждый третий день. Ключевой лозунг: «Руки прочь от МММ».
В середине сентября пункт продажи закрывается; позже этот номер повторяется несколько раз, вызывая бурную панику среди акционеров, готовых, однако, успокоиться, стоит какое-то время курсу билетов расти, а пунктам стабильно работать.
Стратегия будущего «рантье» сменяется стратегией спекулянта: теперь главный мотив вкладчиков – не накопить некую сумму, а вернуть потерянное. Группа молодых крепких ребят контролирует очередь, пропуская «своих». Состав игроков омолаживается.
Это время больших пакетов акций и крупной биржевой игры. Третья «пирамида»: ноябрь 1994. 1 ноября Сергей Мавроди, избранный депутатом 1осударственной думы, открывает все пункты продажи и объявляет о введении «режима переходного периода»: все ранее выпущенные акции и билеты замораживаются, выпускается новая серия билетов. курс которых растет.
1 декабря С. Мавроди, не выдержав обещанных двух месяцев переходного периода, меняет правила игры. Курс мгновенно падает почти в три раза. Доигровки: 1 декабря 1994 – 30 июня 1995 года. За это время Мавроди вводит три новые серии, каждый раз неожиданно, причем каждый раз предыдущие серии замораживаются. Тем не менее операций с бумагами производится больше, чем в предыдущий период, и если в декабре люди чаще пытались сдавать акции, то в январе баланс выравнивается, а в феврале стремление покупать явно преобладает.
Операции в основном идут между пунктом покупки-продажи и биржей: акции и билеты АО МММ покрывают до 80 – 90 процентов биржевого оборота ценных бумаг. «Биржевики» заинтересованы в продолжении игры, и в глухие дни порой продают билеты друг другу по одной и той же цене, только чтобы поддержать тпеюший огонек деловой активности.
В конце апреля – мае серьезные игроки покидают поле боя. Постепенно сходит на нет и этап доигровок. Скандалы идут по всей стране еще с конца марта – начала апреля: в Новосибирске избили человека, приняв его за С. Мавроди; в томском офисе МММ кто-то грозит самосожжением; в Красноярске обманутый вкладчик пытается шантажировать мэра. В конце апреля в Волгоград на съезд вкладчиков прибывают из пятидесяти регионов страны. Тем временем пространство вокруг пунктов продажи акций МММ пустеет…
Сидели себе люди у телевизоров, завистливо вздыхали, глядя на награды очередного победителя викторины-лотереи-чегототамеще, мечтали, что бы они лично сделали с таким выигрышем, обсуждали каменный дом соседа по даче. Публика нейтрального постсоветского пространства.
Ее абстрактным мечтам надо было дать совершенно конкретное направление – указать адрес, по которому выдают эту самую мечту.
Ее надо было стащить с дивана, выволочь на улицу, где объединить с другими такими же представителями публики – пока еще только публики – для постоянной и беспрепятственной циркуляции нужных слухов: «Мне она сама говорила: с долгами расплатилась, зубы починила и в Крым съездила. Все на эти самые дивиденды».
Надо было придать этому неструктурированному сборищу некие элементы организации, которые превратили бы его в «единый надчеловеческий организм, действующий по задаваемому образцу».
Сеть пунктов покупки и продажи акций и билетов стала костяком, на котором нарастали разнообразные неформальные организации: списки составляли и проверяли, проводили переклички, дежурили у пунктов, у окошек возникали самозваные контролеры.
Ну и, конечно, реклама. Над ней издевались, ее пародировали, задним числом ее объявили гениальной. Думаю, Вадим Радаев прав, все гораздо проще: повторяемость. Усвоение – функция повторяемости, или повторение – мать учения. Вот и выучили… Кстати, усвоив и еще такую простую и здравую информацию: столько рекламы может себе позволить только очень богатая фирма.
Ну и, разумеется, все это не работало бы столь эффективно, если бы столь грамотно не была выстроена роль вождя. Харизматического лидера. Человека, способного на чудеса. Мошенника, но мошенника гениального. Много тут было красок и оттенков…
Наблюдатели свидетельствуют: сначала игроки относились к АО МММ как к организации, фирме, которую можно сравнивать с другими фирмами; начиная со второй пирамиды в очереди говорили в основном уже не о фирме, а о Мавроди. Все остальные – работники пунктов, актеры рекламных роликов, вся фирма в целом – воспринимались как фигуры на шахматной доске, которыми двигала воля Мавроди.
Живая связь с вождем необходима толпе, она ее электризует. Вождь занят в основном чудесами: он воюет с правительством, садится в тюрьму и оттуда продолжает руководить игрой, избирается в парламент, манипулирует всем и всеми, в том числе курсом бумаг.
При этом наш герой остается человеком. У него есть биография, жена, брат, собака, увлечения. Его силуэт просматривается немного смутно, но просматривается. Может быть угадан и дополнен, что составляет отдельное занятие толпы, ее объединяющее. «Тибет», «Хопер», «Телемаркет» тоже денег на рекламу не жалели, но в сознании публики остались безличными, бесполыми, анонимными организациями, о них нельзя было сплетничать.
Силуэт вождя смутен не случайно. Мавроди не демонстрирует себя с экрана, не выступает на митингах, он явлен своим почитателям и последователям («партнерам») только фотографией на билетах. Он общается с ними через других – Леню Голубкова и Марину Сергеевну, своих посланцев, говорящих от его имени с обманутыми вкладчиками, сам же предпочитает оставаться за кадром, хотя незримое его присутствие ощущается постоянно. Это, по выражению Ю. Левады, «наведенная харизма»; владеющий ею гипнотизирует толпу на расстоянии, через подставных лиц. Это очень умная политика" личный выход к толпе, да еще частый, может обнаружить какие-то слабости вождя, чего допустить ни в коем случае не следует. На этом, по мнению В. Радаева, проиграл В. Неверов (АО «Гермес»), пожелавший олицетворять свою компанию и навязывавший себя телепублике с излишним упорством. Может быть, по той же самой причине в памяти народной Сталин сохранился как личность крупнее и «интереснее» (не будем говорить об оценке), чем Горбачев, хотя на самом деле все наоборот…