Страница 63 из 64
успешно бежал на всех дистанциях и «привёз»
своему владельцу 69693 рубля. Среди дочерей было
много хороших заводских маток. Одна их них, белая
Громада - бабка Крепыша, которого современники
называли «великолепным», «лошадью столетия» и
«королём орловских рысаков».
Малютину с лошадьми везло всю жизнь. А
вот с женщинами не очень. Ему ещё не раз
предстояло встретиться с их неблагодарностью и
коварством. Впрочем, не только ему.
Мишу Хлудова вскоре официально признали
сумасшедшим. По Москве ходили упорные слухи,
что дело не в белой горячке, а в кознях его второй
жены Веры Александровны, вступившей в сговор с
их домашним врачом Павлиновым.
- Вот и эта блондинка меня предала, - сказал
как-то вечером в Купеческом клубе Миша, когда
бубновая дама, на которую он поставил, была бита.
Похоже, слова оказались пророческими. Весёлого
баламута и гуляку «посадили под замок» на даче в
Сокольниках. Содержали в комнате с
зарешёченными окнами и обитыми войлоком
стенами. В мае 1885 года он умер.
…24 января Александр III издал Высочайший
манифест, в котором объявлял о своём намерении
374
возложить на себя корону «в мае сего года, в
Первопрестольном граде Москве». Началась
подготовка к торжествам. В такой обстановке сочли
неуместным поднимать ажиотаж вокруг дела
пятёрки Адвоката.
Редакторам московских газет и журналов ещё
раз напомнили о строжайшем запрете писать об
этом. Следствие провели быстро. В его ходе
выяснилось, что «пятёрка Адвоката» намного
многочисленнее, чем думали. Главарей оказалось
семеро, считая убитого при задержании помощника
смотрителя Тверского полицейского дома Шишкина
и неизвестного, проживавшего по паспорту
украденному у орловского крестьянина Нестора
Герасимова. Кто скрывался под личиной
малютинского лакея - считавшийся умершим
государственный преступник Фёдор Гераклитов или
кто иной - узнать не удалось.
Большинство арестованных, в основном
служащих Московско-Брестской железной дороги, в
административном порядке выслали в места
постоянного проживания под надзор полиции.
Бывший помощник саратовского полицмейстера
Иван Курилов, беговой сторож Иван Комаров,
смотритель бега Степан Судаков, мастер Всеволод
Запрудный и приват-доцент Николай Клепиков были
преданы военному суду «за принадлежность к так
называемой террористической фракции преступного
сообщества именующего себя социально-
революционной русской партией и организацию
375
рабочего кружка для социалистической
пропаганды». В первых числах февраля Московский
военно-окружной суд приговорил:
- Курилова, на счету которого было убийство и
вооруженное сопротивление оказанное чинам
полиции при задержании, к лишению всех прав
состояния и смертной казни через повешение;
- Комарова, Судакова и Запрудного,
принадлежность которых к террористической
организации была полностью доказана, к ссылке в
каторжные работы на заводах на пять лет;
- Клепикова, признанного виновным только в
пропаганде, к высылке в Западную Сибирь на три
года.
Приговор отправили на утверждение
московскому генерал-губернатору. Но тот, пользуясь
предоставленным ему правом, смягчил наказания.
Курилову смертная казнь была заменена
каторжными работами в рудниках без срока.
Комарову, Судакову и Запрудному каторгу заменили
ссылкой в отдалённые места Сибири. Клепикова
выслали в Самарскую губернию, откуда он был
родом, под гласный надзор полиции.
Как видите, не столь уж и кровожадны были
«царские сатрапы», как много лет уверяли вначале
либеральные русские, а потом и советские
историки. Для большей убедительности, сошлюсь
на «Обзоры важнейших дознаний производившихся
в жандармских управлениях империи по делам о
государственных преступлениях», которые готовил
376
Департамент полиции МВД. В одном из них,
сообщается, что в 1883 году «получило
окончательное разрешение 285 дел. Обвиняемые по
политическим делам подвергнуты следующим
наказаниям по судебным приговорам: подвергнуть
смертной казни - 1 человек; отправлено в каторжные
работы - 39 человек; сослано на поселение в Сибирь
- 5 человек…» И так далее. Всего же к уголовной и
административной
ответственности
было
привлечено 350 человек. Причем 183 из них
отделались лёгким испугом - были подчинены
гласному полицейскому надзору во внутренних
губерниях… Учитывая, что «Обзоры»
предназначались не для широкой публики, а
являлись документами для служебного пользования,
то их составителям врать резона не было.
… Долгоруков был очень доволен, что в
очередной раз удалось утереть нос его
петербургским недоброжелателям. Ведь заслуга в
поимке злодеев принадлежала не Департаменту
полиции или людям Ширинкина - отличились
московские сыщики. Он вызвал к себе полковника
Муравьёва, стал благодарить. А Константин
Гаврилович, пользуясь благоприятным моментом,
доложил обо всех безобразиях, творящихся в
Добровольной народной охране. Владимир
Андреевич разгневался. На заседании городского
попечительства всем, в том числе и обер-
полицмейстеру Козлову, досталось от него «на
орехи»:
377
- Каким образом бомбиста в дружинники
приняли? Почему цеховых из-под палки в дружину
загоняете? Да как вы посмели?!... Кому я поручал с
рогожскими переговорить?... Хорошее дело на
корню губите… Не позволю!
Учинённый им разнос возымел действие.
Старшинам ремесленной и мещанской управ
пришлось отказаться от
«добровольно-
принудительного» пополнения рядов охраны.
Полиция стала тщательнее проверять всех
вступающих в неё. Одному из самых влиятельных
руководителей общины староверов Рогожского
кладбища Ивану Ивановичу Шибаеву предложили
войти в состав городского попечительства. Он
согласился. Вскоре дружинниками стали несколько
тысяч рогожцев - людей надёжных и трезвого
образа жизни.
Надо отдать должное Долгорукову. Он умел не
только шуметь и топать ногами, но и отличался
здравомыслием. Могут ли члены городского
попечительства, занимающие ответственные
должности в различных государственных
ведомствах или возглавляющие собственные
торгово-промышленные предприятия, уделять много
времени повседневному руководству тысячами
дружинников? Разумеется, нет. Поэтому Владимир
Андреевич приказал подыскать двух молодых,
энергичных чиновников. Именно они, продолжая
числиться по месту своей прежней службы, стали
заведовать Добровольной народной охраной. В наше
378
время
таких
сотрудников
называют
«подснежниками».
Коронационные торжества прошли без каких-
либо серьёзных происшествий. Вместе с полицией,
жандармерией и войсками порядок обеспечивали
двадцать тысяч дружинников. С тех пор
привлечение законопослушных граждан к
обеспечению общественного порядка, в
особенности при проведении крупных массовых
мероприятий, прочно вошло в практику
правоохранительных органов. Добровольная
народная охрана существовала до 1917 года. При
советской власти на смену ей пришли ОСОДМИЛ,
БРИГАДМИЛ и ДНД, а в наше время - народные
дружины, имеющиеся сегодня во многих регионах
страны. Самая многочисленная из них в Москве.