Страница 79 из 133
Центр боевых действий на Тихом океане в начале 1943 года сместился с Гвадалканала к Новой Гвинее. К январю 1943 года стало ясно, что опорой будущего десанта в Австралию Новая Гвинея быть не может. Император Хирохито потребовал посылки подкреплений на Гвинею, но транспортный флот был уничтожен 2 - 4 марта 1943 года в битве в море Бисмарка. Чувствуя на себе гнев императора, адмирал Ямамото прибыл 3 апреля в Рабаул с 300 лучшими пилотами "Зеро". Это была последняя попытка японцев восстановить свое превосходство в воздухе. Ямамото сообщил кодированной радиограммой, что намерен лично посетить Северные Соломоновы острова. В шифровке, прочитанной американцами, обозначался весь маршрут этого самого известного японского адмирала. Возникала возможность нападения на Ямамото.
По просьбе Ф. Нокса, военно-морского министра, был сделан запрос у генерального прокурора ВМС о легальности операции, у церковных кругов - о соответствии предлагаемого принципам христианской религии, у командующего ВВС генерала Арнольда - о шансах на успех. Все они согласились с президентом Рузвельтом, что операция должна быть проведена. Операцию "Месть" осуществила эскадрилья "Лайтнингов" в глубокой тайне. Было отобрано восемнадцать лучших пилотов: четыре для атаки, четырнадцать для прикрытия. Эскадрилья летела на высоте десять метров над морем, боясь обнаружения. Около 10 часов утра 16 апреля 1943 года капитан Каннинг прошептал в молчащий эфир: "Цель на одиннадцати часах. Высоко". Адмирал Ямамото был убит пулеметным огнем, а его огромный "Мицубиси" рухнул в джунгли и сгорел. Описание операции и участия в ней Белого дома остается тайной и сегодня. Вся касающаяся ее документация строго засекречена.
Японская сторона молчала тридцать четыре дня, и лишь когда линкор "Мусаши" с кремированными останками адмирала прибыл в Иокогаму, токийское радио возвестило о гибели Ямамото.
Заслуживает внимания факт, что уже в это время среди высшего политического и военного руководства Японии получают распространение идеи необходимости поисков завершения конфликта. Германские армии отступали на Запад, развитие событий не давало оснований для оптимизма. Четвертого февраля 1943 года Кидо - лорд-хранитель печати и близкое доверенное лицо императора секретно встретился с прежним премьер-министром Коноэ для обсуждения возможностей выхода из войны. "Они согласились использовать до последней возможности антикоммунизм в США и опасения, что японский народ, в пучине военного поражения, лишенный своего богоподобного императора, может обратиться к коммунизму".
Весной 1943 года император Хирохито возвращает в правительство известных противников СССР, сторонников приоритета борьбы с коммунизмом. Это были попытки показать Западу, что Япония в любом случае может быть полезна и что от ее полного поражения выиграет лишь "мировой коммунизм". На высшие посты были привлечены Иосида Сигеру - будущий премьер-министр Японии при американской оккупации, Таки Масаюки - будущий посол Японии в США. Министром иностранных дел 23 апреля 1943 года стал Сигемицу, лидер сторонников "борьбы с севером", т. е. похода против СССР. Императорский двор создавал предпосылки того, что очень пригодилось американцам с началом "холодной войны".
Сразу же за перемещениями в конце апреля 1943 года в японском кабинете были установлены связи с режимом Чан Кайши, и принц Коноэ, лидер фракции, считавшей необходимым мир с Западом, пришел к выводу, что есть все основания надеяться на посредничество Чан Кайши в деле заключения мира с США и Англией. Информанты сообщили Коноэ: во время визита в Вашингтон они убедились, что "военные руководители США удивлены ростом могущества Советского Союза и в результате пришли к выводу о невыгодности абсолютного крушения Японии и Германии".
На фоне определенного замораживания отношений с СССР Рузвельт постарался, весной 1943 года укрепить свои позиции в Китае. Здесь Чан Кайши хотел максимального вовлечения англо-американцев с тем, чтобы сохранить собственную армию для послевоенного сведения счетов с Мао Цзэдуном. Рузвельт желал укрепления китайских позиций в Северной Бирме с тем, чтобы связи США с националистическим Китаем получили более широкие возможности. Военные специалисты - Маршалл и Кинг на конференции в Касабланке выступали за активизацию бирманского фронта. Но Рузвельту была больше по душе идея укрепления собственно американских военно-воздушных сил, расположенных в Китае. Это был легко управляемый, чисто американский рычаг, обращенный против Японии, но и составляющий значительный фактор политического уравнения в самом Китае. Именно поэтому Рузвельт в Касабланке подчеркнул важность авиационного контингента, руководимого Ченнолтом. Периодические бомбардировки Японии, сказал он, "произведут огромный моральный эффект и на китайский народ". Масштабу действий авиационного корпуса американцев в Китае был отдан безусловный приоритет.
По окончании касабланкской конференции Рузвельт (совместно с Черчиллем) послал высокопоставленную миссию в Китай с целью получить достоверную оценку сложившегося здесь положения. С американской стороны миссию возглавил командующий американской авиацией - генерал Арнольд. Генерал Стилуэл передал через Арнольда письмо президенту, в котором говорилось: "Немыслимая коррупция в китайской армии такова, что никто не осмеливается рассказать о ней Земляному ореху... Все, что можно сделать в Китае, будет сделано вопреки, а не благодаря Земляному ореху и его военной клике".
Стилуэл советовал занять более жесткую в отношении Чан Кайши позицию. Он не видел пользы в расширении американских военно-воздушных сил в регионе. Рузвельт демонстративно не согласился с этой точкой зрения. В его стратегическом мышлении доминировал следующий фактор: Чан Кайши должен получить подкрепление, американское военное присутствие в Китае будет увеличено. В письме вождю гоминдана от 8 марта 1943 года Рузвельт обещает довести численность американской авиации в Китае до 500 самолетов и значительно расширить стратегические поставки. Как условие дальнейшего наращивания поставок называлось открытие китайской армией более близкой и удобной бирманской дороги. Разумеется, у Рузвельта были намерения оказать давление на Японию со стороны Китая. Но в то же время, судя по всему, сыграли свою роль и стратегические соображения: укрепляя националистический Китай и укрепляясь в нем, Америка создавала противовес в Евразии англичанам (в Индии) и, главное, Советскому Союзу. В отличие от своих генералов Рузвельт в данном случае мыслил в глобальных масштабах.
Это желание видеть националистический Китай опорой азиатской политики США видно из характера приема мадам Чан Кайши, прибывшей якобы для лечения в Америку в ноябре 1943 года. Жена человека, на которого поставил Рузвельт, была принята в Белом доме и выступила перед обеими палатами конгресса. Внимание президента придавало ей смелости. Выступая вместе с Рузвельтом перед журналистами, она добавила к словам президента о том, что помощь Китаю будет осуществляться "так быстро, как позволит господь", следующее: "Бог помогает тем, кто помогает себе сам". Назойливость "первой леди" китайской республики вывела Рузвельта из равновесия. Он признался Моргентау, что "дошел до бешенства, желая выдворить ее из страны". Во время очередного обеда Рузвельт спросил мадам Чан Кайши, что бы она сделала с руководителем профсоюза, призывающим к забастовке во время войны. Мадам Чан выразительно провела пальцем по горлу. Рузвельт оценил решимость хрупкой женщины как "стальную". Но было ясно, что перед ним отнюдь не руководители демократической страны. Сообщения о немыслимой коррупции в Китае приобретали в этом свете зловещий оттенок. Можно ли полагаться на такой режим? Хотя у него и были сомнения, но при всех колебаниях Рузвельт остался верен идее опоры на Китай в будущем мире "четырех столпов". В этом мире Америка откровенно надеялась на безусловное подчинение Англии и Китая в случае, если СССР окажется не совсем удобным партнером.
Рузвельт объяснил Маршаллу свое понимание проблемы: "Генералиссимус прошел трудный путь, прежде чем стал неоспоримым лидером четырехсот миллионов китайцев - огромная, тяжелая работа по достижению единства различных групп и всех видов политических деятелей - военных,, преподавателей, ученых, представителей социальной сферы, инженеров, всех, борющихся за власть и преобладание как на местном уровне, так и на национальном, и сумел создать в очень короткое время на всей территории Китая то, на достижение чего нам понадобилось два столетия. Кроме того, генералиссимусу необходимо поддерживать свое положение высшего руководителя. Вы и я делали бы то же самое в подобных обстоятельствах. Он является главой исполнительной власти, равно как и верховным главнокомандующим, и нельзя говорить сурово с человеком такого ранга, нельзя добиваться от него обязательств так, как мы поступили в случае с султаном Марокко".