Страница 13 из 43
Школа была той неуничтожимой брешью, через кото-{48}рую язычество проникало в христианскую культуру. Она была вратами преемственности между ними. Христианские школы получат распространение позже (хотя они существовали в IV-V вв.). Однако и они унаследуют многие черты римской школы, точнее, будут построены по ее же образцу, только древних поэтов и философов потеснят (но не вытеснят) Священное писание и тексты христианских авторов. Августин начал переориентацию школы преимущественно на подготовку клириков, однако он успел лишь сделать наброски к курсу наук. Он считал необходимым создать новый тип просвещения, тесно спаянный в философском и религиозном единстве церковной культуры.
Однако не меньшим требованием времени была и необходимость систематизации и утилизации для школы греко-римского духовного наследия, чтобы обеспечить преемственность не только в сфере собственно образования, но и шире - культуры в целом. В эту переломную эпоху именно Боэций оказался подлинным "учителем средневековья", во многом благодаря ему сложилась "традиционная картина непрерывности и связи интеллектуальной жизни значительной части средневековья с античностью" 6. В осуществлении задачи переработки и приспособления античного духовного наследия к новым историческим условиям Боэций пошел по пути, естественно вытекавшему из самого развития позднеантичной культуры.
Прежде всего Боэций занялся философским обоснованием системы образования и созданием для нее соответствующих учебников, обобщивших и интерпретировавших в доступной, но в то же время и не слишком упрощенной форме достижения греков и отчасти римлян в области арифметики, музыки, геометрии и астрономии. До нашего времени дошли лишь два из четырех трактатов по школьным дисциплинам, принадлежность которых Боэцию бесспорна. Это - "Наставления к арифметике" и "Наставления к музыке". По последнему учились студенты в Оксфорде даже в XVIII в. (Учебник, остающийся живым полторы тысячи лет,- это, пожалуй, своеобразный рекорд педагогического долголетия!)
В средние века Боэцию также приписывались по крайней мере два учебника геометрии (пятикнижный и двукнижный). В последнем содержались сведения об абаке (счетной доске), изобретателем которого длительное время считался "последний римлянин". (Впоследствии это {49} предположение было отвергнуто научной критикой 7.) В двукнижной "Геометрии" предусматривалось также применение отдельного знака для нуля. Следует отметить, что за Боэцием довольно долго сохранялась слава изобретателя, создавшего не только абак, но и некоторые сложные механизмы. Средневековая традиция усматривала в нем редчайшее сочетание высокой способности к отвлеченному философствованию и практического "инженерного", выражаясь современным языком, таланта. Если к этому добавить, что он слыл и "совершеннейшим музыкантом" (хотя бы и только теоретиком), то нельзя не признать, что Боэций являл собой своеобразное воплощение "универсального человека", некий прототип идеала, к которому придет европейская культура через тысячу лет после его рождения, т. е. в эпоху Ренессанса.
Такое сочетание мощного теоретического мышления и способности к практической реализации знаний в античности и средние века чрезвычайно редко. Из средневековых философов вспоминаются Альберт Великий, которому легенда приписывала создание первого "робота" - говорящей головы, да, быть может, Роджер Бэкон, больше прославившийся как чародей и изобретатель, чем как мыслитель "первого ранга".
Подлинные "Геометрия" и "Астрономия" Боэция исчезли еще в раннем средневековье, оставив о себе лишь воспоминания тех, кому посчастливилось их прочесть. Так, ученый Герберт, больше известный под именем папы Сильвестра, в 983 г. сообщал, что он обнаружил в библиотеке монастыря Боббио, крупнейшего культурного центра того времени, "восемь томов астрологии Боэция, а также несколько великолепных книг по геометрии" 8. В средние века Боэцию приписывали также очень популярный трактат "О школьных дисциплинах", однако доказано, что он был создан в XII-XIII вв.
Два века, предшествовавшие Боэцию, были столетиями бревиариев и компендиумов (кратких изложений). Однако "последний римлянин" пошел по другому пути. Его школьные трактаты основательны, полны теоретических размышлений. Особенно важно, что еще в начале своей деятельности он осознал важность определения структуры и новых задач обучения.
Боэцием было завершено формальное разделение системы семи свободных искусств на две ступени, соответствующие двум уровням образования - тривиуму и квадривиуму. Именно с Боэция начинается прочное бытова-{50}ние в средневековой школьной традиции термина "квадривиум". У математика Никомаха из Герасы, сочинением которого "последний римлянин" активно пользовался, этот термин отсутствует, но употребляются понятия "четыре пути" знания, или "четыре метода". В интерпретации греческого ученого математические дисциплины сравнивались с мостом, пройдя по которому, можно попасть в царство истины. Кассиодор, говоря о заслугах Боэция, также отмечает особое значение "четверных врат" познания.
Итак, квадривиум - это комплекс математических наук: арифметики, геометрии, музыки и астрономии. Обосновывая познавательную важность квадривиума, Боэций призывает в поддержку авторитет Пифагора: "Среди всех мужей древности, процветавших под водительством Пифагора в чистейшем рациональном созерцании, с очевидностью было установлено, что совершенно невозможно достичь кому-либо совершенства в философских науках без овладения столь благородным родом знания, как квадривиум..." 9
Философия, определяемая Боэцием как "мудрость сущего" и "постижение истины", как высший род знания, призвана познавать истинное бытие, мир вечных, неизменных, нематериальных форм, трактованных им в духе платоновских идей, пребывающих в высшем разуме. Предметом же наук является познание природы вещей, преходящих и становящихся сущностей10.
Сущности же, по определению Боэция, бывают двоякого рода - протяженные и дискретные. "Одни из них,- полагал он,- нераздельны и скреплены во всех своих частях и не имеют каких-либо границ (внутри себя),- таковы, например, дерево, камень и все тела, которые собственно называются величинами. Другие же разъединены и состоят из отдельных частей, т. е. они, подобно кучам, собраны в единое соединение, как, например, греческий народ, толпа или нечто, части чего заключены в собственных пределах и от других отделены границей. Этим собственное имя - множество" 11.
Изучение каждого из видов сущностей обладает своей спецификой. В соответствии с этим Боэций дает классификацию наук, входящих в квадривиум, определяя содержание каждой из них: "Множества, которые сами по себе являются завершенными, познает арифметика; те, что соотнесены с другими, изучают музыканты посредством соразмерности модулирования; геометрия же сулит {51} знание о неподвижных величинах; понятие о подвижных дается постижением астрономической науки" 12.
Что же представляют собой эти математические дисциплины? Являются ли они частями философии или инструментами, посредством которых осуществляется проникновение в сферу высшей мудрости? Какова зависимость между ними и философией?
Боэций, как верный последователь Платона, считает философию вершиной наук, выше которой никакая другая стоять не может. Все остальные дисциплины являются лишь "началами", призванными обострять познавательные способности обучающегося, оттачивать точность логического мышления.
Квадривиум - это путь совершенствования рассудка, им, по утверждению "последнего римлянина", должно следовать, чтобы, отталкиваясь от данного человеку в чувствах, подняться к непогрешимому, безошибочному высшему познанию. Математика в своей совокупности уводит познающего из мира изменчивых материальных вещей в мир неизменных и вечных идей. Это восхождение к высшему знанию Боэций представляет в виде определенного рода прогрессии, которая завершается безусловным освобождением человеческого разума, отрешающегося от телесных чувств, и делает его готовым к восприятию истины. Телесное восприятие, считал Боэций, дает лишь расплывчатое и обманчивое представление о мире, ибо только "взором духа можно исследовать или обозреть истину" 13.