Страница 70 из 144
Илин двинулась к нему, но остановилась у фонтана. Вымыла руки, обтерла их о кафтан и смущенно посмотрела на Хета.
- Вот потому-то ты и не живешь в Анклаве?
Рассказ Хета не был ни объяснением, ни попыткой оправдаться. Он сам не знал, почему ему показалось столь важным объясниться с Илин.
- Раз они убили всех, кроме меня, значит, для этого была какая-то причина. Во всяком случае, так решили все остальные семьи...
Илин сделала вдох, чтобы ответить ему что-то, но он перебил ее:
- Что ты узнала от Риатена?
Она запнулась:
- Он послал кого-то за записями. - Теперь наступила ее очередь прятать от Хета глаза. - Я хочу кое-что сказать тебе. Пожалуйста, выслушай и не задавай вопросов, на которые я не смогу ответить. Есть большой шанс, что посольство крисов разыскивает именно тебя. Если бы ты сумел с ними договориться, это... облегчило бы положение нас обоих. - Она покопалась в своих карманах и достала оттуда жетон, который показывала страже, используя его в качестве пропуска на верхние ярусы. Она протянула его Хету. - Мне придется ждать, пока писцы Риатена найдут для нас того ученого; а я улажу все с этой дракой с учениками. А ты лучше отправляйся за Сагаем. Мы встретимся в Академии.
Хет внимательно осмотрел пропуск со всех сторон, не зная, как понимать слова Илин. Жетон был тяжел, имел вид монеты и все еще хранил тепло тела Илин. На нем было изображено перечеркнутое солнце - символ императорского двора. Хету нравилась Илин, он считал ее честной (в пределах этики Хранителей), но он никак не ожидал, что она так проникнется чувством к нему, что предаст самого Риатена. А выражение ее лица, ее поза - все говорило именно о предательстве. Он поднял глаза и увидел, что с террасы, нависающей над садиком, за ними пристально наблюдает Кайтен Сеул. Тогда Хет схватил Илин за плечи, приподнял и поцеловал в губы. Он исчез задолго до того, как она или Сеул успели отреагировать на его выходку, скрывшись под ближайшей аркой, которая вела из садика.
* * *
Илин присела на край фонтана. Жар, который она ощущала, подсказывал ей, что сейчас цвет ее лица приближается к прекрасному малиновому оттенку. Удивительно было другое - почему она от подобного шока не посинела?
Пока Сеул шел к ней с одной стороны, с другой в садик вошли тренер молодых Хранителей и Гандин. Гандин присел рядом с ней. Он ухмылялся. Илин хотела бы пощечиной стереть это выражение с его лица, но все же сумела вовремя удержаться.
Гандин спросил:
- Ты видела, что он сделал с Тератом?
Теперь Сеул нависал над ней, испепеляя взглядом. Она сделала вид, что не видит ни того, ни другого, и обратилась к тренеру:
- Глубоко сожалею о том, что произошло. Этого не должно было случиться.
- Терат сам напросился, - возразил Гандин.
- Мне это известно, - резко оборвала его Илин, недовольная его вмешательством.
Тренер кивнул. Она знала его почти столько же лет, сколько и Сонета Риатена. Он обучал ее приемам боя, которые уже не раз спасли ей жизнь, когда придворные интриги доходили до смертельного накала. Тренер пробормотал:
- Юные идиоты, вот они кто такие. Я позабочусь, чтобы шума по этому поводу не было. - Он поднял брови. - Если потребуется, скажу, что сам устроил это - как проверку их готовности.
- Спасибо. - Илин посмотрела на него с удивлением и благодарностью.
Она ожидала, что ей придется внести за Хета большой залог, когда Терат обвинит его, и искать какой-то выход, чтобы крису не пришлось предстать перед Высоким Судом. Лица, не имеющие гражданства, не могли давать показаний - разве что под пыткой, - даже если они были единственными свидетелями.
- В этом уроке они очень нуждались, - продолжал тренер. - Теперь они знают, что одно низкое происхождение противника отнюдь не гарантия того, что тот не выпустит им кишки в открытом бою.
- Ох! - Илин вспомнила, что ответил ей Хет, когда она обвинила его в том, что он чуть не прикончил Терата. "Мне лучше накопить денег и уехать в Кеннильяр, как хочет сделать Сагай. Там нет Хранителей. Я смогу там чем-нибудь заняться, чем-нибудь таким, что не требует мозгов".
Гандин, нахмурившись, поглядел на Сеула:
- Что с тобой сегодня такое?
- Ничего особенного, - ответил старший Хранитель сдавленным голосом.
Илин посмотрела на Сеула и, вложив в голос как можно больше стали (в глубине души она сожалела, что не может добавить к этому и добрую порцию Силы), спросила:
- Разве тебе некуда пойти? Нечем заняться?
Глаза Сеула сузились, но Илин была слишком зла, чтобы ее сейчас можно было победить в этой войне взглядов. Сеул удалился, широко шагая по плитам двора.
- Что с ним такое? - снова спросил Гандин.
Илин покачала головой, не имея никакого желания отвечать.
Тренер же пробурчал в пространство:
- Много о себе понимает. Слишком много друзей наверху.
- Что? - спросила Илин, удивляясь неприязни, прозвучавшей в голосе тренера.
- А, болтовня, - пожал тот плечами.
Тренер пошел к своим ученикам, а Илин, не обращая внимания на попытки Гандина завязать разговор, дождалась, пока он наконец не ушел. Ей было о чем подумать.
Хету пришлось предъявить свой пропуск только раз - у ворот дома Риатена. Новости о драке сюда еще не дошли, и ликторы смотрели на него как на обычного, а возможно, и желанного посетителя.
Улицы, что отходили от центральных и извивались между домами патрицианских семей, мало чем отличались от мощеных тенистых дорожек и были столь же узки, как переулки и тупички нижних ярусов. Теперь Хет понимал: это потому, что тут нет ручных тележек. Улицы были отданы деревьям, кустарникам и другим растениям. Пешеходов было мало даже сейчас, так что перелезть незамеченным через ограды было совсем легко.
Хет избегал дорожек, посыпанных гравием; он предпочитал пробираться к павильону через душистые заросли, стараясь, однако, не наступать на лунные цветы. У двери первого этажа, защищенной бронзовой решеткой, стояли два имперских ликтора. Это были почетные стражи, ничего больше. Колонны украшались изображениями сплетенных змей, по которым можно было бы взобраться, как по лестнице. Хет обошел павильон сзади и полез вверх по одной из колонн.