Игра случая

Хотелось есть, пить, в туалет, а про колено лучше было не думать: в тепле Лериной квартиры ноги согрелись, и теперь мне казалось, что в мою бедную коленку вонзились тысячи иголок. Пора было подумать о себе. Очевидно, у меня на лице отражалось страдание, потому что какой-то парень уступил мне место в метро. Когда я доползла до дома, был уже седьмой час. Кое-как раздевшись, я умылась, поставила чайник и заглянула в холодильник: есть было нечего. Ладно, попью чаю с сухариком, а потом воспряну духом и посмотрю, что там с коленом. На вчерашнее воскресенье у меня была запланирована уборка квартиры и поход по магазинам, но с утра позвонили подруга и пригласила на дачу, у нее был день рождения. Я согласилась, потому что редко теперь куда-то хожу, вернулась вчера поздно, и вот имею теперь пустой холодильник.

Зазвонил телефон. Пока я прихромала к нему и взяла трубку, там уже повесили. Только отошла, телефон затрезвонил снова, но на этот раз я успела. Звонил мой бывший супруг:

– Привет, ты дома?

– Да, раз ты со мной разговариваешь.

– Случилось что-нибудь, что ты так рано? Я звонил тебе на работу, что у вас там происходит?

– Да так, ничего особенного, – мне совершенно не хотелось посвящать его в свои дела, – а ты по делу или как?

– Ты забыла, что обещала показать мне письмо от Лешки?

– Ах да, конечно, приезжай.

И только повесив трубку, я вспомнила, что забыла Лешкино письмо на работе. Утром показывала Наталье Ивановне фотографии и сунула письмо в стол. Вот теперь придется еще и перед бывшим мужем оправдываться, ну и денек у меня сегодня выдался!

Раньше, давно-давно, я жила как все, была у нас обычная семья, папа, мама, один ребенок – сын Лешка. Мы с мужем познакомились в институте, он был двумя годами старше, и как-то на вечере мы с ним столкнулись в дверях, а потом все как у всех, долго встречались. А потом поженились. Я закончила институт, между практикой и дипломом родила Лешку, потом родители выменяли нам вот эту двухкомнатную квартиру. На работу меня распределили в НИИ, инженерная работа мне не очень нравилась – в технике я соображаю плохо, а электричества боюсь. Поэтому, когда освободилось место секретаря начальника отдела, и мне предложили туда перейти, я согласилась. Зарплата не меньше, а там я чувствовала себя увереннее.

С мужем мы жили дружно, все называли нас идеальной парой, муж много занимался с Лешкой, я вела дом, даже свекровь меня хвалила, действительно, в те годы я была жутко хозяйственная. На работе все было ничего себе, если не считать того, что мало платили, но это была общая беда: с перестройкой все пошло не так.

Неприятности на работе начались неожиданно: трагически погиб мой начальник Леонид Петрович. Показывали они военпредам новый комплекс, что-то там закоротило, его хватануло током, да сразу насмерть, сердце не выдержало. Шуму было – ужас! Милиция в институте прямо прописалась, долго расследовали, говорили, что все это было подстроено, вообще, слухов всяких и разговоров было предостаточно. Ко мне у милиции не было особенных претензий, расспрашивали, конечно, про начальника, но и все. Когда все поутихло, началась реорганизация, никто не хотел брать на себя руководство нашим многострадальным отделом. Я ждала сокращения и понемногу собирала вещи, и вот на фоне служебных неприятностей у меня возникла моя собственная личная драма. Муж подкинул мне грандиозную подлянку – нашел себе другую. И это бы еще ладно, с кем не бывает, семейная жизнь может надоесть, поэтому изредка просто необходимо встряхнуться. Я и сама, когда муж как-то проторчал полтора месяца в командировке, а Лешка жил на даче с бабушкой, очень неплохо провела время, но надо же ведь и совесть иметь, семья есть семья.

Вместо того, чтобы тихонько крутить любовь на стороне, тщательно скрывая это от жены, этот идиот, мой бывший муж, приходил домой поздно ночью, воняющий французскими духами, часами сидел, уставившись в одну точку, ночью разговаривал во сне. В общем, мой ненаглядный супруг втюрился, как последний дурак, и даже не делал никаких попыток это от меня скрыть, одним словом, совершенно обнаглел.

Не подумайте, что для меня это было полной неожиданностью, но скрытый период его любовной горячки я все-таки прошляпила, так уж все совпало, на работе нервотрепка, да еще у меня тогда болела мама.

В конце концов мой муж набрался смелости и признался мне во всем: он, видите ли, любит другую и не хочет меня обманывать, но поскольку к Лешке он очень привязан, то он еще ничего не решил и просит дать ему время подумать. И как я, по-вашему, должна была на это его заявление отреагировать? Держалась я на удивление спокойно, сцен ему не устраивала и не грозила, что немедленно выброшусь из окна, если он меня бросит.

Ну что ж, ждать так ждать, и у нас началась странная жизнь. Я готовила обеды. Обстирывала и обихаживала мужа по-прежнему, а он крутил любовь со своей лахудрой с моего, так сказать, официального согласия. Время шло, муж ничего не решал, а потом я поняла, что его-то как раз такое положение очень устраивает. Первой не выдержала, естественно, я. Квартира у нас двухкомнатная, сын в одной комнате, мы – в другой. А диван один, он приходит поздно ночью и ложится рядом, выселить его на кухню я не могла, потому что мы должны были притворяться перед Лешкой. Сами посудите, куда это годится? И однажды, когда Лешки не было дома, я вытащила из кладовки чемодан и сказала мужу:

– Знаешь, дорогой, решай прямо сейчас – либо ты там, либо ты здесь. Я так больше не могу. С Лешкой объяснишься сам.

Он сказал, что я его вынудила к этому шагу, собрал чемодан и ушел. Потом вернулся прямо с лестницы попросил прощения и чуть ли не на коленях умолял меня. Чтобы я не восстанавливала против него Лешку и разрешила с ним видеться. Да мне это и в голову не приходило! Он действительно обожал Лешку с детства, много с ним занимался, вечно ходил на все родительские собрания и праздники в детском саду. Словом, расстались мы почти по-хорошему, как интеллигентные люди, это свекровь моя так выразилась. Она в наши отношения не вмешивалась, вообще у нее свои друзья, поклонники, она вечно занята, бегает по театрам и выставкам, ей не до нас.

Это было почти два года назад, Лешка тогда заканчивал десятый класс, впереди был последний год в школе, самый ответственный. Муж по-прежнему продолжал заниматься Лешкиным воспитанием, вникал во все его учебные проблемы и довольно часто бывал у нас. Я была не против его присутствия, потому что тогда как раз устроилась работать в Витькину фирму, домой приходила не раньше девяти совершенно без сил, поэтому хорошо, что за Лешкой присматривал отец.

Лешка у нас был умненький. Еще в детстве он не играл с мальчишками во дворе, а сидел в уголке и читал книжки. В школе он был круглым отличником, а в старших классах поступил в физматшколу, и учителя все в один голос кричали, что у нашего сына какие-то необычайные способности к физике. Господи, ну кому в наше время нужен физик? Тем не менее мой ребенок решил поступать в университет. Мы с бывшим мужем устроили форменную баталию. Переругались вдрызг, он кричал, что я зарываю Лешкин талант в землю, а я – что он хочет, чтобы наш сын окончил свои дни в нищете. В конце концов последнее слово осталось за Лешкой, он собрался-таки в университет, а потом ему предложили поехать в Штаты по программе для школьников. Он сдал выпускные экзамены, поступил в университет и уехал на год в штат Джорджия. Его папочка вначале тоже был недоволен, даже высказал мне что-то про то, что я решила сплавить ребенка, потому что он мне тут мешает, но я быстро его укоротила и доказала, что Лешке там будет лучше и еще он выучит язык.

Когда из окна аэропорта я увидела Лешкин самолет в воздухе, слезы вдруг буквально хлынули из меня. Это очень странно, потому что плачу я крайне редко и только тогда, когда меня никто не видит. Борис, это моего бывшего зовут Борис, а сын – Алексей Борисыч, так вот, Борька, кажется, первый раз в жизни увидел меня зареванной, всполошился, жалостливо посмотрел, а потом предложил: