Страница 99 из 117
пароходу, вызвав там тревогу и смятение. Когда он, зайдя сбоку, неожиданно
бросился на капитанский мостик, все, кто там стоял, попадали на палубу,
уверенные, что самолет целится поплавками в их головы. Рулевой с перепугу
бросил руль, и волны сразу же сбили пароход с курса. "Кайман" завихлялся и
уклонился вправо. Когда пилот проводил машину над мостиком, капитану и
всем присутствующим показалось, что самолет уже падает, зацепившись крылом
за мачту. И в самом деле, расстояние между фок- и грот-мачтами было
короче, чем размах крыльев самолета. Но "Разведчик рыбы", сделав крен,
проскочил над пароходом наискосок, подняв одно крыло и опустив другое.
Когда капитан вскочил на ноги, пароход, никем не управляемый, полным ходом
шел навстречу военному кораблю. Капитан приказал перепуганному вахтенному
матросу перейти в рубку для рулевого, а в машину скомандовал дать "самый
полный", потому что самолет мчался уже в новую атаку на пароход. Бариль
вторично взял горку перед бортом парохода, но "Кайман" уже шел полным
ходом к шхуне. Рулевой на пароходе стоял в рубке.
Штурман на "Буревестнике" доложил командиру, что им не хватает
пятнадцати секунд. Через пять секунд старший механик принял приказ
командира развить скорость, согласно его проекту увеличения хода, на три
мили в час сверх нормы. В течение двух минут приказы старшего механика
выполнялись в кочегарке с совершенно невероятной быстротой. Вся машинная
команда давно уже знала планы своего командира. Своими проектами он в
первую очередь делился с подчиненными товарищами. Потом все вместе
обдумывали проекты, и когда уже все обитатели машинного разделяли его
мысль, он вступал в борьбу за осуществление задуманного. В машинном
отделении особенно остро переживали поражения при реализации предыдущих
проектов. Но когда старший механик снова заводил разговор об увеличении
скорости, мысли всех устремлялись к новому проекту. Уже несколько дней,
как в машине и кочегарке выполнили подготовительные работы и только ждали,
когда наконец командир корабля согласится на испытание. Правда, этого
ожидали не раньше чем по возвращении на базу, но на всякий случай все были
готовы приступить к испытанию в любую минуту.
Когда командир приказал увеличить скорость сверх максимума, все с
лихорадочной поспешностью принялись за выполнение возложенной на них
работы. Никто не хотел верить, что на этот раз их проект провалится.
Только один шутник, которому поручили не сходить с места, мотал головой и,
смеясь, приговаривал: "Провалится, провалится, провалится". Он вспомнил
анекдот о старом моряке, который всю жизнь не мог исполнить желаемое и,
чтобы обмануть судьбу, всегда повторял: "Не удастся, не удастся, не
удастся". К счастью для шутника, на него в этот момент не обратили
внимания.
На палубе, кроме командира и комиссара, никто не знал, что происходит
в машинном отделении. Команда с тревогой следила за соревнованием эсминца
и парохода. "Буревестник" мчался со скоростью поезда, но, чтобы опередить
пароход, он должен был достичь скорости ветра.
Внезапно весь корабль затрясло. Командир и комиссар переглянулись, и
на их нахмурившихся лицах появилось выражение настороженности. Казалось,
кто-то рывком толкнул эсминец вперед. Раз, другой корабль подбросило, под
ногами сильно задрожала палуба. Краснофлотцы удивленно посматривали друг
на друга. С эсминцем творилось что-то странное. Командир стиснул рукой
трубку телефона.
- Старшего механика! - крикнул он.
И тут же услышал голос:
- Слушаю.
Капитан-лейтенант молчал. "Буревестник" перестал трястись и мчался с
заметно увеличивающейся скоростью. Командир, ничего не сказав, повесил
трубку. Казалось, шхуна налетела на корабль; она вырастала перед ним,
словно на экране, и на ней уже простым глазом можно было различить людей.
Но сделано было еще далеко не все. Сложность маневра состояла также и в
умении своевременно остановить корабль. Эсминец мог по инерции промчаться
между шхуной и пароходом, и пока он повернул бы обратно, пароход успел бы
забрать людей с "Колумба". Командир хотел закинуть на шхуну буксирный крюк
и потянуть ее за собой, но подумал, что пираты могут спрыгнуть в воду.
Эсминец промчится, а пароход подберет их.
- Шлюпку на воду на полном ходу! - скомандовал командир своему
помощнику, старшему лейтенанту.
Через мгновение помощник с группой краснофлотцев стоял около шлюпки.
Он понимал командира. Необходимо было на полном ходу спустить за борт
шлюпку с людьми. Это дело необычайно трудное и требует цирковой ловкости.
Но вот вооруженные моряки уже в шлюпке, а моторизованные шлюпбалки
выдвинули ее вбок, за борт, и спустили до самой воды. Киль шлюпки едва
коснулся гребней волн. Главной задачей было ослабить толчок - внезапный
удар о воду мог разбить шлюпку. Ее опускали на воду кормой. Первый толчок
дал фонтан брызг и сбил с ног моряков, стоявших в шлюпке. Выдержав этот
толчок, шлюпка должна была выдержать и остальные. Скрипели блоки, выпуская
стальные тали. Шлюпка оседала в воду глубже и глубже. Вскоре она шла на
буксире у правого борта. С "Каймана" заметили спуск шлюпки и поняли, для
чего это, но пираты на шхуне этого маневра не видели - все происходило за
противоположным от них бортом.
Перенесемся теперь в фокус внимания парохода, самолета и эсминца - на
"Колумб".
Второе появление самолета, его стремительный налет на шхуну и все
последующие маневры, непрерывное гуденье мотора над головой, неудачный
выстрел шпиона, немые угрозы пилота - все это обескуражило захватчиков.
Видя, что "Кайман" идет им на помощь, они оставили было Левка и мотор в
покое. Но, заметив на горизонте новое судно и поняв, что это военный
корабль, они снова вернулись к мотору, чтобы двинуть "Колумб" навстречу
пароходу.
Но с мотором ничего сделать не удалось - мешал потерявший сознание
Левко. Он лежал на моторе, и чтобы его оттуда оттащить, надо было