Страница 23 из 117
Неужели он сунул ту папиросу куда-нибудь в другое место? Чёрт знает, к
кому она может попасть! Необходимо скорее добраться до инспекторского дома
и проверить, куда он девал ее!
Ускоряя шаги, Анч все больше удалялся от Соколиного.
Ковальчука он застал дома. Инспектор вернулся из Зеленого Камня очень
скоро и теперь, стоя перед своим домом, разглядывал дохлого поросенка и
ругал Находку за недосмотр.
Анч удивился, почему тот так быстро вернулся. Ковальчук ответил, что
попал на моторку зеленокаменского колхоза, приходившую на Лебединый за
рыбой, а на обратном пути ему помог ветер.
- Лодку я достал замечательную. Одному на руках можно час нести. Если
поставить маленький парус, она просто помчится! Но в большую волну она уже
не годна: на плаву не держится.
- Где же лодка?
- Спрятана в проливе, в камышах.
- Надо перенести ее на морское побережье и держать где-нибудь в
тальнике.
- Ночью перенесем.
- Хорошо. Какие еще новости?
- Видел людей, приехавших сегодня на машине из Лузан. Рассказывали,
что ночью прибыл иностранный пароход. С ним что-то случилось в море
машина сломалась, что ли, вот и зашел в ближайший порт.
Анч подозрительно смотрел на инспектора. Ему что-то очень уж повезло:
мотор доставил его на место, там он быстро купил лодку, встретил людей,
прибывших на машине из Лузан, и привез новость, которую фотограф ждал. Но
если пароход действительно пришел в Лузаны, то надо ускорять события.
- И чего вы возитесь с этим поросенком? - заметил Анч.
- Чёрт с ним! - ответил инспектор. - Но меня злит эта глупая девчонка
в городском платье!
- Надеюсь, вам уже недолго терпеть это, - сказал Анч, следя за
инспектором.
Ковальчук вопросительно посмотрел на него и затем, наклонившись,
шепотом прохрипел:
- Может быть, с этим пароходом?
То, что Анч прочитал в глазах инспектора, наполовину ослабило его
подозрения.
Глаза Ковальчука отражали понятные Анчу желания и надежды.
- Слушайте, Ковальчук: вы уверены, что ваша Находка дефективна?
Только говорите правду.
Инспектор нахмурился. Он, вероятно, хотел бы не отвечать на этот
вопрос, но Анч смотрел на него требовательно и решительно.
- Во всяком случае, я воспитывал ее в таком сознании. Первые годы
своей жизни она, по-моему, несомненно была такой... Последнее время я тоже
не замечал никаких изменений, - добавил он неуверенно.
Анч промолчал, и они вошли в дом. Находки там не было. Фотограф думал
о профессоре Ананьеве и его бумагах. В голове у него складывался
определенный план.
- В следующий выходной день в Соколином состоится праздник рыболовов,
- сказал инспектор. - Возможно, будут гости из города.
- Что за праздник? - поинтересовался Анч.
- В этот день ежегодно бывает праздник: традиция! Обычно к этому
времени подводят итоги лова за первую половину сезона, проверяют
результаты соревнования между бригадами, устраивают коллективный обед,
танцы, играет музыка. В бухте проводятся состязания по плаванию и гребле.
- Суетни много в это время?
- Безусловно, если что-то надо сделать, то это самый подходящий
случай. Только следует быть осторожным: в этот день обычно приезжают
гости.
- Кто приезжал в прошом году?
- Приходил эскадренный миноносец "Буревестник".
- Хорошо. Это не так страшно. Документы мои в порядке. Завтра
необходимо съездить в город, купить там портфель, такой же, как у
профессора Ананьева. Зайдите к нему и посмотрите. Портфель лежит на столе.
Кроме того, вы передадите мои письма.
- Письма? Кому? - испугался Ковальчук.
- В ближайшей от порта столовой "Кавказ", где играет музыка, каждый
день от девяти до десяти утра, от двух до трех дня и от семи до восьми
вечера завтракает, обедает и ужинает иностранный моряк с повязкой на
глазу. Вы сядете за соседний столик. В руках будете держать местную
газету, свернутую трубкой. Когда заметите, что моряк обратил на вас
внимание, разверните газету, посмотрите, потом сложите вчетверо и положите
на стол, прикрыв ложкой. Как только моряк закончит есть и уйдет, вы
пересядете за его столик, а газету положите на стул около себя. Через
несколько минут моряк вернется, попросит извинения, скажет, что забыл
газету, возьмет со стула вашу и уйдет. Когда вы набьете свой желудок и
соберетесь уходить из столовой, захватите газету, которую действительно
забудет моряк на другом стуле. Это тоже местная газета. Сохраните ее, как
самый драгоценный документ, и привезите мне. Поняли?
- А если...
- Что "если"? Никаких "если"! Все должно быть сделано, как я говорю.
Никаких недоразумений. Держите себя спокойно, равнодушно, к иностранному
моряку проявите некоторый интерес, но без нарочитости.
Переговорив с Ковальчуком, Анч стал разыскивать приготовленную утром
папиросу.
Он пересмотрел все вещи, обшарил комнату и каморку - отравленной
папиросы не было. Он готов был поверить, что забыл отметить папиросу и
сунул ее в общее отделение портсигара.
Но кто же видел его портсигар? Правда, он оставил его в каморке,
когда вышел с колумбовцами во двор, чтобы дать Находке одеться. Допустить,
что Люда и Находка заходили в каморку и специально вынули из портсигара
отравленную папиросу, он не мог. Он приготовил папиросу один, без
свидетелей.
Анч беспокоился. "Надо скорее заканчивать дела", - твердо решил он.
Запершись в комнате, он раскрыл на столе местную газету, достал из
чемодана бутылочку с ярлычком "фиксаж-растворитель" и начал писать
растворителем на газете. Это был специальный химический реактив. Им
пользовался шпион для записывания секретным шифром необходимых сообщений.
Писал он почти до вечера.
Поздно ночью Ковальчук и Анч перенесли через остров легкую байдарку и
спрятали ее в кустах лозы и камыша, километрах в пяти от дома.
Глава XVII
С Т О Л О В А Я "К А В К А З"
В Лузаны Ковальчук поехал на "Колумбе". Как всегда, шхуна грузилась
рыбой в конце дня, и рыбакам почти всю ночь пришлось пробыть в море.