Страница 46 из 55
Но все это укладывалось, например, в такую схему: вечером Чума и Бляхин приезжают к Тараканову и каким-то образом, возможно – случайно, выясняют, что он хотел их обыграть с продажей оружия. Происходит разборка, Тараканов получает по морде (вот и ссадина на лице, образовавшаяся за несколько часов до смерти). Затем он либо сбегает от них, либо они увозят его и дают ему время вернуть оружие или деньги. Утром они приезжают к нему, застают его дома, не получают ни оружия, ни денег и в ярости убивают.
Допрос Чумарина в качестве свидетеля был закончен. Я ушла к прокурору за санкцией на арест, а когда вернулась, Чума хныкал, что ему срочно нужно попить. «Можно я дам вам денег, а вы купите мне джин-тоник? – спросил он. – Я жить не могу без джин-тоника». Я не успела и рта раскрыть, как добрые оперативники из РУОПа пообещали ему, что сами купят для него джин-тоник, и убежали в магазин. В коридоре я спросила их, с чего бы вдруг такая благотворительность? «Да ну, Елена Валентиновна, человек в камеру едет: что нам, жалко ему тоника купить?» Я еще подивилась широте их натуры. Я бы на их месте Чуме только стрихнин купила после того концерта, который он закатил в РУОПе. Дело в том, что цену его профессиональным качествам все знали. Его бывшие сослуживцы рассказывали, что в двадцать второй отдел его взяли после того, как в районе, где он работал, произошло «глухое» убийство, туда прислали группу из главка, и все время, пока главковцы там сидели, Чума исправно бегал за водкой, чем, безусловно, зарекомендовал себя с самой лучшей стороны и вскоре был повышен. В главке он продолжил в том же духе. Как говорили немногие оставшиеся в отделе профессионалы – ага; как вечер, так Чума с сумкой по коридору побежал; вот возвращается, гремя бутылками, и в кабинет к руководству, заперлись и работают. Сравнивать его с операми РУОПа даже не хотелось – все равно что роликовые коньки с валенком. А в день своего задержания он всех руоповцев подряд, в том числе и тех, кто в розыске работал больше, чем Чума вообще жил на этом свете, обзывал щенками и орал: «Да кто вы такие? Да у меня орденов и медалей больше, чем у вас у всех пуговиц на ширинках! Я подполковник, и со мной разговаривать может только равный мне по званию, а вы все щенки!..» Я тоже попалась ему под горячую руку и вынуждена была даже попросить найти на моей форме хотя бы одну ширинку, а потом посчитать на ней пуговицы.
В сводке по личному составу действительно было написано: «Задержан подполковник милиции». Во время допроса я спросила у Чумы, давно ли ему присвоили звание подполковника, он сказал, что приказ идет из Москвы.
На следующий день я спросила его начальника, какое у Чумы звание? «Майор», – удивленно ответил тот. «А не подполковник?» – «Да ты что, Лена, он майора-то досрочно прошлым летом получил». Не удовлетворившись этим, мы даже запросили управление кадров ГУВД, о том, в каком звании Чумарин? Кадры ответили – майор. А не направлялось ли представление о досрочном присвоении ему звания подполковника? Нет, не направлялось, и даже в мыслях не было.
Но боюсь, что документы все же направлялись, ведь Абрамсон не врал; во всяком случае, по показаниям свидетелей, Чума еще в прошлом году представлялся подполковником. Один из свидетелей сказал: «Я даже не поверил, когда услышал, что Алексей Алексеевич – подполковник; а внешность у него, как у гопника». Просто когда гром грянул, ушлые начальники быстренько отозвали представление, а то некрасиво получится – человек в тюрьме, а его к досрочному званию представляют.
И еще раз я подивилась силе связей и денег. Характерный разговор произошел в прокуратуре города, когда я докладывала заместителю прокурора города Бузыкину наши планы в смысле ареста Чумы. Начальница отдела по надзору за нами поддержала меня в намерении привлечь Чуму к ответственности, упомянув, что она хорошо знает дело о покушении на Абрамсона и не сомневается в грязной роли Чумы в этом деле. А когда рель зашла о высоких покровителях Чумы и их влиянии в Генеральной прокуратуре и Министерстве внутренних дел, заместитель прокурора города, государственный советник юстиции III класса, широко раскрыв глаза, спросил: «Ну а все же, почему Абрам-сон так влиятелен? В чем причина, чем вы объясните, что он так себя ведет и столько может?» Мы с начальницей отдела в один голос воскликнули: «Деньги, Андрей Палыч!» И заместитель прокурора города задумчиво спросил: «Неужели деньги так много значат в наше время?» Как говорится, ноу комментс...
В восемь вечера Чума отправился в камеру, а в десять утра следующего дня у меня потребовали доклада по делу Чумы, причем заместитель прокурора города сказал, что ему позвонил заместитель Генерального прокурора, а тому – замминистра внутренних дел. Вот это да, вот это скорость! Это мы, следователи, стоим под дверьми у начальников со своими неважными бумажками – арестами маньяков, делами об убийствах, а мафия просто берет телефонную трубку, сидя в кресле, и говорит: «Слушай, Петя (Вася, Леша), тут хорошего человека обидели; ты уж сделай так, чтобы ручки-то им пообрывали...» Интересно, сколько работников милиции арестовывают каждый день по всей России? Если замгенпрокурора с замминистра будут перезваниваться по поводу каждого из них, им суток не хватит.
Я доложила обстановку, и по репликам зама прокурора поняла, что все, что он знал к тому моменту по доказательствам, он уже добросовестно выложил тем, кто был у него до меня и просил за Чуму. «Вы же понимаете, Елена Валентиновна, мы не можем в этом вопросе ошибиться. Здесь речь идет о сотруднике главка, и мы должны сто раз отмерить и только потом отрезать». Когда он в десятый раз повторил, что в случае с Чумариным мы не можем ошибиться, меня взорвало – а если бы это был дядя Вася дворник?! В случае с дядей Васей мы можем ошибиться?! Да с такими доказательствами дядя Вася уже бы лоб зеленкой мазал. Мы и так больше полугода отмеряем, хотя если бы на месте Чумы был дворник, он бы сидел с первого дня. Я сразу вспомнила, как советовалась с Андреем Павловичем по делу очередного маньяка: два убийства я тому вменила, но в пригороде было еще одно, которое по почерку бесспорно совершил он, а доказательств у меня не было. Я тогда сказала заму прокурора города, что уверена – это дело рук моего подследственного, а как доказать, не знаю, и зампрокурора посоветовал: «А вы все равно вменяйте». – «Каким образом? Ведь ничего же нету». – «А на сходстве способов». Вот так.