Страница 5 из 31
- Ну, скажи что-нибудь, - промолвила она через некоторое время, играя пилкой для ногтей. К кому ты можешь пойти, как клиент? А то я займусь маникюром.
Он бросил на нее удивленный взгляд.
- Ты хочешь...
Он развел свои большие руки с четырехугольными ногтями.
- Если я займусь маникюром - это будет слишком не интересное зрелище. Особенно для тебя. Ты чувствителен, как никто.
- В нашем доме около тридцати квартирантов, - сказала Жаннина, убирая пилку в чемоданчик, который всегда брала с собой, так как работала в квартирах своих клиентов, - ты мог пойти к кому-нибудь из них.
- При условии, что парень не видел меня, когда поднимался в лифте.
- Как ты можешь доказать, что он тебя видел? - со смехом сказала Жаннина.
- Возможно, видел.
Жак взял телефонную книгу из открытого книжного шкафа, с книгой на коленях он сел на кушетку и стал энергично перелистывать ее.
Неужели среди абонентов телефонной книги, проживающих в этом доме он не найдет кого-нибудь, чья профессия могла бы послужить поводом для визита? Это в случае необходимости могло пригодиться ему, как алиби.
Но в доме 57-А он никого не нашел. Он стал нервничать и уже хотел отказаться от своей затеи, когда в соседней рубрике случайно наткнулся на слова: практикующий врач.
Его имя было Майкл Каде и жил он в соседнем доме, номер 57.
Еще не вся надежда потеряна.
- В доме 57 живет доктор Каде. Я по ошибке зашел в дом, где ты живешь, блуждал по этажам, спрашивая его, и наконец, пошел в дом 57 к нему на прием.
Я что-нибудь симулирую - например, печень...
Жаннина затяслась от нервного смеха.
- Что тебе это даст?
- Извини, это совсем глупо. Мы ведем себя, как в глупом детективном романе.
- Она стала снова серьезной. Вытирая слезы, текшие по ее носу, она сказала:
- И это свидание людей, любящих друг друга.
Жак вскочил. Он бросил на пол телефонную книгу и обнял молодую женщину.
- Извини меня, пожалуйста, любимая, - сказал он, - Я... Я грубый...
Он вспомнил, что придя к ней, он не обнял ее и не сказал ни одного нежного слова. Страх все подавил. А он любил Жаннину, как никого еще не любил.
Но был ли он способен любить ее больше собственной безопасности? Не обманывал ли он себя, давая торжественные признания в любви?
- Клянусь тебе, ничто не может нас разлучить.
Телефонный звонок перебил его клятвы.
- К черту твоих клиенток! - со злом сказал он.
Пока она подходила к телефону, Жак полез в карман за сигаретами. Он почти не обращал внимания на то, что говорила Жаннина.
Но затем он услышал одну фразу:
- Мне очень жаль, что этого господина я не знаю.
Нагнувшись над пальто, он рассеянно слушал следующие слова:
- Но я уверяю вас, что не знаю этого господина... у меня его нет... Ах, мне это совершенно безразлично, интересуется ли он мной...
Жак осторожно повернулся, избегая взглянуть в лицо опасности. Жаннина делала ему отчаянные жесты, говоря в то же время в трубку.
- Ах, вы можете звонить мне сколько угодно, это ничего не изменит.
Вдруг она положила трубку. Кровь прилила к ее щекам. Она уже не владела своим голосом - он дрожал:
- Это звонил мужчина, он хотел непременно поговорить с тобой.
- Без сомнения, это тот парень внизу, - сказал Жак. - Он звонит из ресторана, чтобы убедиться, у тебя ли я.
- Он так говорил со мной... Я предпочла положить трубку.
Жак согласился с ней.
- Ты права. И тем более...
Ему пришло что-то на ум.
- И тем более, раз у него нет уверенности, что я здесь, он счел нужным поинтересоваться. Он не уверен, иначе его звонок не имел бы смысла.
Уловка была прозрачная.
- Он знает, что я здесь, в доме, но не знает у кого есть телефон.
- Если это так, то мои старания были напрасными.
- Благодарю тебя за это, любимая. - сказал Жак и снова заключил ее в объятия. Тяжесть упала с его плеч и он снова облегченно вздохнул.
- Уф, задал он нам жару!
Облегчение превратилось в бьющую ключом радость, детскую радость, почти непристойную.
- Я побежал... побежал! Мне всего лишь нужно было зайти к доктору Каде! Все будет в порядке, возможно на сегодняшний день, - уточнила она. А что думаешь делать потом? Как ты поступишь в ближайшее время?
Она спрашивала нежным тоном, но несмотря на это он сжался при ее словах.
- Что ты думаешь делать дальше?
К этому вопросу он не подготовился.
- Что я думаю делать? - переспросил он.
- Это ничего не изменит, - уверял он ее, затем быстро сказал: - Мы должны будем из предосторожности, вероятно не встречаться несколько дней.
- Как долго.
С наигранной безразлиеной миной Жак ответил:
- Потребуется две-три недели.
Она застыла, затем нежно отстранилась от него и подняла телефонную книгу.
- Три недели! - вырвалось у нее, - Или три месяца. Может быть три года?
- Ты с ума сошла!
Он попытался обнять ее, но телефонная книга, которую Жаннина прижимала к животу, разделяла их.
- Ты с ума сошла, Жаннина! Почему ты это сказала?
Потому что с того дня, как ты заметил, что тебя преследуют...
Она печально улыбнулась.
- Я чувствую, что ты не так охотно приходишь ко мне.
- Вот теперь уже тебе это кажется, - возразил он, - я пришел к тебе даже сегодня. И я никогда не имел такого большого желания, как в последние дни.
- Ах, желания! - сиронизировала она. - Одного желания мало.
- Ты говоришь бессмыслицу.
Он петушился, но в глубине души сознавал, что ее замечание правильное.
Своей женской интуицией Жаннина лучше, чем он сам, подметила путаницу противоречивых чувств, охвативших ее любовника.
На смену появлявшемуся иногда неудержимому желанию увидеться с молодой женщиной, к нему приходил страх перед грядущей катастрофой. А эту катастрофу он предвидел. Так что эти чувства овладевали им попеременно.
Какое же в конце концов одержит победу?
В настоящий момент страх был сильнее. Он думал лишь об одном, об алиби у доктора Каде.
Впрочем, Жаннина не удерживала его, скорее наоборот.
- Иди, ты уже столько времени здесь. Она вытолкнула его в переднюю и помогла ему надеть пальто. Он протестовал для вида, но сам был благодарен ей за то, что она облегчила ему задачу, проявив инициативу сократить прощание. Он делал вид, что повиновался ей, а на самом деле желал как можно скорее уйти.