Робинзон

- А что делать?

- Как что? Выключить его!

- Легко сказать! Во-первых, одному мне его не осилить, а во-вторых, только он знает, куда делась атомная батарейка от экопроигрывателя. Садись, врежем.

Он врезал. Я не стал. Он не заметил.

- А что такое эк-копроигрыватель? - спросил я, когда мы разделались с закуской.

- Ты всерьез не знаешь? - удивился Робинзон. - Тогда я сейчас покажу.

Он скрылся в палатке и через минуту, пыхтя и покачиваясь, притащил здоровенный ящик, весь в кнопках и клавишах.

- Любуйся, - сказал Робинзон. - Экопроигрыватель экстракласса. Гарантия сто лет. Миллионы ситуационных комбинаций.

- А как им пользуются?

- Очень просто: берешь эку и бросаешь вот в эту прорезь.

- А кто такая эка?

Робинзон недовольно поморщился. Поскреб макушку. Задумался.

- Как тебе сказать? Вообще-то, эки - это сокращенно: электронные копии. Может, не совсем точное название, но не в названии дело. Короче, научились на нашей планете, той, с которой я тягу дал, на небольших пластинках, размером с визитную карточку, записывать чуть ли не полную копию человеческого интеллекта, эмоций, привычек, внешних параметров и прочего.

- Зачем? - не понял я.

Робинзон посмотрел на меня, как смотрят на глупое, несмышленое дитя.

- Представь себе, - сказал он, - уехала твоя возлюбленная, ну, например, в другой город. Через некоторое время ты соскучился по ней. Что будешь делать?

- Ну... - промычал я, - можно съездить к ней в гости.

- Так я и знал. - Робинзон самодовольно усмехнулся. - Незачем вам ездить друг к другу, если вы перед расставанием эками обменялись.

Я тоже почесал затылок, но понятнее не стало.

- Ну и что из этого? - поинтересовался я неуверенно.

- Как что? - Робинзон аж подпрыгнул, возмущенный моей непонятливостью. - Спускаешь в прорезь эку любимой, набираешь клавиатурой место действия, время года, суток и прочее, и прочее. После этого нацепляешь на голову вот этот колпак, - Робинзон вытащил из специального отсека экопроигрывателя шлем, весь увитый проводами и датчиками, - нажимаешь вот на эту здоровенную кнопку, и готово.

- Что готово? - спросил я.

- Что угодно готово.

Я пожал плечами, и мы оба замолчали.

- Понятно? - нарушил наконец тишину Робинзон.

- Не то чтобы очень... - начал дипломатично я, но он перебил:

- Значит, ни черта не понятно. Начнем сначала. Где бы ты хотел встретиться со своей возлюбленной?

- На морском побережье, - вздохнул я, кое-что вспоминая.

- Недурно. В какое время года?

- Летом.

- Какую температуру воздуха предпочитаешь?

- Градусов тридцать по Цельсию.

Робинзон почесал затылок, что-то соображая, подергал ус.

- Ну ладно, - махнул он почему-то рукой. - Пасмурно? Солнечно?

- Легкая облачность.

- Ветер?

- Слабый юго-западный.

- Песок? Галька? Камень?

- Песок.

- Наедине? В компании?

- Наедине.

- Недурно. Ну а теперь представь: надел ты колпак, ткнул кнопку и оказался на морском побережье. Лето. Солнечно. Может, даже тепло. Слабый ветерок ласкает кожу. Песочек. Вокруг ни души, только ты, твоя возлюбленная и море.

- Идиллия. А что дальше?

- Дальше?! - Робинзон прыснул не то со смеха, не то от возмущения. - Ну уж извини, дорогой, что будет дальше - тебе лучше знать! Можешь, например, - он непристойно подмигнул, - поболтать о погоде. Вести себя она будет как настоящая. И, вообще, все будет как на самом деле.

- И что, я смогу ее... обнять?

- Естественно! - Робинзон фыркнул.

- Забавно.

- Еще бы! Если вас не устраивает море, можете отправиться в фешенебельную комнату, в ресторан - куда угодно. Хоть в круиз по соседним созвездиям, только запрограммируйте соответствующим образом экопроигрыватель - у него все это в памяти.

- А моя возлюбленная?

- Которая?

- Настоящая.

- Она с твоей экой в своем городе может делать то же самое.

Меня вдруг поразила мысль:

- А если она подарит свою эку не только мне, но и... другому?

- Все может быть, - философски изрек Робинзон.

- Ну, знаете ли!..

- А что ты возмущаешься? - засмеялся Робинзон. - На нашей планете эки модных артисток тиражируются миллионами, их можно купить в любом магазине, как бутылку вина.

- Но это же ужасно!

- Разумеется, ужасно, - согласился со мной Робинзон таким тоном, словно сам не верил в сказанное. - Жители планеты чуть ли не все свободное время проводят у экопроигрывателей.

У меня мелькнула озорная мысль:

- А если в такой ящик сунуть сразу две эки разных девушек?

- Хоть четыре, хоть целый гарем. Твое дело. Только смотри, как бы они там не перецарапались, а заодно и тебе космы не выдрали!

- Пусть дерут! - разрешил я, смеясь. - Это же не на самом деле - в воображении!

- Не совсем так, - не согласился Робинзон. - Знаешь ли ты, сколь велика сила внушения? Если, например, к телу человека приложить холодный металлический предмет, а внушить, что это раскаленная железяка - у человека появится ожог.

- Ну и что?

- А то. Если тебе во время проигрывания чья-то эка влепит оплеуху, считай, что после сеанса, когда ты наберешь в уме условный код и вернешься к действительности, у тебя под глазом будет настоящий синяк.

- Ну да?

- Честное слово. Хочешь, расскажу, почему я удрал со своей планеты?

- Хочу, - сказал я.

- Из-за соседа. Враждовали мы с ним несколько лет. Даже толком и не знаю, из-за чего невзлюбили друг друга, только врагами смертельными были. Приходит он как-то ко мне и говорит: "Давай мириться". Надоело, мол, враждовать. И зовет в гости: бутылку вина редкостного достал. Подумал я, подумал и согласился. Пошел. Врезали, потолковали о том о сем. И предлагает мне сосед: "Выпросил у друга одного на пару дней эку очень модной певицы. Может, поболтаешь с ней?" А я и рад. Схватил эку, бросил ее в прорезь соседского экопроигрывателя, нацепил на голову колпак, ткнул кнопку. Открыл во сне глаза и обомлел. Стоят передо мной три соседа и смеются. Хитрец сосед оказался, свою эку дал, а перед этим сбросил в экопроигрыватель еще две таких же.

Робинзон замолчал, потеребил ус, тоскливо посмотрел на дуб. Там опять сидел робот.

- А дальше-то что? - не выдержал я.

- Дальше? Дальше не интересно. Начали они меня втроем бить. Я, само собой, ору, отбиваюсь, а отключиться не могу - код возврата забыл спросить. Да и не нужен он мне был, я для начала реле времени на 30 минут включил. Короче, через полчаса увезли меня в больницу с переломами ребер и в синяках всего.

Робинзон хмуро замолчал.

- Что ж вы так и простили соседу такую "шуточку"?

- Я? Простил?! Да...

Робинзон не успел договорить. Снова на нем верхом оказался Пятница. От неожиданности Робинзон клацнул зубами и сполз под стол. Одна из ножек кресла отлетела, и робот брякнулся на землю. Я не растерялся, бросился на него и вцепился в голову изо всех сил. Не обращая на меня внимания, робот вскочил и побежал к забору. Я висел на нем.

- Бей по затылку! - услышал я истошный вопль Робинзона. - По клавише его, по клавише!

Возле самой клавиши торчал какой-то рог, мешавший надавить на нее. Я с силой надавил на рог подбородком, и он нехотя сполз в сторону. Я изловчился и подбородком же прижал клавишу на затылке Пятницы. Робот замер, не добежав двух шагов до частокола. Обессилев, я сполз на землю.

Подбежал выползший из-под стола Робинзон и сел рядом. Оба мы тяжело дышали.

- Спасибо, друг, - сказал наконец Робинзон с чувством. - Если бы не ты, он меня рано или поздно угробил бы.

- Давно сам угробил бы его. Вон сколько бластеров! - ответил я.

- Шутишь! Во-первых, он страшно дорогой, а, во-вторых, он из всех бластеров батарейки вытащил и попрятал, когда свихнулся. Даже из этого, - Робинзон похлопал по своей ржавой пушке.

- Дурак-дурак, а кое-что соображает! - хмыкнул я. - А что теперь делать с ним?