Страница 7 из 7
Издержки очевидны: при доминировании четвертой метатемы едва ли возможен образ, адекватный Наташе Ростовой. Зато возникает Аэлита! Нет Пьера Безухова, но есть капитан Немо.
И тут, кроме потерь, есть обретения. Сужая поле психологического анализа, четвертая метатема одновременно позволяет его расширять в сторону своего рода "художественного ультрафиолета". Вот как это происходит. Обычный прозаик работает в пределах реальных условий и ситуаций. Фантастика же позволяет создать в принципе любые условия и ситуации. Например, можно свести современного человека с Платоном. Или влюбить в инопланетянку. Сдружить с разумным кибером. Все, что угодно! Но это, понятно, условный опыт, некий интеллектуально-художественный эксперимент. В нем есть искусственность, порой ощутимая даже не в бесталанных произведениях НФ, что плохо. Зато есть надежда выявить таким способом какие-то черты современного человека, которые слабо проявляются или вовсе не проявляются в реальной действительности. Отнюдь не безосновательная надежда. Именно так Жюлю Верну удалось высветить те особенности психики Барбикена и К+-, которые зловеще и явно предстали перед людьми спустя столетие. Не менее примечателен Гриффин, уэллсовский человек-невидимка; это едва ли не прототип современного и вполне реального Эдварда Теллера, ядерного маньяка, агрессивного честолюбца, злого гения американской науки. Многое в этом роде еще можно припомнить, многое.
Здесь мы сталкиваемся с очередной особенностью научной фантастики: подмеченное ею в людях и обществе часто не сразу предстает в своей истинной значимости. Это мы сейчас обнаруживаем и говорим: а ведь было, литература предупреждала, что в человеке есть и такое! А тогда те же барбикены казались гротескным преувеличением, Гриффин выглядел одиноким и жалким монстром...
Такова научная фантастика, таковы основные особенности ее поэтики. Осталось сказать немногое.
Нравится нам это или нет, мы живем в быстро изменчивом мире, где сбывается или может сбыться самое фантастическое. В пору столь резкого ускорения прогресса вопросом вопросов становится духовное предуготовление человека к небывалым новациям грядущего. Всякое изменение требует адаптации, и коль скоро будущее несет изобилие перемен, то проблема психологической адаптации к будущему, никогда не встававшая перед обществом, приобретает исключительное значение. Здесь неподготовленность психики чревата дезориентацией, растерянностью, бегством от действительности, порой она оборачивается духовным параличем или ненавистью к прогрессу как таковому. Без воспитания гибкой интеллектуальной и эмоциональной восприимчивости, без выработки должного адаптационного настроя личности ныне не обойтись. А требуемый настрой психики, ее эмоционального состояния невозможен без усилий литературы и искусства. Эта потребность все более ощутима. Симптоматично, что в странах, идущих в авангарде научно-технического прогресса, спонтанно и повсеместно возникают десятки, сотни клубов любителей фантастики. Это сопутствующее НФ явление беспрецедентно в истории литературы. Примечательно, что столь же популярный детектив не породил ничего подобного.
И последнее. Я уже говорил, что термин "научная фантастика" неточен и даже обманчив. Для литературы, зиждящейся на четвертой метатеме искусства, более подошло бы определение "реалистическая фантастика". Но не беда, если оно не привьется, важно, что мы здесь подразумеваем, каково наполнение формулировки. А содержание НФ - надеюсь, мне это отчасти удалось показать - гораздо шире, значительней, глубже, чем принято думать.