Страница 83 из 83
— Я отвезу тебя хоть к самому черту, если ты захочешь туда ехать. Но не надо обо мне заботиться, Летти, ни сейчас, ни когда-либо потом. И не надо мне говорить, что для меня лучше. Я не Рэнни. Отныне и навсегда я — Рэнсом Тайлер. И я знаю, чего я хочу. Я хочу спать рядом с тобой все оставшиеся годы моей жизни, хочу обнимать тебя, когда внутри у тебя будет мой ребенок, беспокоиться вместе с тобой из-за маленьких озорников, которых мы произведем на свет, сидеть с тобой на веранде на закате наших дней и потом целую вечность лежать рядом с тобой на кладбище. Я хочу, чтобы все, что у меня есть, имело твой вкус и твой запах. Я хочу, черт побери, дышать с тобой одним воздухом, отдыхать там, где ты отдыхаешь, есть, что ты ешь. Я хочу пить из твоего стакана.
Как будто что-то раскололось у нее в груди, словно вековые льды покрылись трещинами, расступились и начали таять. Она повернулась и посмотрела на него с изумлением.
— Ты любишь меня?
— Так что же еще во имя всего святого по-твоему я тебе говорю?
— Я думала, это лишь слово, которое… Он застонал и закрыл глаза.
— Боже, храни нас, милая, ты слишком много думаешь.
Два шага — и он был рядом с ней. Он прижал ее к себе и медленно закружил, спрятав свое лицо в ниспадавшем водопаде ее волос.
Прошло немало времени. Рэнсом сидел, прислонившись спиной к столбу крыльца. Летти лежала в объятиях его сильных рук, голова ее покоилась у него на груди. Чтобы было удобнее, он достал из-за пояса револьвер и положил его рядом. Солнце клонилось к западу, но в тени деревьев было прохладно, и залетавший ветерок обдувал крыльцо, шевелил золотисто-каштановые локоны Летти. Вялые и умиротворенные, они сидели и смотрели на яркие пятна, высвеченные пробившимися через листву лучами солнца, на яркую бело-желтую ленту дороги.
В конце концов, Летти пошевелилась.
— Скажи, правда или нет, твой дядя Сэмюэл — один из Рыцарей?
— Ш-ш-ш, — ответил он, целуя ее в макушку.
— Что, неправда?
— Правда, но лучше нам об этом не говорить. Она молчала всего несколько секунд.
— Они снова могут приехать за Брэдли. Что ты будешь делать?
— Остановлю их, если смогу. А если нет, Брэдли примет свою кару так, как подобает. Это все, что мы можем сделать.
— А что с Салли Энн и полковником? Ты думаешь, они поженятся?
— Как только Салли Энн будет готова к этому, думаю, что скоро.
— Она думала, что он…
— Я знаю. Это их личное дело, — сказал он твердо. Она немного нахмурилась.
— Реконструкция не может длиться вечно. Через год или два Юг сможет жить так, как захочет. Он освободится от «саквояжников», таких, как О'Коннор, и сможет наконец возродиться после этой войны. Когда это случится, Сплендора опять расцветет, правда ведь?
— Я думаю, правда.
— Ты думаешь? Разве ты не умираешь от нетерпения увидеть это?
— Нет, — сказал он, взял пальцами длинную, завивающуюся на конце прядь ее волос и провел ими ей по щеке, — сейчас нет.
Она немного наклонила лицо, наслаждаясь этой лаской, но мысли ее были где-то далеко, устремленные в будущее, их будущее.
— А что же с Шипом? Продолжать это будет очень опасно. Не думаю, что тетушка Эм когда-нибудь поверит, что Шип и ее Рэнни — один и тот же человек, но люди начнут задумываться.
Он вздохнул и выпустил завиток ее волос.
— Я полагаю, он уже сыграл свой последний выход, раз собирается обзавестись семьей.
— Ты жалеешь об этом?
Сразу он не ответил, и она быстро взглянула на него снизу вверх. Все его внимание было обращено на изучение локона, который, упав, сеткой обхватил ее грудь, обтянутую блузкой. Заметив ее взгляд, он поспешно покачал головой:
— Нет, совсем нет.
— А о Рэнни?
— А что Рэнни?
— Ты будешь продолжать разыгрывать роль?
— А как тебе больше нравится? Она чуть улыбнулась:
— Мне все равно. Он мне довольно дорог.
— Я ревную. Но не надо беспокоиться из-за привязанности к нему. Я думаю, он станет гораздо нормальнее после ударов в голову от солдат федеральной армии. И от них бывает какая-то польза.
— Я и не беспокоилась! По правде говоря, я буду о нем скучать.
Он провел губами по ее лбу.
— Если захочешь его увидеть, только позови.
— Я запомню это. Но я сделаю еще лучше. Я сделаю своего собственного Рэнни. Это может потребовать некоторого времени, скажем, лет десяти-двенадцати…
— Ведьма, — сказал он, снимая сетку волос с ее груди и обводя ее вершину кончиком пальца. — Может быть, я тебе помогу.
— Дьявол, — пробормотала она.
Он приподнял пальцами ее подбородок, заставляя заглянуть себе в глаза, которые горели от веселья и желания.
— Когда же мы начнем? — спросил он.