Страница 5 из 5
Когда Кондом натянул поводья, останавливая взмыленного жеребца, служанка очнулась и зашевелилась. Город остался далеко позади. Дорога тянулась дальше через местность со спокойной, почти сказочной красотой. Высокие сосны вырисовывались стройными силуэтами на фоне пылающего заката, дрозды и прочие птички распевали перед сном сладкие песенки. А рядом расстилался широкий луг, заросший мягкой изумрудной травой.
Медленно улыбнувшись, Кондом слез с могучего жеребца. Помогая девушке спуститься, он ощутил под ладонью ее гибкий стан. Троянец опустил руку ей на плечо и нежно направил в сторону призывно манящего луга. Теплая кожа девушки была нежна, словно шелк.
И тут она лягнула его в пах.
Кондом еще корчился на дороге, когда она вскарабкалась на жеребца, развернула его и поскакала обратно в Заморазамарию. Через некоторое время он сумел сесть. Троянец попытался было понимающе рассмеяться и предаться мыслям, полным примитивного благородства, размышлениям о том, что неудачи следует встречать со стоической невозмутимостью, и о переменчивости удачи, но в паху у него все еще болело, да и мыслителем он, как ни крути, был никудышным. И тогда он вместо этого на карачках уполз в лес. Там его, наконец, и вытошнило.