Гнев и радость

Сейчас, казалось, все идет хорошо. Скиф на такой бешеной скорости выскочил из затененной деревьями протоки реки, что пенящаяся волна позади него раздваивалась как гигантская «молния»-застежка. Скиф несся по открытой глади реки зигзагами, огибая обрубки деревьев и полузатонувшие бревна, а Пол Лислет, припав к рычагам управления, смотрел назад, через плечо, на быстроходный катер, который неотступно следовал за ним. В катере находилось двое мужчин в черных костюмах. Один из них подался вперед, в его руках был автомат. Он нажал на курок, и показалось пламя. Выстрелы следовали один за другим, а на воде то там, то здесь поднимались фонтанчики. Скиф часто менял направление, делал широкие круги вокруг катера, разрезал кильватерную волну, разворачивался и уходил, и был едва виден в тени кипарисов, растущих вдоль берега.

Показывая свое мастерство и крепкие нервы, каскадер мчался между деревьями, как бы играя в прятки с солнечным светом и густой тенью, с молниеносной быстротой то появляясь в поле зрения, то исчезая, что очень захватывающе выглядело на экране. Из протоки реки позади двух состязающихся в скорости лодок вылетело судно и пристроилось в кильватер катера. Стэна можно было видеть возле снимающей камеры. Он все еще. продолжал давать указания по переносной рации и наклонялся, чтобы прокричать что-то кинооператору. Трудно сказать, слышали ли его окружающие в этом реве моторов, который катился над водой и, достигнув линии деревьев, возвращался, еще более усиленный.

Краем глаза Джулия видела, как Рей подошел к борту съемочной платформы и, прищурив глаза, наблюдал за происходящим на воде. Сцена, которую придумали она и ее команда, вызывала у него интерес.

Скиф, почти касаясь воды одним бортом, на полной скорости еще раз описал широкий круг, как бы заигрывая с катером, откуда все чаще доносились выстрелы и все больше снарядов падало в воду вокруг скифа. Чем стремительнее носился скиф, огибая судно, тем легче и чаще можно было сделать лобовые кадры. Потом Пол Лислет изменил курс и направился к другой излучине реки, увлекая за собой катер, который должен был оказаться около густых зарослей кипарисов и скопления чернеющих пней, образующих скрытую преграду.

Продолжая наблюдать за лодками, Рей вдруг изменил позу, упершись руками в бедра. Потом резко повернулся, отыскивая взглядом Джулию, и, найдя ее, закричал:

— Прекратите все! Сейчас же прекратите!

Она повернулась в его сторону и сняла наушники. Из-за шума и оттого, что все ее внимание было сконцентрировано на происходящем на воде, она не расслышала его слов.

— В чем дело?

— Что-то случилось. Скиф идет не так, как нужно, — он кивнул в сторону лодки. — Посмотрите.

Она ничего не заметила. Казалось, лодка точно выполняет все команды человека. Или нет? Точно ли подчинялся скиф действиям каскадера? Была ли ровной кильватерная волна, когда скиф на бешеной скорости несся к темной полосе кипарисовых зарослей?

— Стоп! Довольно! — закричала она. — Стоп! Стоп! — Джулия услышала, как ее команда прокатилась эхом над водой, как ее подхватила Офелия и Стэн и как она повторилась в ее наушниках. Мужчины чертыхнулись и выключили камеры.

Но было уже слишком поздно. Скиф швыряло из стороны в сторону среди кипарисовых деревьев, а катер несся прямо за ним, настигая его. В тени деревьев, где они скрылись, раздался оглушительный треск. Скиф закружился на одном месте, поднимая миллиарды брызг и загребая воду бортом. Волной его швырнуло на высокое кипарисовое дерево, и тут же раздался глухой стук и звук разрывающегося по швам металла, потом его отбросило к катеру. Катер не смог затормозить и врезался в скиф, приподняв его над водой. Стекло кабины катера отлетело с шумом и треском, а мотор неожиданно взревел, и обе лодки встали на дыбы, образуя дугу. Катер стал тонуть, шлепая по воде, как бы рассказывая о случившемся, а мотор его чихнул и заглох.

Донна Лислет издала пронзительный крик. Рей Табэри подскочил к ней в три прыжка, обнял, спрятав ее лицо на своей груди. Он крепко держал ее, чтобы загородить собой то, что ей нельзя было видеть — большое расплывающееся пятно крови на поверхности темной, все вбирающей в себя воды.

Глава четвертая

— Если вы не справляетесь с работой, мисс Буллард, если не можете сделать фильм, за который нам не пришлось бы отдавать обеих рук и ноги в придачу, то нам придется взять производство на себя.

— Берите, — произнесла Джулия сдавленным голосом, глядя на человека, сидевшего в ее кресле.

— Мы найдем другого директора съемочной группы, который будет уделять больше внимания тому, куда идут деньги.

— Вы не можете так поступить! — Джулия оперлась ладонями о крышку стола и наклонилась вперед.

— Могу, и вы знаете это, — мужчина слегка улыбнулся. — Я просто порекомендую им это.

Джулия не рассчитывала, что встреча с бухгалтером из компании, застраховавшей фильм, будет приятной, но не ожидала, что придет из-за нее в ярость. Отчасти причиной раздражения было закрытие ее съемочной площадки на четыре дня, пока полиция занимается расследованием происшествия. Бесконечные ответы на вопросы полицейских и других представителей властей, расспросы журналистов различной степени вежливости не улучшали настроения. Но все же главной причиной ее ярости был инспектор страховой компании Дэйвис. То, что он в течение нескольких дней рылся в ее бумагах, пользовался ее скрепками, ее блокнотом для заметок, ее телефоном и пропотел насквозь ее рабочее кресло, было выше ее сил. Она вообще терпеть не могла, когда кто-нибудь вторгался в ее рабочее пространство, копался в ее бумагах и просматривал ее почту.

Но хуже всего было его снисходительное внимание. Это был полный человек с редеющими волосами, плохой кожей и жутким запахом тела, он возмещал свои природные недостатки тем, что пользовался всей полнотой данной ему власти и наслаждался этим.

— Взгляните на факты, — продолжал Дэйвис, — этот инцидент с лодкой сокрушил ваш бюджет. Замена испорченного инвентаря, расходы на похороны Лислета, оплата больничных счетов двух других каскадеров, траты на съемочную группу, погрязшую в болтовне и безделии и только занимающую места в мотеле, — все это обойдется в целое состояние. Не пройдет и двух недель, как деньги кончатся и моей компании придется вмешаться, чтобы избежать убытков. Мы будем действовать в рамках данных нам прав: завтра же соберем группу бухгалтеров, чтобы обсудить то, чем вы занимаетесь, и избавиться от всех, кто бьет баклуши и… процветает.

Джулия посмотрела на него в упор.

— На этих съемках никто не бездельничает. В каждой сцене, в каждой строчке в диалоге и в каждом кадре есть смысл.

— Не кипятитесь, я не говорю, что все здесь приходит в упадок, потому что директор — женщина.

— Разве…

— Эта работа требует твердых решений и силы воли, чтобы проводить их.

— Отчасти вы правы.

— Да, ну, и не вижу необходимости ходить вокруг да около насчет неразрывности и целостности сценария. Я все это уже слышал. Все это чепуха по сравнению с теми деньгами, что мы тратили на создание кино в наши дни. Необходимо, чтобы работа была сделана, вот и все. Либо вы ее выполняете, либо кто-то другой.

— Бухгалтеры, — в ее голосе слышалось презрение.

— Да, если это понадобится. Уверен, что мы понимаем друг друга, хотя, конечно, я переговорю с Грейвсен-дом.

— Сомневаюсь, что вам удастся рассказать моему жениху что-нибудь новенькое.

Джулия нечасто афишировала свои отношения с Ал-леном, но в голосе мужчины слышались язвительные нотки, которые она не могла вынести.

— Тем не менее я свяжусь с ним.

— Пожалуйста, если вам от этого легче.

— Мы будем внимательно, следить за происходящим здесь. Вы станете объектом аудиторской проверки без предупреждения.

— Я все прекрасно понимаю. А пока, извините, меня ждет работа. Сожалею, что мне приходится просить вас покинуть мой кабинет, но это то место, где я работаю.

По бледному лицу мужчины разлилась краска, но он принялся собирать свои бумаги.