Бесстыдница (Эхо любви)

— Если кто-то и мог бы остановить меня, так это ты, Камми. Но так как я делаю все возможное, чтобы ты осталась в живых, то ничто не заставит меня отказаться от задуманного плана, — уверенно сказал он и снова вернулся к своему занятию.

Камми была взбешена. Не говоря ни слова, она круто повернулась и вышла из кабинета. Темный коридор привел к деревянной лестнице. В таких старых домах, как этот, под лестницей обычно устраивалась небольшая ниша для телефона. Камми не сомневалась, что в доме несколько телефонных аппаратов, но место под лестницей показалось ей самым надежным.

Ее удивило, что Рид не бросился вслед. Причина этого стала ясна позже, когда Камми подняла тяжелую черную трубку старинного аппарата. Гудков не было. Вероятно, телефонную линию отключили вместе с электроэнергией. А, может быть, тот и другой кабель повредили намеренно. Камми опустила трубку на рычаг. Откуда-то сверху послышалась тихая барабанная дробь. Начался дождь. На дом налетел сильный порыв ветра, и стук настойчивых капель стал громче и быстрее.

А где-то там на улице затаился убийца. А может быть, он сейчас прокалывает шины джипа или «Кадиллака», чтобы ни Рид, ни она не смогли уехать отсюда. А может, кружит вокруг дома, пытаясь найти лазейку, чтобы проникнуть внутрь, или устраивает для них какую-нибудь ловушку у дверей. Одно можно сказать наверняка: этот человек предпочел теплому и безопасному месту ненастную ночь. Наверное, он считает, что верно выбрал время и сумел отрезать им все пути к отступлению. В его распоряжении, правда, осталось всего несколько часов: к утру гроза пройдет, станет светло, и люди отправятся на работу. «Форт» стоял в довольно уединенном месте, но рядом с ним проходила дорога, ведущая к еще более удаленным от города домам. Нет, убийце нельзя было рисковать.

Но что собирается делать Рид? Насколько она поняла, он не собирался оборонять «Форт». Рид намеревался незаметно выскользнуть из дома, чтобы расправиться со снайпером. Он хотел оставить ее одну в доме, а засов на двери, ставни на окнах — только ради ее безопасности.

И вдруг Камми поняла, чем он занимался в кабинете. Сумка с замками была не чем иным, как чехлом для радиотелефона. Среди прочего оборудования в комнате стоял компьютер. Конечно, он был снабжен дополнительным источником питания, так как частые грозы не позволяли надеяться на электричество. Через модем радиотелефон можно было подключить к компьютеру Чарлза Майера в Нью-Йорке и таким образом замкнуть цепь для передачи сигнала бедствия, о чем с юмором говорила ей Мишель Майер.

Итак, Рид примет последние меры предосторожности, а потом уйдет. Теперь понятно, почему он даже не пошевелился, когда она отправилась звонить шерифу: Рид знал, что телефон не работает, и не хотел, чтобы она видела, чем он занимается.

Камми резко повернулась и побежала в кабинет. Еще не переступив порога, она услышала, что работает компьютер. На его голубом экране мигали неоновые буквы, а на трубке радиотелефона горела лампочка, свидетельствовавшая о том, что передавалось сообщение. Камми повернула голову: Рид заряжал мощное ружье с оптическим прицелом.

— Но почему? — с обидой воскликнула Камми. — Какая разница между твоим сигналом тревоги, посланным в Нью-Йорк, и моим звонком Баду?

— Во-первых, Чарлз получит мое сообщение минут через десять, не раньше, у меня будет дополнительное время, чтобы разделаться с этим стрелком. Во-вторых, я хочу обеспечить более широкий круг защиты… на всякий случай.

— На тот случай, если не справишься сам? Или… ты считаешь, что Бад…

Рид резко повернулся к ней. На его лице, освещенном призрачным сиянием экрана, застыло мрачное выражение.

— На случай необходимости. Я предпочитаю использовать все возможности.

Он закончил заряжать свое оружие. Осталось только застегнуть «молнию» на спортивной куртке, всыпать в карманы запасные патроны — и он почти готов. Мысли Рида уже бродили во мраке дождливой ночи. Еще раз оглядевшись вокруг, он проверил, не забыл ли чего, потом открыл железный сейф и достал с верхней полки маленький пистолет и положил его перед Камми на полированную крышку стола.

— Это для тебя. Прежде чем сделать очередной выстрел, тебе придется взводить курок. Если решишь воспользоваться им, не стреляй в воздух или землю, целься прямо в этого подонка и, не раздумывая, убивай.

— Но ты, конечно же, не думаешь…

— Я не знаю, — перебил ее Рид не терпящим возражений тоном. — Слушай внимательно и не задавай лишних вопросов. Здесь ты будешь в безопасности: тебя защитят толстые стены, внутренний замок, ставни на окнах; здесь только один выход и есть телефон. В случае крайней необходимости можешь воспользоваться им, чтобы позвать на помощь. Я хочу, чтобы ты закрыла дверь на засов и дождалась моего возвращения.

Рид вел себя так, будто бы был посторонним человеком, командиром, отдававшим приказы и требовавшим безоговорочного подчинения. У Камми было такое впечатление, словно недавно прозвучавший выстрел превратил Рида в бездушную машину, лишенную чувств и эмоций. Куда исчез человек, которого она знала и любила?

Камми чувствовала себя так, будто у нее отняли что-то очень дорогое. Душу наполнило чувство одиночества и опустошения. И все же она не могла просто так уступить Риду.

— Это все из-за того, что ты ранил меня, ведь так? — тихо спросила Камми. — Поэтому ты и ведешь себя так. Ты сделал все, чтобы предотвратить несчастный случай, и все же он произошел. Где-то в глубине души ты отождествил меня с маленькой девочкой, погибшей в Израиле. Ты не можешь теперь найти себе места и считаешь, что обязан спасти меня, потому что не сумел уберечь ее. Но в ее смерти нет твоей вины, нет ее и в том, что ты ранил меня. Все случилось по воле обстоятельств.

Рид хотел возразить, но Камми продолжала без остановки:

— Более того, Рид, я — не ребенок. Я не стала ничьей жертвой, и, в конце концов, я не умерла. Ты не убил меня, потому что не мог этого сделать. Ты ведь отпрянул от меня в тот момент, я почувствовала это. Ты спас меня; спас не только от Кита, ты спас меня от себя самого. Ты — не животное, убивающее безо всяких раздумий и сожалений. Ты никогда таким не был, Рид.

Но Рид уже уходил, чтобы остановить беду. Только что его фигура темнела в дверном проеме, и вот уже нет никого. Тихо и пусто. Камми закусила губу и зажмурилась: ничего не добилась она своей речью. А может быть, даже навредила ему.

Пистолет был очень маленьким. Камми протянула руку и взяла его со стола. Оружие поместилось на ладони. Несколько минут она стояла, сжав пистолет и прислушиваясь к каждому шороху. Потом Камми засунула пистолет в карман джинсов, но не потому, что чувствовала себя так увереннее, просто этого хотел Рид. Она подошла к двери и закрыла ее на тяжелый металлический засов.

Медленно текли минуты. Пока все было спокойно. С улицы доносился только равномерный шум дождя, да изредка рокотал гром. Желание выйти в ночь вслед за Ридом было почти непреодолимым. Ей не хотелось сидеть под замком, но благоразумие взяло верх. Она вряд ли смогла бы помочь Риду. Он сам способен справиться. Если же Риду это не по силам, значит, не по силам никому.

Камми вернулась в кабинет. Ее взгляд упал на компьютер: передача сообщения Рида закончилась. Значит, телефон свободен. Однако Рид верил в то, что она не воспользуется им. Он не сказал об этом прямо, но подразумевал, объясняя, как следует себя вести. И все-таки Камми подошла к аппарату и положила руку на трубку. Нет, она не должна вмешиваться в то, что он делал. Если у Рида все идет по задуманному плану, а по ее вине этот план сорвется и с ним что-нибудь случится, она просто не переживет.

Рядом с компьютером на столе лежала какая-то папка, ее обложка пожелтела от времени, а на сгибах стала почти коричневой. Края ее истрепались, а углы загнулись. От папки пахло застарелой сыростью и табаком. За время работы в антикварном магазине Камми достаточно насмотрелась на всевозможные документы конца прошлого века, поэтому сразу же узнала один из них, раскрыв папку.