Что-то со временем и пространством

Тарабанов Дмитрий

Что-то со временем и пространством

Дмитрий Тарабанов

Что-то со временем и пространством

И что вы думаете? Этот чокнутый схватил банку недопитого пива с такой силой, что затрещала под сжимающимися пальцами жесть, - и вверх дном опрокинул на стойку. Зашипел разливающийся напиток и в два ручейка стек на пол.

Александр на всякий случай отодвинулся подальше. Мало ли чего можно ждать от прищученной военкоматом молодежи? Такие и прорывным колечком зарежут, даром что от армии косят. Куда там коммандос до этих крепко сбитых тинэйджеров, лелеющих мысль о мировом господстве...

- И потом я, значит, перевор-р-рачиваю баночку с детским питанием, уже мной выеденную... Вверх донышком переворачиваю, протягиваю маме консервный нож и говорю: "Открой!" Представляете? Какая не по-детски конструкторская мысль?

- Конструктивная, - машинально исправил Александр. И задал непонятный ему в этой истории вопрос: - Ну и зачем вы ее переворачивали?

Ребятенок-детина опешил. Он мотнул головой, словно прогоняя одурь, и старательно упражняясь в мимике, проговорил:

- Ну как же! Мне, видимо, казалось, что с какой стороны банку не открывай, там везде будет... э-э-э... содержимое.

- Естественно, - недовольно подтвердил Александр. - А зачем с двух сторон одновременно?

И, надо сказать, сразу же вспомнил о том, как в детстве посасывал из банки сгущенку. Тогда тоже приходилось делать две дырки - через вторую проникал воздух. Лежал шестилетний Алеша у телевизора с банкой сгущенного молока у рта, как октябренок с угольным фильтром из учебного фильма о химической защите при разного рода атаках. Лежал и думал, что неплохо бы стать директором завода молокопродуктов.

Стал Александр, правда, должностным лицом чуть поскромнее менеджером, и не на молочном, а на пивовароном заводе "Облонь". И сидел он теперь в представительском баре, и посасывал баночное пиво, и выслушивал не телевизор, а какого-то дылду с максималистскими замашками.

Телевизор, правда, тоже был. Аппарат, плоский и широкоэкранный, висел над стойкой бара, углом повернутый в зал. Голос диктора тихо вещал:

"...полное лунное затмение сегодня, 16 февраля, лучше всего будет видно в Харьковской и Донецкой областях. Однако и в других районах страны можно будет наблюдать редкое астрономическое явление, в промежутке между..."

- Ну, вы не понимаете... Если я открыл с одной стороны и все выел, то надо и с другой стороны открыть - и с другой выесть!

Да, ты в детстве хорошо кушал, подумал Александр. Паштетики... Не то, что я - сгущенку у телевизора...

- И получалось?

- Ну как же оно получится? - хрюкал парень. - Это же против законов физики! Закон сохранения массы и прочее... Полость-то в банке одна, и если я ее опустошил, то открывай хоть с боку, хоть снизу, ничего кроме зловещей пустоты не увидишь...

Первая трезвая мысль, услышанная от надоедливого гостя, заинтересовала Александра. Он сосредоточился на веснушчатой переносице молодого собеседника и спросил:

- И что же вы предприняли?

- Я? Ничего! А что тут можно предпринять? Тем более, детский паштет я уже не ем...

Александр скрипнул зубами. Он не ошибся - перед ним сидел начинающий, но уже экстерном законченный псих. И времени на разговоры с ним тратить было жалко, и отвертеться все не получалось.

- Точнее, - поспешил исправиться парень, видя, что увел разговор не в то русло, - предпринял не я, а институт физики. Они там что-то придумали... Со временем, пространством... В общем, получилось замечательно, только в ограниченных пределах и только с жидкостью. Доработать никто не может. Почему-то...

Александр удрученно вздохнул.

- Нет, пожалуйста, выслушайте! - заскулил парень, так трогательно, как может скулить волкодав. - Мне очень нужна ваша помощь, мне очень нужны ваши деньги... Всего триста пятьдесят долларов, чтобы откупиться от армии! Это изобретение принесет вам больше! Миллионы! Меня из-за него с кафедры поперли, а вас оно сделает богачом! Да!

В их сторону уже косились любопытствующие, особенно те, которые стояли возле холодильников с продукцией фирм-конкурентов. Ища поддержки, Александр глянул на бармена.

Бармен, человек свое дело знающий и привыкший к сложностям с посетителями, похоже, на этот раз растерялся. Точнее, он замер, как сфотографированный, не отрывая глаз от опрокинутой вверх дном банки пива. Из банки двумя ручейками-змейками, янтарными на лакированном дереве, вытекал благородный напиток...

Тут Александр понял, что напиток уже минут пять как вытекал, а до этого его полчаса с успехом цедил несостоявшийся студент.

Александр вскочил на ноги и сгреб со стола жестянку. Густой переливчатый в приглушенном свете стержень жидкости, как змей-лазутчик из "Бездны" Камерона, заструился из отверстия вертикально вниз и оборвался, не дойдя до пола. Александр потряс банкой, и ручеек, словно привязанный, покорно заюлил следом.

- Невероятно, - прошептал он.

- Ну вот, я же говорил! За это и поперли! - обижено провозгласил парень. - За применение общечеловеческих знаний к собственным низменным потребностям...

И заломил за банку такую цену, что впору было пол-литровую выливать из золота и по всему периметру инкрустировать бриллиантами. Куда там тем долларам...

Слухи о новом сорте пива и о новой чудесной таре ходили по заводу уже две недели, с семнадцатого февраля, и все это время никто не мог наврать ничего конкретного. Говорили, что пиво будет открываться с двух сторон благодаря новому морфологическому сплаву. Или, что разрабатывается сорт "Космическое", разлитое в банки из композитов и нанофибров, выдерживающих давление в 300 атмосфер и перегрузку в 25 "же", которые возникнут при доставке контейнеров на орбиту в баллистических снарядах. Ему же сразу приклеили аналог "Подводное", которое можно пить в окружении соленой воды, - поверхностное натяжение пузырьков напитка отталкивало любые инородные смеси, даже слюну. Александр, услышав новую гипотезу, достойную института перспективных разработок, только посмеивался. И снова углублялся в работу.

Завесе таинственности суждено было наконец-то приоткрыться во время официальной презентации партии опытных образцов перед советом директоров в соответствующем случаю просторном кабинете.

Четвертого марта, в пять часов вечера двадцать пар внимательных глаз буквально пригвоздили Александра к планшету, рядом с которым на помпезном постаменте разместился ящик с опытными образцами. Само собой, директоры ожидали басен про "же" и "атмосферы", и на языке у каждого вертелись давно заготовленные вопросы типа "Кого вы считаете потенциальными потребителями такой продукции, и будет ли она конкурентоспособной в выбранном вами сегменте рынка?" Потому Александр мысленно ответил "Не дождетесь!", вспомнил понедельник, когда четыре часа подряд с нескрываемым удовольствием испытывал образец и, подбоченившись, начал:

- Это нововведение привлечет огромный интерес к нашей продукции по всему миру.

А потом, приподняв опытный образец повыше, опрокинул его вверх дном, в точности как предприимчивый детина две недели назад. Впрочем, не в точности. Тут маркетологический ход был эффектней.

В кабинете ахнули, когда драгоценное пиво с характерным журчанием устремилось вниз, и с облегчением вздохнули, когда струйка зависла в тридцати сантиметрах от пола. Точнее, от дорогого и чистенького паласа, на который доселе чудом не было пролито ни одной чашки кофе. Наверное потому, что пили здесь не его. Не остановившись на этом фокусе, Александр стал крутиться на месте, так что центробежная сила перевела вереницу янтарных бисерин в горизонтальное положение. А вот теперь восьмерочка...

- Шукшин, Шукшин, хватит! - прервал представление директор технологического отдела. - Объясните, как это вы делаете.

- А очень просто! - пытаясь отдышаться после пляски, сказал менеджер. - Когда в банке становится меньше пятидесяти процентов содержимого или когда жидкость удаляется дальше метра, срабатывает механизм перемещения во времени... Ну, и пространстве.