Заговор патриотов

Томас взглянул на меня:

- Он шутит?

- Да, шучу, - резко сказал Артист. - Но могу и без шуток. По этому сценарию отца моего героя сослали в Сибирь или расстреляли. Моего отца никуда не ссылали. Но его брат, две тетки и мой дед с бабкой - все они лежат в Бабьем Яру. Объясняю специально для тебя, наследник героя. Бабий Яр - это овраг в Киеве, между Лукьяновкой и Сырцом. В сорок первом году фашисты расстреляли там семьдесят тысяч евреев. Среди них были и все мои предки. Мне до феньки, кто их расстреливал: СС или просто зондеркоманды. И были ли среди них эстонцы - это мне тоже до феньки. Фашисты не имеют национальности. Теперь понятно, почему мне не понравился этот сценарий? И закончим на этом.

Шоссе выскочило из перелеска и тянулось вдоль железнодорожной ветки. Впереди показалась платформа пригородной электрички.

- Высадите меня здесь, а сами уезжайте, - сказал Томас Ребане без особой уверенности в голосе.

- Хочешь вернуться на "губу"? - спросил я.

- Нет, я не хочу. Но вам нужно делать ноги. Очень быстро. Если вас прихватят, у вас будут большие проблемы.

- Если мы тебя высадим, нас прихватят гораздо быстрей, - резонно заметил Муха. - Сначала отловят тебя. Ты в своем сюртуке - как жираф. Кто тебя раз увидит - надолго запомнит. Ты им все выложишь: и где мы, и на какой тачке. После этого отловить нас - раз плюнуть.

- Почему я им все выложу? - оскорбился Томас.

- Потому что ты не Зоя Космодемьянская.

- Это такая партизанка? - припомнил он. - С гордо поднятой головой?

- Она самая, - подтвердил Муха.

- Да, я не Зоя Космодемьянская, - самокритично признал Томас.

- Поэтому сиди и не рыпайся.

- Из-за меня у вас будут дополнительные неприятности, - счел своим гражданским долгом предупредить он.

- Одной больше, одной меньше - без разницы, - усмехнулся Артист.

- И ты должен нам кое о чем рассказать, - напомнил я. - Ты нас заинтриговал.

- Тогда купите мне водки, - потребовал Томас.

- Совсем обалдел малый! - изумился Муха. - Кто же пьет водку в пять утра?

- Я! - твердо сказал Томас. - Вон там, рядом со станцией, ночной универсам. Там продают все. И водку тоже. Иначе я с вами не поеду. И ничего не расскажу.

- Тормозни, - кивнул я Артисту. - Муха, сгоняй. Ты у нас единственный, кто нормально одет.

- Что будем брать? - деловито спросил Муха, словно всю жизнь только и занимался тем, что бегал за водкой.

- Все равно, - сказал Томас. - Только много!

Через двадцать минут Муха вернулся в машину. В руках у него был полиэтиленовый пакет с побрякивающими бутылками. Не успел Артист тронуться с места, как Томас извлек из пакета бутылку и начал зубами выдергивать пластмассовую пробку.

- Стой! - заорал Муха. - Это же бензин!

- Какой бензин? - опешил Томас.

- Чистый. Авиационный.

- Зачем ты купил бензин? - обиделся Томас. - Я просил купить водку, а ты купил бензин!

- Штаны почистить, вот зачем, - объяснил Муха. - Водка - в другой бутылке. Ну, кадр!

Но Томас уже не обращал ни на кого внимания. Отвинтив пробку какой-то водяры с эстонской этикеткой, он припал к горлу и сделал несколько хороших глотков. Потом промакнул губы рукавом, понюхал мятую гвоздику, торчавшую в петлице его сюртука, аккуратно завинтил пробку и сообщил:

- Вот теперь тип-топ. Ты спросил, кто пьет водку утром, - обратился он к Мухе. - Водку хорошо пить в любое время. Вечером - чтобы вечер был веселый. Днем - чтобы день был хороший. Ночью - чтобы ночь была не очень длинной. Но лучше всего водку пить утром. У вас, у русских, есть хорошая поговорка: "С утра выпил - весь день человек свободный". Теперь я свободный. - И он с удовольствием закурил.

- Пора валить из этого независимого государства, - сказал Артист. - Не нравится мне Эстония. Маленькая, но злая. Как злобная собачонка.

- Ты не имеешь права так говорить, - запротестовал Томас. - Страна не может быть злой. Такой ее делают люди.

- А я про что? - отозвался Артист. - Проскочим через Нарву, - решил он и прибавил газу.

- Нет, - возразил Томас. - Через Нарву нельзя. Там перехватят.

- Тогда через Псковскую область, через погранпереход "Куницына гора".

- Нельзя, - повторил Томас.

- Ладно, через Латвию - через Валгу.

- И через Валгу нельзя. Вообще через границы нельзя. Все они будут перекрыты.

- Ерунда, - отмахнулся Артист. - Пока они нас вычислят, пройдет время. Не сразу же они кинутся нас ловить.

- Они будут ловить не вас, - сказал Томас.

Он помолчал и со вздохом добавил:

- Они будут ловить меня.

VII

Мы поначалу не придали значения словам Томаса и с таллинского шоссе свернули на трассу, которая должна была вывести нас самым коротким путем к Нарве. Восточнее Кохтла-Ярве она вливалась в автостраду Таллин Санкт-Петербург. До автострады было чуть больше ста километров, потом километров пятьдесят до Нарвы, а там - Ивангород, Россия. При нормальном раскладе к вечеру мы могли быть в Москве. Но нормальным раскладом здесь и не пахло.

- Это плохая дорога, - сказал Томас. - Мы неправильно по ней поехали.

- Нормальная дорога, - возразил Артист, держа под сто пятьдесят. - Не автобан, но бывают и хуже.

- Она не потому плохая, что неровная, - объяснил Томас. - Много дорожных постов.

- А на таллинской трассе - меньше?

- Не меньше. Но там их можно объехать. Хорошие проселки - к хуторам, к дачам. Здесь - болота, особенно на севере. И если пост - его не объедешь.

- Фигня, проскочим, - отозвался Артист. - Пока они сообразят, что к чему, мы уже будем в России.

Дорога была пуста, в темных ельниках и прозрачных березнячках по обочинам висели клочки тумана, мелькали хутора, в которых только-только начинала пробуждаться жизнь. Над печными трубами вились дымы, кланялись колодезные журавли, из раскрытых ворот царственно выплывали дородные коровы знаменитой эстонской черно-пестрой породы с мотающимися на шеях жестяными боталами.

- Чтобы нас вычислить, нужно киношников опросить, - продолжал успокаивать нас и себя Артист. - А они керосинили до утра, сейчас дрыхнут, как... Черт! сказал он, увидев замигавший красный светодиод антирадара. - Кому же это не спится в такую рань?

Не спалось дорожному полицейскому, одинокая фигура которого маячила возле стеклянной будки поста. Он был без бронежилета, как это заведено сейчас у российских гаишников, и даже без "калашникова" на груди. Хорошо они тут живут, мирно. В руках у полицейского была черная труба переносного локатора типа "Барьер-2", он с интересом смотрел на цифры, мелькающие на дисплее, и наверняка с удовлетворением прикидывал, в какую копеечку обойдется водителю превышение скорости. Кто рано встает, тому Бог подает.