От Бузулука до Праги

По выражению лиц воинов я вижу и чувствую, что слов больше не требуется. Подаю команду:

- По местам!

Долго ждать не пришлось. Через некоторое время корпус начал наступление!

Жаль, что не удалось сразу же занять город Кросно. Тогда весь ход операции был бы иным. Но, несмотря на мощную артиллерийскую подготовку, в ходе которой по городу было выпущено огромное количество снарядов, и на героические усилия наших и советских войск, овладеть городом и прорвать вражескую оборону в первый день не удалось. Это обстоятельство заставило нас внести коренные изменения в дальнейшие планы.

Лишь через несколько дней оборона врага была прорвана, и бригады корпуса совместно с советскими 25-м танковым и 1-м гвардейским кавалерийским корпусами вошли в прорыв. В первый день рядом с нами тянулись и тыловые подразделения частей первого эшелона. На дорогах часто возникали пробки, темп продвижения подвижных соединений по горным дорогам постепенно замедлялся.

Утром второго дня в районе Махнувки мы обогнали передовые советские части и разведку корпуса. Из-за густого тумана видимость была плохая. Продвигались буквально на ощупь. Внезапно с ближайшей опушки леса донеслись пулеметные и автоматные очереди. "Подвела разведка", - мелькнуло у меня в голове. Но этому не приходилось удивляться. В условиях прескверной видимости мы на каждом шагу могли ожидать внезапного нападения замаскировавшегося врага. Не нужно доказывать, что наступать в горах без разведки крайне опасно. И тогда мы чуть было не поплатились жизнью.

Светает, туман рассеивается. Противник усиливает огонь. Теперь ведут огонь не только его пулеметы, но и артиллерия. Через некоторое время в грохот орудий вплетается приглушенный гул моторов. Неужели самолеты? В такую погоду это кажется невероятным. Но, к сожалению, выяснить причину гула не удается. Настороженный слух, наконец, улавливает знакомый рокот. Вот и источники шума - впереди показались расплывчатые очертания ползущих навстречу нам танков.

Вражеские снаряды и мины ранят и убивают. 2-й батальон 1-й бригады понес значительные потери, прежде чем завязал бой с противником. Ранены два командира рот. Убиты два командира взводов, трое - ранены. Мы потеряли несколько командиров отделений и много бойцов. Пострадала боевая техника. Сильным вражеским артиллерийским и минометным огнем разбито или серьезно повреждено большинство 122-мм гаубиц приданного батальону артиллерийского дивизиона. Такая же картина наблюдается в батарее противотанковых орудий батальона.

Танки! Мы видим их уже отчетливо. Они приближаются. Их пушки направлены на нас. Стальные машины, покачиваясь, выползают из лесу. В вуали разбрызгиваемой грязи угадываются прижавшиеся к броне фигуры гитлеровцев. Моторы ревут, машины идут на большой скорости. Орудие головного танка выплюнуло первый снаряд. В ту же секунду загремели пушки остальных танков. Танки и автоматчики с ходу открыли огонь.

Контратака! Противник нас опередил. Он контратаковал раньше, чем мы начали атаку. Завязался первый бой. Вражеские танки приблизились к передовым подразделениям 2-го батальона. Наши бойцы открыли огонь по танкам из всех видов противотанкового оружия. К сожалению, мы нанесли им не очень большой урон: предшествующий артиллерийский и минометный налет противника вывел из строя много наших орудий.

Настал момент, когда решающее слово должны были сказать воины истребительно-противотанковых батарей, в противном случае батальон оказался бы в опасном положении. Да он, собственно, уже был в таком положении. Рытирж и другие офицеры-артиллеристы подали команды. Расчеты противотанковых орудий с изумительной быстротой заняли огневые позиции. Невозможно было не восхищаться их действиями. Хорошо, ребята, хорошо обучили вас командиры! Лишь сейчас вы убедитесь, насколько важно уметь быстро приводить орудия к бою. А на занятиях по огневой подготовке, наверное, не один из вас ворчал на командира за то, что тот заставлял проделывать одно и то же упражнение по нескольку раз. Теперь вы видите, что это было не лишним. Приятно смотреть, как ловко у вас все получается. Остается только быстрее навести и открыть огонь. Дорога каждая секунда!

Вражеские танки прорвались в расположение 2-го батальона. Тотчас же раздались первые выстрелы, за ними еще и еще... Метким огнем подбив несколько вражеских танков, наши артиллеристы отбили первую атаку стальных чудовищ. Противник отступил, понеся значительные потери.

Отразив контратаку вражеских танков, мы поняли, что подошли ко второй полосе обороны противника.

Значительно хуже сложилась обстановка на левом фланге корпуса, где по нашим подразделениям противник открыл беглый артиллерийский и минометный огонь. Хотя снаряды и мины не долетали до "ас, это было неприятно. Они падали слева, и сотни их рвались в населенном пункте Вроцанка. Какой же батальон находится там?

Я прошу соединить меня с 3-й бригадой. Оказывается, нет связи. "Этого еще не хватало, - думаю я с огорчением, - и так положение довольно запутанное".

Осматриваюсь, пробую быстро сориентироваться. Соображаю. Прикладываю бинокль к глазам и наблюдаю за тем, куда ложатся снаряды и мины. Артиллерийский огонь слабеет. Видно, как из Вроцанки отходят бойцы. Кто же там может быть? Понемногу обстановка проясняется. Разведка сообщила, что там находится батальон 3-й бригады.

- Начальника разведки ко мне! - приказываю. Через минуту явился поручик Эрбан. Ему не пришлось мне много рассказывать, и так все было ясно.

- Проберись во Вроцанку, задержи пехоту и передай командиру батальона приказ, чтобы до особого распоряжения командира корпуса он выполнял мои указания. Ясно?

Я вырвал из блокнота лист бумаги и быстро написал Эрбану записку.

- Получай полномочия. Лично проследи, чтобы батальон вернулся в деревню и приготовился к отражению контратаки. Мы не можем отступать. Пусть запомнят: нам нужно наступать, а отступать должен враг!

Поручик Эрбан направился в деревню. Торопись, Войта, торопись, дорогой/ действуй быстрее и энергичнее!

Под градом мин и снарядов Эрбан добрался до Вроцанки. Там кромешный ад. Вдобавок ко всему противник начал обстрел из шестиствольных минометов.

Эрбан встречает первых раненых. Слышит их стоны. Наши солдаты куда-то бегут. В деревне паника.

- Кто вы такие? Из какого батальона? - спрашивает Эрбан солдата, которому санитарка делает перевязку.

Солдат тихо стонет и не отвечает. Видимо, боль не дает ему говорить.

- Мы из пятого батальона третьей бригады! - выкрикивает санитарка, чтобы ее было слышно в грохоте канонады.

- А где ваш ком... - Оглушительный взрыв обрывает конец вопроса. Мина разорвалась совсем близко от Войты Эрбана. Несколько осколков впилось в его тело, один попал в голову. Потеряв сознание, Эрбан упал. Мой приказ остался невыполненным.

Тщетно пытались врачи спасти правый глаз раненому поручику Эрбану, прошедшему с нами путь от Бузулука до Карпат.

Как же случилось, что левее 1-й бригады оказался 5-й батальон 3-й бригады? Об этом я узнал позже. Командир корпуса генерал Кратохвил ввел в бой свой резерв - 5-й батальон, изменил ему направление наступления, но не проинформировал об этом меня. 5-й батальон, которым командовал капитан Моравец, став первым эшелоном 3-й бригады, наступал в указанном ему направлении. Не встречая препятствий, он без единого выстрела к вечеру достиг Вроцанки. Но там вдруг попал под огонь шестиствольных минометов. Капитан Моравец быстро развернул батальон: 1-й роте приказал занять гребень высоты южнее Вроцанки, 2-ю роту оставил оборонять южную окраину деревни, вперед выслал разведку. Батальон быстро занял оборону и приготовился к отражению контратак противника.

Во Вроцанку за ночь стянулись и некоторые другие подразделения 3-й бригады. С рассветом, когда поредел туман, противник, обнаружив в населенном пункте скопление наших войск, открыл по Вроцанке ураганный артиллерийский и минометный огонь. Немецкие мины и снаряды натворили много бед. Наши потери убитыми и ранеными исчислялись десятками. Началась паника.