Страница 26 из 94
- Здравствуйте, чехословаки! Привет чехословацким воинам! Чехословаки идут! Чехословацкому батальону ура!
Слово "чехословак" здесь склоняется во всех падежах, в единственном и множественном числе. Для советских людей не имеет значения малочисленность нашей части. Важно, что мы на фронте, вступаем в бой за общую цель плечом к плечу с ними. Не мешало бы видеть все это Бенешу, Ингру и Пике!
Завершен последний, почти стокилометровый переход - 1-й Чехословацкий отдельный батальон, созданный на территории СССР, вступает в разрушенный Харьков.
В полутора километрах от города стоит Отакар Ярош. Он ждет, пока мимо него пройдет последний солдат его роты. Вот проходят, тесно прижавшись друг к другу, двое. Один едва держится на ногах, второй одной рукой поддерживает его, в другой несет две винтовки. На спине у него два мешка. Это братья Томаны. Томан-младший выбился из сил. Неподвижное лицо Яроша заметно дрогнуло. Он спешит к братьям и, не говоря ни слова, забирает у старшего Томана винтовку и мешок. Томаны глубоко тронуты. Вот идут еще двое - та же картина. Ярош берет еще одну винтовку и еще один мешок. Осматривается. Все?
- Ну что же, идемте, ребята, осталось совсем немного.
И большими энергичными шагами Ярош направляется к голове своей роты.
Харьков...
Когда-то цветущий, один из крупнейших промышленных центров Советского Союза, он оказался во фронтовой полосе. Большинство зданий разрушено, в городе много войск и боевой техники. 1 марта 1943 года, 14.30.
4. На фронт
В Харькове 1-й Чехословацкий батальон разместился в средней школе, одном из немногих уцелевших больших зданий города. Нам предложили отдохнуть. Однако обстановка на фронте заставила существенно изменить наши первоначальные планы. Именно в это время немецко-фашистские войска предприняли широкую наступательную операцию, основная роль в которой отводилась танковым и моторизованным дивизиям СС. Замысел операции был таков: прорвать фронт северо-западнее и южнее Харькова и, развивая наступление, окружить и уничтожить группировку советских войск в данном районе. Гитлеровцы возлагали большие надежды на эту операцию. Им нужно было воскресить и в самой Германии, и у своих союзников, и во всей порабощенной Европе развеянный под Москвой и на Волге миф о непобедимости гитлеровского вермахта. Правители фашистской Германии пытались использовать этот миф в своей захватнической политике. Не мудрено, что наступлению под Харьковом, которое, по твердому убеждению гитлеровского командования, не могло дать осечки, придавалось большое политическое значение.
На харьковском направлении против войск левого крыла Воронежского фронта противник развернул 10 пехотных, 6 танковых и 1 моторизованную дивизию. Врагу удалось создать на этом направлении значительное превосходство в силах и средствах: в людях - в 2 раза, в артиллерии - в 2,6 раза и в танках - в 11,4 раза.
Вечером 2 марта меня вызвали в штаб Воронежского фронта. В штабе я и прибывшие со мной заместитель командира батальона капитан Ломский и начальник штаба надпоручик Рытирж были приняты заместителем командующего фронтом генерал-лейтенантом Козловым, который по карте ознакомил нас с обстановкой, сложившейся к тому времени на фронте. Из информации генерала Козлова нам стало ясно, что противник, сосредоточив крупные силы танковых и моторизованных войск, рвется к Харькову с юга и уже подходит к важным узлам обороны советских войск - Змиеву и Мерефе.
- Обстановка сложная, - сказал я скорее сам себе.
- Да, очень серьезная, - подтвердил генерал Козлов.
- Наши дивизии преследовали противника от самой Волги. Темп наступления был настолько высок, что они оторвались от своих тылов на 180 километров и более. Коммуникации разрушены. Снабжение войск осуществляется преимущественно по воздуху. Упорно обороняясь на каждом рубеже против превосходящих танковых сил противника, наши войска вынуждены отходить. Резервы уже введены в бой, а новые дивизии с тылами подойдут только через восемь - десять дней. Тогда мы получим возможность нанести контрудар. Как видите, речь идет всего о восьми - десяти днях, которые мы обязаны выиграть во что бы то ни стало. Такова наша задача.
- Понятно, - ответил я. - Разумим.
Советские войска, оборонявшиеся на этом направлении, понесли значительные потери. Так, от батальона НКВД осталось чуть больше роты. Численность личного состава некоторых полков уменьшилась до батальона. В такой обстановке на данном участке фронта наш отдельный батальон, разумеется, был наиболее свежей и хорошо вооруженной частью.
Нам выдали топографические карты, на которые мы тут же нанесли обстановку. Наконец-то мы получили первую боевую задачу.
- Сегодня же ночью вам нужно выйти из Харькова и прибыть вот в этот район. - Генерал Козлов красным карандашом обвел названия населенных пунктов, до того времени нам неизвестных: Тимченков, Миргород, Артюховка, река Мжа, справа - Мерефа, слева - Чемужовка и Змиев.
- Как у нас на Бероунце, - заметил кто-то из чехов, не помню теперь кто.
- На южном берегу реки Мжи расположено село Соколово. Удивляемся тому, что название села очень понятно и легко произносится по-чешски. Генерал Козлов словно нарочно выбрал этот пункт.
Но времени для рассуждений о сходстве чешского и русского языков нет. Этой же ночью надо выйти в указанный район, не пропустить к Харькову через реку Мжу ни одного вражеского танка... Такова суть приказа. Нас информируют, что Мжа покрыта льдом и не является препятствием для танков. Тем труднее и ответственнее наша задача - вместе с советскими войсками преградить путь немецким частям к центру Левобережной Украины. Боевое охранение нужно выдвинуть к перекрестку дорог, примерно на два километра юго-западнее Тимченкова и Соколова. Генерал Козлов еще раз повторяет задачу:
- Не пропустить к Харькову через реку Мжу ни одного вражеского танка. Ясно?
- Все ясно, товарищ генерал-лейтенант.
- Желаю успеха!
- Спасибо!
Мы в батальоне. В небольшой классной комнате собираются офицеры штаба батальона и командиры подразделений. Они в напряженном ожидании: предстоит получить первую боевую задачу. Богумир Ломский, Отакара Рытирж, Ярослав Згор, Мирослав Шмолдас, Войта Эрбан, Франтишек Энгель, Борис и Костя Гибнеры, Антонин Сохор, Павел Скалицкий, Отакар Ярош, Владимир Янко, Ян Кудлич, Ярослав Лом, Вацлав Дрнек, Карел Новотный. Здесь и оба советских офицера связи - подполковник Загоскин и капитан Камбулов, прошедшие с нами весь путь от Бузулука. Все в сборе. Движения и слова спокойны и решительны, внимание обострено. Шелестят карты, ставятся боевые задачи, уточняются вопросы. Между тем подразделения батальона покидают здание школы и, соблюдая тишину, выстраиваются на улице.
В этих краях более неприятной погоды, чем в мартовские ночи, наверное, не бывает. Пронизывающий холодный ветер, лужи, покрытые непрочным льдом; с черного как сажа неба падает густой снег вперемешку с дождем. Такая погода стояла и в ту ночь, когда мы вышли из Харькова. Нас предупредили о возможности встречного боя.
3 марта в 2.30 1-й Чехословацкий отдельный батальон двумя колоннами вышел из Харькова; одна - через Бабай и Тимченков на Миргород, вторая через Безлюдовку и Константинову на Артюховку, то есть восточнее первой. Низко, над самым горизонтом, то и дело вспыхивали разноцветные ракеты характерные признаки близости фронта. Изредка до нашего слуха доносились глухие звуки артиллерийской перестрелки. Да еще тишину этой холодной, сырой ночи нарушало хлюпанье грязи под сотнями ног и колесами. Дорога раскисла. Не было слышно позвякивания фляг и оружия, воины хорошо подготовились к ответственному маршу. Только временами слышались приглушенные ругательства: кто-то, оступившись, провалился по колено в холодную воду. На нашем пути все чаще встречались ямы и воронки от бомб и снарядов, разрушенные противотанковые препятствия, мотки колючей проволоки, перевернутые автомашины, подбитые танки с развороченной броней.