Страница 6 из 21
- Ну да! Ваши отцы совершили революцию, боролись за мир, строили коммунизм.
Знаешь, какой им почет! Свои лучшие книги наши поэты и писатели написали не о тех, кто живет сейчас, хотя и у нас немало людей, прославившихся своими подвигами и открытиями, а о тех, кто когда-то строил коммунизм. Вот они-то были настоящими героями! Но про них я только в книгах читал. А ты видел их.
Жил рядом с ними. Счастливый ты!
Десять тысяч километров в час
Двухместный атомный ракетоплан бесшумно взмыл в воздух. Бабакин сидел у пульта управления и с наслаждением облизывал эскимо.
- А ты дорогу знаешь? - боязливо спросил его Веточкин.
- Машина летит по заданному курсу.
Ваня взглянул в иллюминатор из толстой прозрачной пластмассы. С высоты Земля казалась большим раскрашенным глобусом. Зеленые пятна лесов, черные полотнища вспаханной земли, здания-коробочки, разбросанные то там, то здесь.
Вот мелькнула светлая узенькая полоска, похожая на голубую ленту, кем-то оброненную на зеленый ковер.
- Волга, - коротко бросил Бабакин.
- Где? - быстро повернулся Веточкин.
- Где, где! - передразнил Бабакин. - Зевать не надо. Теперь мы летим уже над Уральским хребтом.
Но и Уральские горы промелькнули так быстро, что Веточкин не успел их как следует разглядеть.
- А это что за лужа? - спросил он, указывая на небольшое голубое пятнышко.
- Тоже сказал, - засмеялся Бабакин. - Это же Аральское море! Ну вот мы и приехали. Видишь, внизу Каракумы.
Скорость ракетоплана уменьшилась, земля как-то сразу приблизилась, стала огромной и рельефной. Ваня искал глазами пустыню, но вместо желтого, выжженного солнцем и покрытого мертвыми волнами барханов пространства увидел кудрявые рощи, поля, изрезанные ниточками каналов, белые домики под красными черепичными крышами.
- Смотри внимательно и запоминай, - предупредил Бабакин. - Петр Иванович тебя обязательно спросит. Сейчас мы подлетаем к Каракумску. Это областной центр. Полтора миллиона жителей. Здесь три института, восемь техникумов, филиал Академии наук...
- Погоди... Не так быстро, - попросил Веточкин. - А то я не успеваю запоминать. Раньше учиться легче было, - вздохнул он. - В учебнике сказано:
пустыня. А раз пустыня, то известное дело - песок да солнце. А тут сколько всего...
- Ну и отстал же ты! - усмехнулся Бабакин. - Теперь все пустыни на земле исчезли. Одна Сахара осталась. Да и она скоро переменится. Сейчас мы пролетаем над электрохимическим комбинатом. Здесь азотистые удобрения делают.
- А из чего делают?
- Вот чудак! И этого не знаешь? Азот из воздуха добывают. Сначала в Узбекистане на реке Чирчик построили такой комбинат. Это еще в прошлом веке было. Ты должен знать. Тогда даже моего прадедушки Егора на свете не было. А сейчас такие заводы всюду есть.
Веточкин глянул вниз. Среди огромного сада раскинулись длинные светлые корпуса с большими окнами. Казалось, что это вовсе и не завод, а санаторий.
- А где же у вашего завода труба? Разве он не на угле работает? удивился Ваня.
- Конечно, нет! Уголь уже давно не сжигают. Заводы работают на термоядерной энергии. Ну-ка, посмотри вправо. Это шахтерский городок.
Веточкину вспомнился Донбасс, где он однажды побывал с отцом на шахте.
Запомнились вышки, огромные дымящиеся терриконы - целые пирамиды пустой породы, извлеченной из недр. А здесь ничего похожего. Возле больших белых зданий разбиты цветники. Уютные домики утопают в садах. Кое-где поблескивают, словно зеркала, прямоугольники плавательных бассейнов.
- Интересно, - сказал Веточкин, - как же теперь работают под землей?
- Под землей люди уже давно не работают! - засмеялся Бабакин. - Теперь под землей одни машины. А ими управляют с поверхности земли. Пульт управления находится в домике, вон в той рощице.
- А куда уголь вывозят? - поинтересовался Веточкин.
- Из него прямо под землей вырабатывают газ. А из газа разные химические вещества - краски, жиры, лекарства. Одним словом, все, что требуется.
- А как добывают теперь железо, медь, олово? В рудниках? Так же, как и раньше?
- Рудников теперь тоже нет. Сам посуди, зачем они нужны, если добывать металл можно проще? Мы в школе это еще в прошлом году проходили. И на экскурсию ездили. Накачают под землю кислот или щелочей, растворяющих руду, а обратно качают насосами растворы металлов. Из раствора на обогатительной фабрике извлекают чистый металл. Я бы тебе мог рассказать...
Но тут Веточкин перебил его.
- Смотри! - закричал он. - А это что за озеро?
- Это? Постой, постой... Это, кажется, Каракумское море! Да, правильно. В него впадает река Большая Каракумка. Ты запоминай. Об этом Петр Иванович тоже спросит.
Бабакин нажал какую-то кнопку, и ракетоплан лег курсом к видневшимся вдали высоким снежным вершинам. Он летел вдоль русла широкой, извивающейся, словно лента, реки.
- Это искусственная река. Понял? - спросил Бабакин.
- Нет, не понял, - честно сознался Веточкин.
- Ну, что мне с тобой делать? - сокрушенно развел руками Бабакин. - Не думал, что ты так плохо соображаешь...
- Я хорошо соображаю, - обиделся Веточкин. - Только у нас в прошлом...
- Ну ладно, не обижайся. Слушай, - перебил Бабакин. - Еще в те времена, когда здесь была пустыня, люди решили оросить ее. Сначала, ты это знаешь, построили Каракумский канал. Но воды потом все равно на всю пустыню не хватило. Тогда люди подумали: где же еще взять воду, как не на Памире! Сам знаешь, какие там ледники! На сотни лет запасов воды хватит - настоящая кладовая. Надо было только растопить лед. Ну, построили в горах термоядерную станцию имени столетия Октября. Лед начал таять. Появились реки Большая и Малая Каракумки, новые каналы, водохранилища. В пустыне стали сеять хлопок, развели сады; виноградники, построили города, шахты.
Веточкин, не отрываясь, смотрел в иллюминатор. Внизу пенилась река. Вдоль ее берегов по дорогам мчались машины. Высоко в горах, возле огромного голубого ледника, возвышались корпус термоядерной станции и небольшие коттеджи со стеклянными крышами. То там, то здесь на солнце поблескивали оранжереи.
- Как бы нам не опоздать! Уже темнеет, - воскликнул Бабакин. - Летим-ка назад!
И ракетоплан со скоростью десять тысяч километров в час полетел обратно.
Веточкины делают зарядку
- Подъем! - закричал Бабакин, сдергивая с Гоши одеяло.
Гоша замахал руками, что-то промычал и отвернулся к стене. Ему очень хотелось спать.
Ваня проснулся сразу. Он вскочил с кровати и ощутил под ногами мягкий, пушистый ворс ковра. "Где я? - подумал он и вдруг вспомнил все, что с ним произошло. - Ах, да! Ведь - это интернат. Вчера вечером сюда привел меня и Гошу Бабакин".
В большое, во всю стену, окно светило неяркое утреннее солнце сентября. Часы на столике показывали без десяти семь.
- На зарядку становись! - весело объявил Бабакин.
По примеру Бабакина Веточкин-старший аккуратно сложил постель, нажал кнопку у изголовья, и кровать мгновенно исчезла в углублении стены. Затем Ваня растолкал Гошу и стянул его с постели. Гоша хотел было снова нырнуть под теплое одеяло, но брат оказался проворнее, он успел нажать кнопку, и Гошина кровать ускользнула из-под самого его носа в проем стены. Спальня превратилась в просторную комнату для занятий.
"Сейчас Бабакин откроет окно и включит радио. Под музыку мы начнем делать гимнастику, - подумал Ваня. - А потом - под душ!"
Но Бабакин и не думал открывать окно и включать радио.
- Выходи! - скомандовал он и вышел из комнаты.
Ваня и Гоша охотно последовали за ним. Им было очень интересно узнать, что произойдет дальше.
Они вышли в коридор. Изо всех комнат в трусах и майках выбегали школьники, весело переговариваясь. Гурьбой они устремлялись к скоростным лифтам.
Бабакин и Веточкины вошли в кабину, дверь захлопнулась, и лифт бесшумно поднял их наверх. Они очутились на плоской крыше, огороженной со всех сторон высокой сеткой. Здесь было множество спортивных площадок волейбольных, городошных, теннисных.