Страница 78 из 155
LXI Тот, кто никогда не каялся, или не смотрел в себя и не исследовал себя, заканчивает тем, что не знает, какое зло проклинает его, и какое добро его спасает.
564. Поскольку столь немногие в мире Реформированных Христиан творят покаяние, необходимо добавить, что тот, кто никогда не смотрел в себя и не исследовал себя, заканчивает тем, что не знает, какое зло проклинает его, и какое добро его спасает. Ибо у него нет религиозных убеждений, которые позволяли бы ему это знать. То зло, которое человек не видит, не осознает и не признает, остается с ним; а то, что остается, укореняется глубже и глубже, пока не заградит внутреннее его ума. От этого человек становится сначала природным, затем чувственным, и наконец, телесным. Последние два состояния не позволяют ему распознать ни губительное зло, ни спасающее добро. Он становится, как дерево, растущее на твердой скале, с корнями в ее расщелинах, которое заканчивает тем, что засыхает от недостатка влаги.
Тот, кто хорошо воспитан, уже разумен и нравственен, однако есть два пути к разумности: один - от мира, другой - от небес. Кто идет по мирскому пути к разумности и нравственности, но не по небесному в то же время, тот разумен и нравственен лишь в речах и манерах. Внутренне он - животное, или скорее, дикий зверь, поскольку действует заодно с обитателями ада, где все таковы. Но кто следует также и небесному пути к разумности и нравственности, тот истинно разумен и нравственен, потому что он таков одновременно и духом, и речью, и телом. Речь и тело обладают духовностью, как душой, заключенной внутри них, которая приводит в действие природные, чувственные и телесные способности. Такой человек действует заодно с небесными жителями. Таким образом, есть люди разумные и нравственные духовно, а есть разумные и нравственные природно. Их невозможно различить между собой в этом мире, особенно, когда человек погряз в лицемерии, долго упражняясь в нем. Но ангелы небесные могут отличить одних от других так же легко, как голубей от сов, или овец от тигров.
Чисто природный человек может видеть злые и добрые качества в других, и может осуждать других. Но поскольку он не заглядывает в себя и не исследует себя, то в себе он зла не видит; а если какое-либо зло в нем откроет кто-то другой, он скрывает его с помощью своей разумности, как змея прячет свою голову, погружая ее в песок, или как шершень зарывается в навоз. Причиной тому - наслаждение зла, которое окружает его, как туман болото, поглощая и ослабляя лучи света. Наслаждение ада - именно в этом. Оно исходит из ада и проникает в каждого, но со ступней ног, со спины и с затылка. А между тем, проникало бы оно через переднюю часть головы или через грудь в тело человека - он стал бы рабом ада. Это оттого, что мозг человека предназначен для разума и его мудрости, а мозжечок - для воли и ее любви. Вот почему весь головной мозг человека разделен на эти две части. Для того, чтобы излечиться от этого адского наслаждения, преобразовать его и обернуть в другую сторону, есть только одно средство: духовная разумность и нравственность.
565. Теперь необходимо описать человека, который лишь природным образом разумен и нравственен. По сущности своей он - чувственный человек, а если остается таковым, то становится телесным и плотским. Этому посвящен следующий очерк, состоящий из отдельных утверждений.50
Чувственный уровень - это самый нижний уровень жизни в уме человека, плотно прилегающий и привязанный к пяти телесным чувствам. Чувственным человеком называется тот, чье любое суждение основывается на телесных чувствах, и кто не верит ни во что, кроме того, что можно увидеть глазами и потрогать руками, считая только это настоящим и отвергая все остальное.
Внутреннее его ума, при помощи которого он мог бы видеть в свете небес, закрыто, отчего он не может видеть истины ни в чем, относящемся к небесам или церкви. Такой человек мыслит на крайне поверхностном уровне, без какого-либо внутреннего озарения духовным светом, потому что пользуется грубым светом природы. Следовательно, он внутренне противится всему, что имеет отношение к небесами или церкви, даже если внешне и высказывается в их пользу, и со страстью, если это нужно ему, чтобы добиться власти над другими, а с ее помощью и богатства. Образованные и ученые люди, глубоко уверившиеся в ложных понятиях, более чувственны, чем остальные, тем более, если они противятся истинам Слова.
В рассуждениях чувственные люди тонки и умны, потому что их мысли так близки к речи, что, по существу, в ней и содержатся, так сказать, на языке; и еще потому, что, говоря, они считают, что весь ум основан на одной лишь памяти. Они искусны в доказательстве ложных понятий, доказав же эти понятия, они верят в их истинность. Но их рассуждения и доказательства основываются на иллюзиях чувств, которые помогают привлекать внимание и убеждать обычных людей.
Чувственные люди превосходят других хитростью и злонамеренностью. Скупцы, прелюбодеи и обманщики особенно чувственны, хотя в глазах мира они даже могут казаться талантливыми. Внутреннее их умов грязно и отвратительно, потому что оно соприкасается у них с адами. В Слове они названы мертвыми. В адах духи чувственны, и чем глубже ад, тем более они чувственны. Сфера, которая исходит от духов в аду, присоединяется сзади к чувственной способности человека. В небесном свете задняя часть головы у них выглядит будто бы выдолбленной. Рассуждающие из одних только чувственных впечатлений назывались у древних змеями с дерева познания.
Чувственные впечатления должны занимать последнее место, а не первое. У мудрого и умного человека чувственные впечатления действительно идут последними, и подчинены более внутреннему; а у неразумного они занимают первое место и главенствуют над ним.
Если чувственные впечатления находятся на последнем месте, то благодаря ним открывается путь разуму, и истины очищаются тем же способом, что и извлекаются. Такие чувственные впечатления располагаются вплотную к миру, и впускают, то, что приходит от мира, так сказать, просеивая через себя. Чувственными впечатлениями человек соприкасается с миром, а разумными понятиями - с небесами. Чувственные впечатления дают нам то из природного мира, что может быть полезно для внутренних областей ума. Есть чувственные впечатления, которые дают нечто для разума, а есть чувственные впечатления, которые дают нечто для воли.
Если мышление не поднимается над уровнем чувственных впечатлений, мудрость человека крайне ограничена. Когда его мышление возносится над этим уровнем, он вступает во все более яркое освещение, и, в конце концов, в небесный свет, будучи уже в состоянии воспринимать все эти понятия, как вливающиеся в него с небес. Самый низкий уровень разума - это природная способность знания, а самый низкий уровень воли - удовольствия чувств.
566. Человек относительно своего природного человека подобен животному; такое подобие он принимает из-за своего образа жизни. Вследствие этого он является в духовном мире окруженным всякого рода животными, представляющими собой соответствия. Природное человека, рассмотренное по сущности, - это не что иное, как животное; человек становится человеком благодаря данной ему сверх того духовности. Если он не становится человеком благодаря способности быть духовным, он может притворяться человеком, но останется лишь говорящим животным. Ибо его речь тогда исходит от природной разумности, а мысль - от духовного безумия; его действия исходят от природной нравственности, а любовь - от духовной похоти. Его действия с точки зрения духовно-разумной личности мало чем отличаются от движений ужаленного тарантулом, или пораженного пляской святого Витта.
Кто не знает, что лицемер может говорить о Боге, разбойник - о честности, прелюбодей - о целомудрии, и так далее? Однако, если бы у человека не было способности закрывать и открывать дверь, разделяющую мысли и высказывания, а также намерения и действия, и если бы сообразительность или хитрость не служили у этой двери привратником, он свирепее дикого зверя бросился бы в преступления и жестокости. После смерти же эта дверь у всех открывается, и становится ясным, каков человек был на самом деле. Но тогда уже его сдерживают наказания и тюрьмы ада. Поэтому, любезный читатель, загляни в себя, вылови одно или два зла, и откажись от них из религиозных соображений. Если сделать это с иными намерениями или ради чего-то другого, твой отказ будет лишь попыткой скрыть это зло от глаз мира.