Страница 130 из 155
С этими словами епископы приказали страже у ворот не препятствовать никому входить и выходить. "Потому что есть великое множество людей, сказали они, - которые не могут представить себе никакой иной небесной радости, кроме постоянного поклонения Богу, поскольку совершенно не знают, каково небесное состояние".
739. Вслед за тем ангел вернулся со своими сопровождающими к месту собрания, не покинутому еще мудрецами, и созвал тех, которые верили, что радость небесная и вечное счастье заключаются уже в одном принятии в небеса, а в небеса принимают по Божьей милости. Они думали, что принятым тут же даруется радость, как у тех в мире, кого допускают в день праздника в царский дворец, или приглашают на свадьбу. Ангел сказал им: "Подождите немного, я подам сигнал трубой, и сюда придут люди, известные своей мудростью в духовных вопросах, касающихся церкви". Несколько часов спустя явились девять мужчин, все увенчанные лаврами, как знаками отличия. Ангел проводил их в зал, где присутствовали все ранее собравшиеся, перед которыми он обратился к девятерым увенчанным лаврами, сказав: "Я знаю, что вам было позволено взойти в небеса, так как вы этого искренне желали по своим убеждениям; и что вы вернулись обратно на эту нижнюю, или поднебесную, землю, зная все о состоянии в небесах. Так расскажите нам, какими вам показались небеса".
Они отвечали по очереди. Первый сказал: "С раннего детства и до конца моей жизни в мире у меня было представление о небесах, как о месте всевозможного счастья, блаженства, удовольствия, красоты и развлечений. Я думал, что как только меня впустят, я сразу попаду в окружение атмосферы счастья, и буду вдыхать ее полной грудью, подобно жениху на свадьбе, или в брачных покоях с невестой. С такими понятиями я восходил к небесам, пройдя первую и вторую стражу. Когда же я приблизился к третьей страже, ее начальник окликнул меня. "Кто ты, друг?" - спросил он. "Не здесь ли небеса? - сказал я в ответ. - Я поднялся сюда, движимый искренним желанием, и умоляю позволить мне войти". Он разрешил. Я увидел ангелов в белых одеждах, проходивших мимо и разглядывавших меня. Они тихо переговаривались: "Вот какой-то новоприбывший, на котором нет небесных одежд". Услышав это, я подумал: "Это, кажется, подобно тому, что говорил Господь о человеке, пришедшем на свадебный пир без свадебных одежд", и попросил: "Дайте мне одежду такую же, как у вас". Но они только рассмеялись. Затем прибежал некто с повелением из суда: "Сорвать с него одежду, бросить его вон, и одежду выбросить вслед за ним". Вот так меня выдворили оттуда".
Второй по порядку сказал: "Я верил так же: что если только меня пустят в небеса, которые у меня над головой, то я буду окружен радостями и буду дышать ими вечно. И мне тоже было дано по моему желанию. Но когда ангелы видели меня, они бежали прочь со словами: "Что за чудовищное зрелище? Откуда здесь эта ночная птица?" И действительно, я чувствовал, что я уже не человек, хотя ничего во мне не изменилось, по причине того, что я дышал небесным воздухом. Вскоре прибежали с повелением из суда, чтобы слуги вывели меня вон и сопровождали обратно по тому пути, которым я поднялся, до самого дома. Когда же я вернулся домой, я снова казался человеком и себе, и другим."
Третий сказал: "У меня всегда было представление о небесах, основанное на понятии места, а не любви. Поэтому, когда я попал в этот мир, я страстно желал в небеса. Когда же я увидел, что некоторые люди поднимаются наверх, я последовал за ними. Мне разрешили войти, однако не дальше, чем на несколько шагов. Но только я собирался порадоваться наслаждениям и красотам по своим представлениям об этом месте, как небесный свет, снежно-белый, который, как мне сказали, в своей сущности - мудрость, помрачил мой разум, в глазах у меня потемнело, и я начал сходить с ума. Затем равное свету по силе небесное тепло, о котором мне было сказано, что оно в сущности - любовь, заставило мое сердце трепетать, наполнило меня беспокойством, и такая внутренняя боль пронзила меня, что я упал спиной на землю. Пока я лежал так, пришел посыльный из суда с повелением осторожно отнести меня в подходящие мне свет и тепло. И как только я вернулся в них, мой дух и сердце успокоились".
Четвертый сказал, что он тоже выводил свои представления о небесах из понятия о месте, а не о любви. "Как только я попал в духовный мир, сказал он, - я сразу спросил мудрецов, можно ли взойти в небеса. Они ответили мне, что дозволено каждому, лишь бы не выбросили оттуда вон. Я усмехнулся и стал подниматься, думая, как и остальные, что все в мире могут получить радости небесные во всей полноте. Но на самом деле, как только я вошел, я чуть не умер, и боль, пронзившая мою голову и тело, свалила меня на землю. Я стал извиваться, как змея на огне, сползая к обрыву, с которого я и бросился вниз. Затем меня подобрали стоявшие внизу, и отнесли в гостиницу, где я пришел в себя".
Пятеро остальных также рассказали удивительные вещи о том, как они восходили в небеса. Они сравнивали состояние своей жизни при этом с состоянием рыб, вынутых из воды на воздух, или птиц в разреженном воздухе. Они сказали, что после таких тяжких испытаний у них не осталось никакого желания попасть в небеса, и они хотят жить только в обществе себе подобных, где бы то ни было. Им стало известно, что в мире духов, где они находятся, сначала всех готовят: добрых - к небесам, злых - к аду. Когда они готовы, им открываются дороги в те общества, где живут сходные с ними люди, и в этих обществах они остаются навсегда. Они вступают на эти дороги с удовольствием, поскольку это дороги их любви. Услышав это, все члены первого собрания признались, что у них тоже не было другого представления о небесах, кроме понятия о месте, где они смогут вечно досыта вкушать окружающие их радости.
В заключение ангел с трубой сказал им: "Теперь вам должно быть понятно, что небесные радости и вечное счастье не зависят от места, но являются состояниями жизни человека. Условия жизни в небесах происходит от любви и мудрости; а поскольку любовь и мудрость соединяет служение, то жизненные условия в небесах определяются их соединением в служении. То же самое можно сказать о милосердии, вере и добрых делах, поскольку милосердие это любовь, вера - это истина, ведущая к мудрости, а добрые дела - это служение. Между тем, в нашем духовном мире имеются такие же места, как и в природном мире, иначе нам негде было бы жить, то есть, не было бы отдельных жилищ. Но пространство здесь представляет собой не какие-либо места, а является видимостью пространства, зависящей от состояния каждого в смысле любви и мудрости, иначе говоря, милосердия и веры.
Каждый, кто становится ангелом, несет в себе собственные небеса, потому что в нем есть любовь, принадлежащая его небесам. Ведь человек от создания является в малом виде изображением, подобием и отпечатком больших небес. Именно в этом и заключается человеческий образ. Поэтому каждый человек входит в то общество в небесах, частным подобием которого он стал. Когда, таким образом, он попадает в это общество, он вступает в подобное себе, переходя от самого себя к себе в этом обществе, и от него - к этому обществу в себе. Он принимает тамошнюю жизнь, как свою собственную, а свою - как тамошнюю. Там каждое общество представляет собой как бы общий организм, и ангелы есть как бы однородные части, из которых составляется общество. Итак, из этого следует, что все охваченные злом, и поэтому ложью, образуют в себе подобие ада; такие в небесах мучаются от взаимного влияния и противоборства противоположного в противоположном. Ибо адская любовь противоположна небесной любви, и поэтому удовольствия этих двух видов любви сталкиваются между собой, как враги, и убивают друг друга в схватке".
740. После всего этого раздался голос с небес, обращенный к ангелу с трубой: "Выбери десятерых из всего собрания и приведи их к нам. Господь сказал нам, что приготовит их, чтобы три дня им не было никакого вреда от тепла и света, то есть от любви и мудрости, наших небес".