Автобиография

______________

* Отряда, занимавшего Гирсово; единственный тогда пункт, занятый русскими на правок берегу Дуная. Его удержанию гене'рал-фельдмаршал придавал чрезвычайно большое значение.

** Воруй,

*** Орудия, отлитые для турецкой армия бароном Тоттом.

**** Перекрестными.

***** Слово "ялын-кылыджи" означает "саблп наголо". Так назывались в Турции войска, вооруженные только кинжалами и ятаганами. В изд. Алексеева 1916 г. - ялык-кылыдящ.

****** Генерал Каменский, находившийся вблизи от места сражения, не поддержал Суворова, чем поставил его в крайне тяжелое положение. Победа при Козлуджи была одержана с большим трудом и только благодаря упорству Суворова, его влпяппго на войска. Это послужило причиной резкого обострения неприязненных отношений между Суворовым и Каменским и вызвало отъезд Суворова из действующей армии.

******* Рукопашном.

В силу именного высочайшего повеления, где прописано ехать мне в Москву, в помощь генералу князю Михаиле Никитичу Волконскому, отбыл я тотчас из Молдавии и прибыл в Москву, где усмотрел, что мне делать нечего, и поехал далее внутрь, к генералу графу Петру Ивановичу Панину*, который при свидании, паки мне высочайшее повеление объявил о содействии с ним в замешательствах и дал мне открытой лист о послушании меня в губерниях воинским и гражданским начальникам. Правда, я спешил к передовым командам и не мог иметь большого конвоя, - так и не иначе надлежало - но известно-ли, с какою опасностью бесчеловечной и бесчестной смерти? Сумасбродные толпы везде шатались; на дороге множество от них тнран-ски умерщвленных, и не стыдно мне сказать, что я на себя принимал иногда злодейское имя; сам не чинил нигде, ниже чинить повелевал, ни малейшей казни, разве гражданскую, и то одним безнравным зачинщикам, по усмирял человеко-любивною ласковостию, обещанием высочайшего императорского милосердия. По прибытии моем, в Дмитриевском сведал я, что известной разбойник - в близости одной за Волгою слободы; несмотря на его неважную силу, желал я, переправясь, с моими малыми** людьми на него тотчас ударить; но лошади все выбраны были, чего ради я пустился вплавь, на судне, в Царицын, где я встретился с г. Ми-хельсоном. Из Царицына взял себе разного войска конвой на конях и обратился в обширность уральской степи за разбойником, отстоящим от меня верстах*** в четырех. Прибавить должно, что я, по недостатку, провианта почти с собою пе имел, но употреблял место того рогатую скотину, засушепием на огне мяса с солью; в степи я соединился с гг. Иловайским и Бородиным; держались следов и чрез несколько дней догнали разбойника, шедшего в Уральск. Посему доказательно, что не так он был легок, и быстрота марша - первое искусство. Сие было среди Большого Узе-ня. Я тотчас разделил партии, чтоб его**** ловить, но из-вестился, что его уральцы*****, усмотря сближения наши, от страху его связали и бросились с ним, на моем челе, стремглав в Уральск, куда я в те же сутки прибыл. Чего ж ради они его прежде не связали, почто не отдали мне, то я был им неприятель, и весь разумной свет скажет, что в Уральске уральцы имели больше приятелей, как и на форпостах оного. Наших передовые здесь нечто сбились на киргизские следы, и, чтоб пустыми обрядами не продолжить дело, немедленно принял я его в мои руки, пошел с ним чрез уральскую степь назад, при непрестанном во все то время беспокойствии от киргизцов, которые одного ближнего при мне убили и адъютанта ранили, и отдал его генералу графу Петру Ивановичу Панину, в Симбирске. В следующее время моими политическими распоряжениями и военными маневрами буйства башкирцов и иных без кровопролития сокращены, императорским милосердием. Высочайшим императорским соизволением в 1776 году был я определен к полкам московской дивизии, в Крым, где около Карасу-Базара собравшиеся противные Шагин-Гирей-хану партии я рассеял одними движениями, и, по прибытии его из Тамани, объявил его в сем достоинстве и, по продолжающейся болезни, отъезжал в Полтаву для излечения. В следующем году и в 1778 командовал я корпусом Кубанским, где по реке Кубани учредил я линиею крепости и фельдшанцы, от Черного моря до Ставрополя, и тем сократил неспокойствия закубанских и нагайских народов: один тот год не произошло никакого нагайского за Кубань побега. Того ж года обращен я в Крым и командовал корпусами Крымским, Кубанским, на Днепре в иными войсками, вывел христиан из Крыма в Россию без остатку, вытеснил турецкую флотилию из Ахтиарской****** гавани, великого адмирала Гассан-пашу и Али-бея анатольского со всем отто-манским флотом и транспортными с войском судами, коих всех по счету было больше ста семидесяти, от крымских берегов обратил назад к Константинополю, вспрещеньем свежей воды и дров, и выступил из Крыма с войсками в 1779 году. Потом обращался я в разных местах и комиссиях, командуя казанскою дивизиею; до заключения конвенции с турками командовал я кубанским корпусом, в 1783 году привел нагайские орды ко всеподданической ее императорского величества присяге, и как они, учиня мятеж, знатною частью ушли за Кубань, то имел я туда на них поход, с регулярным и сильным иррегулярным войском; были они нами за Кубанью и на реке Лабе на рассвете при Керменчике так супренированы, что потеряли множество народа и всех своих мурз, и того ж числа другой раз их и иные поколения равно сему разбиты были; одни сутки кончили все дело.

______________

* П. И. Панин в это время руководил подавлением восстания тфестьян, поднявшихся во главе с Пугачевым против феодально-крепостнического гнета.

** Малочисленными,

*** В изд. Алексеева 1916 г. - сутках.

**** Пугачева.

***** Бывшие участники восстания во главе с изменником Творого-вым.

****** Севастополь в XVIII веке назывался Ахтиар.

В 1784-м году определен я к Владимирской дивизпп, а в 1785-м году поведено мне быть при Санктиетербург-ской дивизии.

1786 года сентября 22 дня, в произвождепио по старшинству, всемилостивейше я пожалован генерал-аншефом и отправлен в Екатеринославскую армию; во время высочайшего ее императорского величества в 1787 году путешествия в полуденные край находился в Киеве, при ее присутствии, и, как их императорские величества изволили следовать в Таврическую область, я сформировал лагерь между Херсона и Кременчуга, во сте двадцати верстах от оного, при Бланкитной; по возвращении их величеств и по отбытии из полуденного края я находился в Кременчуге.