Страница 20 из 48
Володя скривился и залпом выпил свой коктейль, так и не вспомнив про лед. Я осторожно пригубила: не хватает мне только напиться к приходу Андрея. Тут и на трезвую голову ничего понять нельзя. Хотя народная мудрость и гласит, что в таких случаях без поллитры не разберешься, но ко мне это вряд ли относится. Алкоголь держу плохо, хмелею почти мгновенно, особенно если пить не с радости, а по какому-нибудь печальному поводу. Короче говоря, я сама себе не нравлюсь после второй рюмки и совершенно уверена в том, что и окружающие обычно не в восторге от меня в этом состоянии. Да и о чем вообще Володя думает: семьсот грамм свалят с ног двух мужиков, а я ему тут вообще не компаньон.
- Видишь ли, Марина сказала, что приедет ко мне с Ларисой, вот я и подумала...
- С Ларисой? К тебе? Что за ахинея? Они же друг друга не переносили.
- Понятия не имею, почему. Наверное, потому, что мы с Мариной лет двадцать дружим, то есть дружили. Да и с Ларисой я не ссорилась, общались. Возможно, я была им нужна как посредник. Или как консультант по отношениям с тобой. Или просто нужно было пообщаться на нейтральной, так сказать, территории.
- А при чем тут я?
- Ну, ты даешь! Обе были за тобой замужем - и ты не при чем? Окстись, Володя, я понимаю, что тебе тяжело, но ты, по-моему, заговариваешься. Общая тема для разговора у них уж точно была, ну а я тоже не совсем посторонний для тебя человек. К тому же...
- Что - к тому же? - остро глянул на меня Володя.
- Мне надо было с Мариной обсудить одно дело... Я думала, ее отец может помочь, с его-то связями.
В последнюю секунду я придержала язык и не ляпнула про злополучную дискету. Состояние внутренней тревоги меня не покидало, наоборот. Почему он так нервничает? Не переживает даже, а именно нервничает. И пережимает с проявлением скорби так, что даже мне это бросилось в глаза. Насколько я знаю, любимые фильмы Володи были как раз те, где преподносилась всевозможная "расчлененка" и прочие способы уничтожения людей. Кровь с экрана просто хлещет, персонажи то падают в чан с кислотой, то ныряют в крутой кипяток, то горят в собственных автомобилях или прямо в камине. Зрелище, прямо скажем, не для слабонервных, так что увидев эту картину, так сказать, "в натуре", он скорее должен был испытать ощущение "дежа вю", чем острый шок. Или я настолько спятила, что пугаюсь собственной тени? Господи, скорее бы Андрей пришел!
- Ну да, ну да, конечно же. Плохо соображаю. Ночь не спал, две пачки сигарет выкурил, потом еще опознание это... Я ведь Марину очень любил, ты же знаешь. Ну, давай, еще по одной, помянем мою супругу...
Черт, ситуация нравилась мне все меньше и меньше. Мой приятель был явно не адекватен, причем вне зависимости от алкоголя. Хотя кто их, мужиков разберет: может, он так реагирует на мысль о том, что теперь свободен. Говорят же: когда умирает муж, остается вдова, когда умирает жена, остается жених. И все же... Слово "супруга" в Володин лексикон не входило никогда, более того, он считал его мещанством и дурным вкусом.
- Что-то у тебя в комнате изменилось, - заметил Володя после недолгой паузы. - Причем к лучшему.
- Диван выбросила с лоджии, - отозвалась я, - теперь окно ничего не загораживает, светлее стало. Наконец руки дошли. Хотя...
И я вкратце изложила приятелю историю радиоактивной мебели. Володя слушал рассеянно, кивал, думая, похоже, о своем. Под конец я даже пожалела о том, что все это рассказываю: толку не предвиделось. Однако, какая никакая реакция на мой рассказ все-таки последовала:
- Но ведь сестра-то Валерия, эта самая Нина ничего после его смерти не получила, так? Значит, никакой выгоды у нее не было, сегодня она это еще раз подтвердила. Значит...
- Значит, капсулу подложил кто-то еще? У нас гости бывали очень редко, это во-первых. А во-вторых, почему же она утверждала, будто виделась с бывшей женой Валерия, а та это категорически отрицала? И явно врала, потому что знала такие вещи, которые посторонним неизвестны. Более того, знала только Нина. Ну, и ее муж, конечно. Например, о том, что квартира приватизирована только на Валерия.
- За десять долларов тебе выдадут любую информацию в любой жилищной конторе. Ну, может не за десять, но уж за сто - наверняка.
- А откуда у мадам сведения о том, что завещания нет? Эту информацию при всем желании купить было негде. Опять же знали только четверо, один мертв. Слушай, вот черт, Нина сразу же начала защищаться: никакой выгоды она от смерти брата не поимела. Будь я неповинна, я бы об этом даже не подумала...
- Почему бы тебе не заявить в милицию?
Я чуть было не брякнула, что практически уже заявила и в общем-то занялась почти самостоятельным расследованием, но вторично вовремя прикусила язык. И не потому, что не доверяла в данном вопросе своему давнему приятелю, а потому, что с некоторым опозданием вспомнила просьбу Андрея ни с кем не делиться своими подозрениями. Да и полученной информацией, наверное, тоже.
- И что я заявлю? Подозреваю, что год тому назад родная сестра моего мужа сунула ему в диван радиоактивную капсулу? Купила в ближайшем супермаркете или на рынке - и сунула. Да меня же в психушку отправят, в лучшем случае. Не годится. Вот доказать бы, что меня облапошили с квартирой, тогда хоть какие-то деньги появятся. Может быть. И то - вряд ли. С сильным не дерись, с богатым - не судись, так, кажется. Предки-то наши не дурее нас были...
- Это точно. Ну, давай еще выпьем, меня что-то не берет, внутри будто кол застыл, никак не могу поверить, что Мариночки больше нет. Все из рук валится, о делах даже и не говорю - какие теперь дела. Теряю все, дискету очень важную куда-то засунул... Кстати, скажи, пожалуйста, Марина тебе никаких дискет не давала?
Это было произнесено небрежно, как бы между прочим. Слишком небрежно. И совершенно не к месту: я ему о своих подозрениях, а он мне - о дискете. Вещи по важности совершенно несопоставимые. Как-то нелогично. А нелогичность совершенно не в Володином стиле. Как, впрочем, и визит без предупреждения. Господи, кажется я скоро начну саму себя подозревать в каком-нибудь преступлении. С другой стороны, Марина просила ему не говорить...
- Насколько я помню - нет, - осторожно ответила я. И тут же вспомнила, что именно так отреагировала вчера на его вопрос о том, не у меня ли Марина. Плохо, я стала повторяться. - А в чем дело?