Страница 55 из 143
- Как же: и броды и мост вон стоит, - молвил Алан. - Да что в них толку, если кругом стража?
- Речку хоть можно переплыть, - сказал я.
- Когда умеешь, отчего не переплыть, - возразил Алан. - Только я что-то не слыхал, чтобы мы с тобой сильно блистали этим умением; что до меня, то я плаваю вроде камня.
- Куда мне вас переспорить, Алан, - сказал я, - но все равно я вижу, что мы метим из огня, да в полымя. Если уж речку перейти тяжело, так само собой, что море - еще тяжелей.
- Но есть ведь на свете лодки, - сказал Алан, - если, конечно, я не ошибаюсь.
- Вот-вот, и еще есть на свете деньги, - сказал я. - Но коли у нас ни того, ни другого, какая нам радость, что их кто-то когда-то придумал!
- Полагаешь? - сказал Алан.
- Вообразите, да, - сказал я.
- Дэвид, - сказал он, - выдумки в тебе - кот наплакал, а веры и того меньше. Вот я, дай только пораскинуть умом, хоть что-нибудь, да изобрету: не выпрошу лодку насовсем, так на время возьму, не украду, так сам построю!
- Как бы не так! - фыркнул я. - И потом, главное: мост перейдешь, и он молчок, а на заливе, если даже переплывем, будет лодка на той стороне - значит, кто-то ее привел, значит, сейчас переполох по всей округе...
- Слушай! - гаркнул Алан. - Если я сотворю лодку, так сотворю и лодочника, чтобы отвел ее на место! Так что не докучай ты мне больше своим вздором, знай себе шагай, а уж Алан как-нибудь подумает за тебя.
Итак, всю ночь мы брели по северному берегу поречья под сенью Охиллских вершин, мимо Аллоа, Клакманана, Кулросса, которые мы обходили стороной, - и часам к десяти утра, голодные как волки и смертельно усталые, вышли к селению Лаймкилнс. Деревенька эта примостилась возле самой воды, прямо напротив города Куинсферри по ту сторону залива. На том и другом берегу над крышами курился дым, а вокруг поднимались дымки других деревушек и селений. На полях шла жатва; два корабля стояли на якоре, по заливу - одни к берегу, другие в море - шли лодки. Все здесь радовало глаз; я глядел и не мог наглядеться на обжитые, зеленые, возделанные холмы и на прилежных тружеников полей и вод.
Так-то оно так; а все же дом мистера Ранкилера, где меня, несомненно, ожидало богатство, оставался попрежнему на южном берегу, а сам я - на северном, в убогом, не по-нашему сшитом платье, в кармане три жалких шиллинга, за поимку назначена награда, и единым спутником у меня - человек, объявленный вне закона...
- Ах, Алан, вдуматься только! - сказал я. - Вон там меня ждет все, что душе угодно, птицы летят туда, лодки плывут - всякому, кто пожелает, путь свободен, одному лишь мне нельзя! Прямо сердце надрывается!
В Лаймкилнсе мы зашли в трактирчик, который от других домов отличался только знаком над дверью, и купили у миловидной девушки-служанки хлеба и сыра. Еду мы взяли с собой в узелке, облюбовав шагах в пятистах за селением прибрежный лесок, где рассчитывали посидеть и закусить. По дороге я то и дело заглядывался на противоположный берег и тихонько вздыхал; Алан же, хотя меня это в тот час не слишком занимало, погрузился в задумчивость. Но вот он стал на полпути.
- Приметил ты девушку, у которой, мы это покупали? - спросил он, похлопав по узелку.
- А как же, - ответил я. - Девица хоть куда.
- Тебе понравилась? - вскричал он. - Э, друг Дэвид, вот славная новость.
- Ради всего святого, почему? - спросил я. - Нам-то что от того?
- А вот что, - сказал Алан, и в глазах его заплясали знакомые мне бесенята. - Я, понимаешь, питаю надежду, что теперь мы сумеем заполучить лодку.
- Если б наоборот, тогда еще пожалуй, - сказал я.
- Это по-твоему, - сказал Алан. - Я же не хочу, чтоб девчонка в тебя влюбилась, Дэвид, пускай только пожалеет; а для этого вовсе не требуется, чтобы ты пред нею предстал красавцем. Дай-ка я посмотрю, - он придирчиво оглядел меня со всех сторон. - Да, быть бы тебе еще малость побледнее, а впрочем, вполне сгодишься: не то калека сирый, не то огородное пугало - словом, в самый раз. А ну, направо кру-гом, шагом марш назад в трактир добывать себе лодку!
Я, смеясь, повернул вслед за ним.
- Дэвид Бэлфур, - сказал он, - ты у нас, на свой лад, большой весельчак, и такая работенка тебе, спору нет, - одна потеха. При всем том, из любви к моей шкуре (а к твоей собственной и подавно), ты уж сделай одолжение, отнесись к этой затее серьезно. Я, правда, собрался тут разыграть одну шутку, да подоплека-то у нее нешуточная: по виселице на брата. Так что сделай милость, заруби себе это на носу и держись соответственно случаю.
- Ладно уж, - сказал я, - будь по-вашему.
На краю селения Алан велел мне взять его под руку и повиснуть на нем всей тяжестью, будто я совсем изнемог; а когда он толкнул ногой дверь трактира, он уже почти внес меня в дом на руках. Служаночку (как того и следовало ожидать), кажется, озадачило, что мы воротились так скоро, но Алан без всяких объяснений подвел меня к стулу, усадил, потребовал стаканчик виски, споил мне маленькими глотками, потом наломал кусочками хлеб и сыр и стал кормить меня, как нянька, и все это с проникновенным, заботливым, сострадающим видом, который и судью сбил бы с толку. Ничего удивительного, что служанка не осталась равнодушной к столь трогательной картине: бедный, поникший, обессиленный юноша и возле него - отечески нежный друг. Она подошла и встала рядом, опершись на соседний стол.
- Что это с ним стряслось? - наконец спросила она.
Алан, к великому моему изумлению, накинулся на нее чуть ли не с бешенством.
- Стряслось?! - рявкнул он. - Парень отшагал столько сотен миль, сколько у него волос в бороде не наберется, и спать ложился не на сухие простыни, а куда чаще в мокрый вереск. Она еще спрашивает, что стряслось! Стрясется, я думаю! "Что стряслось", скажет тоже!.. - И, недовольно бурча себе под нос, снова принялся меня кормить.
- Молод он еще для такого, - сказала служанка.
- Куда уж моложе, - ответил, не оборачиваясь, Алан.
- Ему верхом бы, - продолжала она.
- А где я возьму для него коня? - вскричал Алан, оборачиваясь к ней с тою же показной свирепостью. - Красть, по-твоему, что ли?
Я думал, что от такой грубости она обидится и уйдет - она и впрямь на время умолкла. Но мой приятель мой хорошо знал, что делает; как ни прост он был в делах житейских, а на проделки вроде этой в нем плутовства было хоть отбавляй.