Страница 19 из 22
– Тебе лучше знать, Валерия. Она негромко рассмеялась и поправила сбившуюся набок из-под его головы подушку.
– Ты здоров. Вставай.
– Где мы находимся?
– У берегов Италии. Ты проспал почти трое суток: мы успели сходить в Грецию.
– Я имею в виду не это…
Он поднялся на своем ложе и с любопытством огляделся. Узкая койка, на которой он лежал, находилась под переборкой в тесной, как гроб, освещенной газосветными трубками каюте. По отсутствию каких-либо иллюминаторов и низкому металлическому потолку он понял: это субмарина. Та самая, которая болталась на виду у всей Триполитании. Скорее всего, решил он, ядерный крейсер конца века. Да, верно – вот и ответ на вопрос о двигателях. Сталкиваться с атомными системами на практике ему не приходилось, отсюда и невозможность идентифицировать тип силовой установки.
– Атомная подлодка, – утвердительно произнес он.
– Термоядерная, – поправила его женщина.
– Что? Двадцать первый век?
– Ты думаешь, ею так легко разжиться? Нет. Это не человеческая разработка, прошедшая элементарную адаптацию. Здесь тяжело находиться, но ничего лучшего мои друзья не достали. Поверь, им и так очень плохо.
– Твои друзья?
Он рывком сел на кровати, отметив про себя, что последствия ранений не ощущаются пока никак, и сбросил на пол простыню, прикрывавшую его тело. Залитые кровью штанины полетного комбинезона были аккуратно разрезаны вдоль, и он увидел обтягивающие правое бедро кольца-коконы реабилитационной нанокожи.
– Ну здесь и запахи…
– Извини, – невозмутимо усмехнулась женщина. – Эта каюта не имеет дверей, а рядом – боевая рубка. Мы не всплывали двенадцать часов. Что поделаешь, системы регенерации воздуха здесь далеки от совершенства. Ты готов к разговору?
– О чем? О том, что сбитый немецкий летчик оказался твоим…
– … возлюбленным.
Голос женщины прозвучал словно выстрел, и на некоторое время Кай замолчал, опустив голову и покусывая в раздумье губы.
– Бывшим возлюбленным, Валерия. Ты сделала все возможное для того, чтобы мой статус приобрел свой сегодняшний вид.
Кончиками пальцев она погладила орла Люфтваффе, вышитого на груди его комбинезона.
– Тебе нравилось сражаться на неправой стороне?
– Я был опустошен. Я не задавал себе таких вопросов. Мне в руки попали документы парня, погибшего в Южной Африке. Среди них было летное удостоверение. Меня оно вполне устроило. Я хотел сражаться.
– Ты стал немногословен… – Женщина вскинула к лицу левое запястье, и он с изумлением увидел на ее тонкой руке изящные швейцарские часики. – Нам пора готовиться к высадке. У моих друзей здесь что-то вроде базы. Пока ты спал, я ввела тебя в гипностаз. Ты легко поймешь их язык. Еще ты знаешь итальянский и греческий.
«Значит, старая ты змея, я тебе нужен, – подумал он, поднимаясь на ноги. – А то стала бы ты тратить на меня заряды гипнообучения. Интересно, как же ты решила меня пристроить? И кто эти твои странные друзья, которые покупают у межзвездных торговцев древние подлодки, адаптированные под эксплуатацию человеческими экипажами?»
В том, что субмарина весьма стара, он уже не сомневался. Все, даже спертый воздух тесной каюты, говорило о том, что она произведена очень и очень давно. В первые минуты Кай не смог этого понять, но теперь, окончательно придя в себя, сумел услышать пронзающий все нутро лодки треск набора, ощутил наконец вызванные старостью завихрения в изношенных до предела сетях – субъективно он давал ей несколько столетий. Скорее всего лет сорок ее кто-то интенсивно эксплуатировал, а потом она где-то долго валялась. До тех пор, пока на старую железяку не нашелся покупатель. Техника такого уровня, созданная гуманоидной расой, однозначно имеет огромный запас долговечности и неспособна рассыпаться сама по себе даже за столетия хранения. Тем более если хранить ее с умом и в соответствующих условиях.
Нога совершенно не болела, лишь легкий зуд восстанавливаемой ткани напоминал ему о полученных от лойта пулях. Продолжая незаметно улыбаться своим мыслям, Кай встал с койки и прошел вслед за женщиной в узкий коридор с немного покоробленным пластиковым потолком, из которого лился странный голубой свет.
Валерия протиснулась через тесную горловину какого-то лаза и выпрямилась. Кай последовал за ней. Лаз вывел его в относительно просторное помещение, забитое странной для человеческого глаза, совершенно незнакомой ему аппаратурой. Плавать на подводных судах ему не приходилось, равно как и сталкиваться с подобными пультами. Он перевидал немало техники, . созданной нечеловеческим разумом, но сейчас, стоя перед переливчатыми, покатыми блоками управления и пытаясь прочесть многочисленные надписи, неподвижно висящие на дисплеях, Кай не смог ответить на вопрос о создателях лодки. Эта раса ему была незнакома.
В двух высоких ковшеобразных креслах перед главным, вероятно, пультом, напряженно щурились в экраны двое – лысоватый мужчина неопределенно-среднего возраста и скуластая молодая шатенка с раскосыми, почти азиатскими глазами, поразившая Кая каким-то странным выражением лица: что-то в ней было не то, но что именно, он сказать не мог.
– Познакомься, – предложила Валерия, – это Кирби Зорган, командир лодки и старший в клане, и его брат Лок…
– Его… брат? – не понял Кай.
– Лок – представитель так называемого «третьего пола», появившегося на Земле через столетие после Взрыва, – пояснила женщина.
Оба Зоргана одновременно развернулись вместе с креслами к Каю, но вставать и не подумали. Они изучали его с бесстрастностью сушеной сельди, и на секунду Каю стало не по себе.
– Значит, вы – лорд-охотник, – певуче произнес Док. – Что ж, нам всем очень повезло.
Кай не стал сушить свои мозги анализом его диалекта. Ему все было ясно. Дорогая сученька Валерия спуталась с такими же пришельцами из будущего – с той лишь разницей, что они, по-видимому, коренные земляне. Замечательно. Любопытно будет выяснить, из какой же они эпохи. Этот Лок наверняка косит на берегу под бабу, по крайней мере, физиономия у него была бы совершенно женской. Если бы он дал себе труд убрать легкую синеву на подбородке. Кирби, похоже, намного старше. Интересно будет выяснить, кто из них опасней. Вот только поскорее!..