Страница 16 из 66
На другой день Фоули и Кокс прибыли для окончательного согласования текста законопроекта. Прошли новые консультации, еще ряд поправок был сделан Госдепартаментом и Министерством обороны. К 5 часам дня министр финансов Моргентау и Фоули вернулись в Белый дом с полностью согласованным текстом законопроекта и со всеми нужными визами.
- Вот это пример четкой работы в Вашингтоне, заметил президент с улыбкой. Ну и я не отстану.
Он снова внимательно прочел законопроект, задал еще несколько вопросов и подписал его.
Через два дня в Белом доме было собрано заключительное совещание с участием членов кабинета и лидеров Конгресса. Рузвельт прочел законопроект вслух и сделал несколько пояснений. Прежде всего в законе не должно содержаться ограничений размеров помощи, оказываемой зарубежным странам. Расходы будут согласовываться особо в каждом отдельном случае. В чрезвычайных обстоятельствах мы можем предсказать заранее объем помощи, но не более чем мы способны предсказать ход войны.
Тут выступил один сенатор и сказал, что его беспокоит положение законопроекта о том, чтобы давать в долг уже имеющиеся вооружения и военные материалы. "Значит ли это, спросил он, что мы можем например, передать англичанам линкор?.." и сенатор назвал корабль, наименованный в честь его родного штата. Все засмеялись. Но тема была важной. Вопросы вроде этого не были редкостью в тот период, и ответы на них были всегда одинаковыми: никто заранее не имеет в виду отдавать линкор англичанам, но никто не может предвидеть, что в ближайшее время потребуется сделать в наших собственных интересах.
Возьмем такой пример, сказал президент. Для обороны Китая или Греции может оказаться очень важно, чтобы мы доставили им наши военные самолеты. Для себя мы можем заменить их новыми за небольшой отрезок времени. А между тем, передав эти самолеты странам, которые защищаются от агрессии, мы еще поможем и им, и самим себе. Если же мы начнем попросту делать изъятия каких-то видов вооружений, то через несколько месяцев можем оказаться не в состоянии предпринять то, что может оказаться необходимым для нашей безопасности.
В заключение президент подчеркнул, что действовать надо оперативно. Уже сейчас англичане вынуждены отказаться от контрактов, и неизвестно что делать с заказами на конец 1941-го и на 1942 год. Война не будет ждать, пока мы завершим дебаты.
На другой день, 10 января, сенатор Баркли представил законопроект Сенату, а конгрессмен Маккорнак представил его Палате представителей. Клерк Палаты представителей присвоил ему номер: ПП 1776{4}
Глава 7. Дебаты по ленд-лизу
Дебаты по законопроекту ПП 1776 и стали заключительным этапом общенациональных дискуссий, которые в нашей стране продолжались со все возрастающим напряжением со времени падения Франции.
В бесчисленных речах, статьях в прессе, резолюциях различных митингов и организаций наше правительство призывали усилить помощь англичанам и другим странам, отражавшим агрессию держав оси. Комитет по защите Америки посредством помощи союзникам создал развернутую программу такой помощи.
С другой стороны, Комитет за первенство Америки не считал, что нашей стране угрожает особенная безопасность из-за войны в Европе, а потому от нас не требуется активного вмешательства в ход этих событий. Эти люди утверждали, что, перевооружая свою армию, мы обеспечим безопасность Западного полушария, даже если весь остальной мир станет добычей агрессоров. Возникло и множество других мелких групп, не согласных с политикой помощи тем, кто сражался против стран оси. Меньшинство этих людей работало на пропаганду стран оси, но большую их часть составляли вполне лояльные американские граждане.
Летом 1940 года, когда решался вопрос об обмене эсминцев на базы, напряженность этих дискуссий достигла предела. Однако, когда вопрос об этой сделке был решен, большинство американцев, очевидно, одобрило ее, тем более что никто не мог отрицать, что мы получили непосредственную и значительную выгоду: целую цепь военно-морских баз, защищавших наши пределы на Атлантике. Правда, помощь Англии Китаю и другим странам едва ли могла сразу принести США столь ощутимую выгоду, и этот вопрос еще следовало прорабатывать.
Должен признаться, что в то время я порой недоумевал, почему программа помощи тем, кто защищается от агрессии, продвигалась у нас такими медленными темпами. Конечно, я знал, что существуют значительные разногласия на этот счет среди американского народа. Понимал я и то, что высокопоставленные чиновники предпочитают не торопиться, начиная новое дело. И все же мне казалось, что наше правительство явно отстает от большинства американского народа, уже осознавшего необходимость помощи союзникам. Теперь я, кажется, понял, в чем было дело. В демократических странах недостаточно просто поддержки большинства для быстрых и решительных действий по защите страны от опасности. В такое время необходимо сплочение народа и нельзя допускать резкий раскол в обществе.
Итак, простого мнения большинства недостаточно было для устройства сделки с эсминцами, а тем более для решения вопроса о ленд-лизе.
Большинство народа должно было быть столь сплоченным и решительным, а его воля должна была быть выражена столь убедительно, чтобы каждый гражданин признал правоту волеизъявления народа. Раскол же был бы в это время особенно опасен для американского общества. Поэтому, прежде чем сделать решительные шаги, нам требовались месяцы основательных дебатов. Это не тот способ, каким диктаторы готовят войска к агрессии, но именно таким способом происходит сплочение свободолюбивых народов, чтобы противостоять диктаторам и победить их.
И никогда еще демократическая дискуссия не достигала такого размаха, как в то время, когда решался вопрос о ленд-лизе. Это было похоже на то, как если бы весь американский народ начал думать вслух. В тот период мы смогли осмыслить свое место в мире, свое прошлое и подумать о будущем о том, какую роль в общемировом деле должны сыграть мы, чтобы отстоять свою свободу.
В разгар острейших дискуссий о помощи демократическим странам президент и рассказал свою притчу о пожаре и садовом шланге. Но к моменту представления законопроекта о ленд-лизе в январе 1941 года многое уже прояснилось и обрело определенность. Законопроект 1776 создавал широкую основу для ведения такой внешней политики, которая обещала стать действенной в период военных испытаний.
Основной принцип оказания помощи по ленд-лизу был сформулирован следующим образом: "... Помощь любой стране, защиту которой президент считает жизненно важной для обороны США". Слова "жизненно важной" были ключевыми. Одно дело помощь дружественным странам с целью спасти их от завоевания, и совсем другое провозгласить, что оборона этих стран жизненно важна для нашей собственной безопасности. Принять законопроект с такой формулировкой означало признать единение нашей страны с другими свободолюбивыми странами перед лицом агрессивных государств оси, признать, что наша самая большая надежда состоит в том, чтобы удалось соединить нашу силу с силой наших друзей, чтобы спасти в нашей стране те принципы американского символа веры, которые выражены в нашей Декларации независимости и Геттисбергском обращении.
Новый законопроект, который должен был лечь в основу нашей внешней политики, разрешал президенту "продавать, обменивать, давать в долг и в аренду или передавать иным способом... любые материалы, нужные для обороны" любой стране, оборону которой он признает "жизненно важной для национальной безопасности США". Производя те или иные виды оружия, мы получали право решать, где они лучше послужат целям нашей безопасности. Если оружие полезнее передать друзьям, нежели оставить его себе про запас, значит, надо, чтобы они от нас его получили.
Соединенные Штаты, в свою очередь, в обмен на эти поставки имели право на "получение долга деньгами, или собственностью, или в форме любой прямой или непрямой выгоды, которую президент сочтет удовлетворительной". Это положение носило намеренно широкий характер. Для нас, конечно, ближайшей и самой важной выгодой было использование странами оружия, полученного по ленд-лизу, против агрессоров. Кроме того, мы были вправе ожидать от стран, которым мы помогали, помощи нам самим в той или иной форме. Но только ход событий мог определить, какого рода выгоду мы от них получим. Законопроект давал президенту широкие полномочия, чтобы он мог действовать оперативно в меняющейся военной обстановке. Он должен был определять страны, защита которых жизненно важна для обороны США. Он должен был с ведома и одобрения Конгресса решать, какие виды помощи оружием или иной помощи должны быть оказаны другой стране. Он сам должен был определять, какого рода выгоды должны получить США от других стран за предоставленную ими помощь. Законопроект был ориентирован на тотальный характер настоящей войны отсюда многозначная формулировка: "товары и материалы, нужные для обороны". Мы могли ссужать другим странам оружие всех типов; транспортные средства всех видов, необходимые для снабжения армий и для связи; станки и оборудование; сырье, необходимое для оборонной промышленности стран, отражающих агрессию держав оси; продукты и средства производства продуктов для их армий и работников военной промышленности. Мы могли ремонтировать и размещать в наших доках корабли Англии и ее союзников. Мы могли передавать другим странам технологии производства новых видов оружия, которыми мы сами располагали. И согласно положению того же законопроекта мы имели право "передавать... любую оборонную информацию" например, обучать у себя в стране летчиков, стрелков, механиков для ВВС стран, сражавшихся с люфтваффе или воздушными силами Японии. Вот в чем состояли главные особенности законопроекта 1776.