Страница 24 из 37
Многочисленные ученики и боевые друзья прославленного снайпера продолжали громить немецко-фашистских захватчиков. И нередко звучала на огневых рубежах песня, сложенная самодеятельными авторами еще в 1942 году:
У снайпера Рубахо
С бойцами уговор:
Громить врага без страха,
Лупить его в упор.
Как-то не верилось, что нет больше среди нас этого доброго, всегда сосредоточенного парня. Нет, все равно Филипп продолжал находиться в боевом строю. Он незримо присутствовал там, где складывалась наиболее трудная боевая обстановка. И его опыт, так щедро когда-то переданный товарищам, помогал краснофлотцам в трудные минуты.
...Рота старшего лейтенанта Александра Райкунова, преодолевая мощное сопротивление гитлеровцев, продвигалась вперед. Два краснофлотца из взвода лейтенанта Ивана Цибисова подорвались на минах. Произошла заминка. Тогда вперед пополз опытный разведчик, участник целого ряда десантных операций Кирилл Дибров. Он под огнем врага нашел проход в минном поле.
- За мной, ребята! - крикнул Кирилл и вскочил во весь рост.
Взвод последовал его примеру и ринулся на позиции немцев. В это время соседний взвод младшего лейтенанта Ивана Щербакова атаковал вражескую батарею, завладел четырьмя орудиями и продолжал безостановочно продвигаться вперед.
В результате смелых, слаженных действий всех подразделений рота заняла башни элеватора, нефтебазу, железнодорожный вокзал. Тут образовался второй опорный пункт. Теперь мы не были одиноки. Башни элеватора удерживали подразделения лейтенантов Ивана Цибисова и Алексея Верхолаза, младшего лейтенанта Щербакова, вокзал - группа бойцов во главе с парторгом роты Романовым.
Немцы раздробили свои силы и начали одновременно штурмовать занятый нами клуб, элеваторные башни и вокзал.
Шли танки. Палили вражеские артиллеристы. Гулко ухали минометы. И трещали, трещали непрерывной скороговоркой пулеметы и автоматы.
- Форменное пекло, - проговорил Кирилл Дибров, сбивая метким выстрелом немецкого солдата, бегущего под прикрытием танка.
- На перекур и то времени нет, - с сожалением отозвался командир отделения сержант Писаренко. - Скорее бы уже истребить всю эту нечисть.
Тринадцать раз в течение дня гитлеровцы ходили на штурм позиций десантников и столько же раз откатывались назад, оставляя на поле боя десятки трупов.
С каждым штурмом становилось все меньше черноморцев. Таяли боеприпасы. Вот когда пригодилась старая куниковская выучка. Бойцы, в совершенстве владеющие оружием противника, захватывали его в бою и тут же обращали против врага.
В роте старшего лейтенанта Райкунова отважно сражался старшина 2 статьи Владимир Сморжевский. Весельчак и балагур, он всегда в часы досуга находился в центре внимания, умел насмешить бойцов острой шуткой. В самые трудные моменты боя Сморжевский оказывался там, где всего опаснее, где, казалось, нельзя ни выстоять, ни выжить. А он выстаивал. Он держался. Да еще увлекал за собой товарищей. Помнится, в канун высадки последнего десанта Георгий Никитич Холостяков спросил:
- Кому можно поручить установку флага на самом высоком здании в освобожденном Новороссийске?
- Старшине 2 статьи Сморжевскому, - ответили, не сговариваясь, командир батальона и я.
- Сморжевскому! - единодушно заявили краснофлотцы на митинге, посвященном этому событию.
Тогда Владимиру и вручили военно-морской флаг.
- Клянусь перед всем батальоном, перед вами, товарищ контр-адмирал, ответил польщенный доверием старшина, - что этот флаг установлю на самом высоком здании города на пути движения нашего батальона.
Холостяков крепко обнял юношу и трижды его поцеловал.
На рассвете 10 сентября, как только автоматчики Райкунова прорвались в район железнодорожного вокзала, Сморжевский оказался впереди. Он взобрался на крышу. Пули дырявили жесть вокруг отважного моряка. Но Владимир продолжал карабкаться вверх со знаменем в руках. Наконец он укрепил бело-голубое полотнище над зданием вокзала. С высоты донесся его громкий голос:
- Вперед, друзья! Мы победим!
Каждая минута битвы за Новороссийск отмечена подвигами патриотов. Многим памятен случай, когда один "морской охотник" прорвался сквозь огненную завесу в гавань. Он вел за собой на буксире баркас. От разрывов мин и снарядов вода клокотала словно в гигантском котле. Вот снаряд разорвался совсем рядом. Последовал резкий толчок. Над баркасом взметнулся столб воды. Лопнул буксирный трос. Тогда старший матрос Владимир Данилов выкрикнул:
- Разобрать весла! Весла на воду!
Баркас двинулся к берегу. Когда до него осталось несколько десятков метров, краснофлотцы начали прыгать в воду и вплавь добираться до полуразбитых причалов. На десантников обрушился огонь пулеметов и минометов. Погиб командир взвода. Командование принял старшина 1 статьи Александр Кузнецов. Он повел краснофлотцев на штурм электростанции.
Данилов с группой бойцов ворвался в машинное отделение. Там оказалось много гитлеровцев. Увидев десантников, офицер поднял руки. Вдруг из-за его спины кто-то выстрелил в Данилова. Советский воин упал. Медицинская сестра Лидия Верещагина бросила в немцев гранату. Тех, кто уцелел от ее взрыва, десантники скосили автоматными очередями.
Через три часа электростанция была полностью в наших руках.
Лидия Верещагина даже в такой обстановке сумела сшить несколько красных сигнальных флагов в одно полотнище и стала с ним пробираться по узким крутым лесенкам на крышу. Здесь за трубой притаился вражеский офицер. Он поднял пистолет, прицелился в девушку, однако выстрелить не успел. Смелая медсестра сразила его наповал выстрелом из автомата.
Над зданием электростанции взвился красный флаг. Между тем, плавсредства с подкреплением все подходили и подходили. Немцы, препятствуя высадке, яростно обстреливали водную акваторию. Порой снаряды и мины попадали прямо в катера, и тогда в воздух вместе с гигантскими столбами воды взлетали обломки бортов и судовых надстроек. Краснофлотцы прыгали в воду, помогали раненым держаться "а воде, всеми силами старались сохранить оружие. Добравшись до берега, они вливались в цепи штурмующих город и порт подразделений.
Сильно поврежденный мотобот, накренившись, с трудом подошел к причальной стенке. Спрыгнув с его палубы, десантники устремились к цементному заводу. Враг сосредоточил на этой группе ураганный огонь. Моряки вынуждены были залечь на совершенно открытой местности. Укрыться негде. Пальба усиливалась. Можно спастись только резким броском вперед. Но он неосуществим - перед бойцами минное поле. Каждая минута нахождения под огнем приносила все новые и новые жертвы. Казалось, всему конец... Вдруг десантники увидели старшину 1 статьи Ивана Прохорова. Он поднялся во весь рост и зычно крикнул:
- Пусть я погибну, ребята, но мы все равно победим! Уничтожайте проклятых врагов! Считайте меня коммунистом!
С этими словами он бросился прямо на минное поле.
Грянул взрыв. За ним - второй, третий... Близко установленные одна к другой мины детонировали. Минное поле взлетело на воздух. В этом месиве огня и дыма геройски погиб старшина 1 статьи Иван Прохоров, Ценой своей жизни он проложил дорогу подразделению.
Еще не рассеялся дым, а моряки уже ринулись вперед и овладели немецкими позициями.
Комсорг батальона лейтенант Гусейн Гусейнов вел подразделение черноморцев по окраине города. Гитлеровцы окружили горстку храбрецов. Сильный ружейно-пулеметный огонь не позволял поднять головы. И молодой лейтенант повторил подвиг Героя Советского Союза Михаила Корницкого. Он обвязался гранатами и бросился прямо на фашистских молодчиков. Комсомольский вожак погиб, пробив взводу путь из окружения. Бойцы вышли через образовавшуюся брешь и вскоре соединились с другими подразделениями нашего батальона.
...Шел шестой день кровопролитных боев черноморских десантников с превосходящими силами врага. Боезапас был на исходе. Кончалось и продовольствие. Авиаторы неоднократно делали попытки сбросить нам все необходимое на грузовых парашютах. Но, попробуй разберись в лабиринтах улиц, куда сбрасывать. Да еще попытайся попасть в нужное место. Как ни старались летчики, сброшенные грузы попадали к десантникам далеко не всегда.