Страница 9 из 38
Может, это был какой-то другой Агрикола. Хотя сколько человек с такой фамилией могло владеть фермой на Стейтен-Айленде? И если даже этот Агрикола - не тот Агрикола, возможно, он знает и поможет мне найти кого надо.
Я спросил у здешнего буфетчика, как добраться до Аннадейла, и он сообщил мне, на какой автобус садиться и как найти остановку.
Стейтен-Айленд - очень занятное местечко. Это один из пяти небольших городов, составляющих Нью-Йорк, - такая же его часть, как Манхэттен, Бруклин или Бронкс, но, с другой стороны, это дурацкий остров, торчащий рядом с побережьем Нью-Джерси. Пока не построили мост через пролив Вераззано, на Стейтен-Айленд нельзя было попасть автотранспортом ни из какого другого района. Остров по-прежнему остается единственным районом в Нью-Йорке, где нет ни подземки, ни небоскребов, зато хватает широких, поросших жесткой травой пустошей. Есть тут и трущобы, поскольку трущобы имеются в каждом городе, но выглядят они не так, как трущобы Нью-Йорк-Сити. Они, скорее, похожи на трущобы Пафкипси или на задворки Беллевилла, штата Иллинойс. И хотя Стейтен-Айленд - всего лишь пятая часть большого города, сам он, в свою очередь, состоит из горстки маленьких городков, отделенных друг от друга полями и перелесками, таких, как Сент-Джордж, где причаливает паром, Порт-Ричмонд, Хауленд-Хук, Нью-Дорп, Элтингвилл, Плезент-Плейнз, Ричмонд-Вэлли, Булз-Хед, Нью-Спрингвилл и Аннадейл, где жил человек по имени Агрикола.
Аннадейл - милый малолюдный городок между Артур-Килл-роуд и бульваром Драмгул. Это на случай, если вас интересуют названия двух улиц, узнав которые, я вовсе не стал чувствовать себя лучше.
Старые шуты и комедианты, так много потешавшиеся над Канарси и Нью-Джерси, почему-то почти совсем обошли вниманием Стейтен-Айленд. Может быть, из добрых чувств к островитянам, а может, потому, что Стейтен-Айленд благодаря своей планировке являет собой совершенно невероятное зрелище. Настолько невероятное, что даже комики не могут придумать, как им пройтись на его счет.
Я вышел из автобуса на Ричмонд-авеню, в точке пересечения Артур-Килл-роуд и бульвара Драмгул. Тут была автозаправочная станция "Галф-Ойл", и я спросил работника, где мне найти ферму Агриколы. Работник этого не знал, но надоумил меня пройти немного дальше по бульвару Драмгул, а потом опять спросить у кого-нибудь дорогу.
Бульвар Драмгул построила во время Второй Мировой войны армия США, чтобы быстро перебрасывать войска из Нью-Джерси через Аутербридж-Кроссинг и Стейтен-Айленд к портам северо-восточного побережья, где они грузились на корабли. Судя по всему, улицу с тех пор ни разу не ремонтировали. Движение тут очень вялое, а слева и справа от проезжей части тянутся в основном леса и поля. Иногда мне попадались по пути горстки стоящих в ряд домов, обычно кирпичных. Они были очень красивыми, но создавали впечатление заброшенности и запустения. Время от времени мимо меня проезжали машины, направляясь либо к Аутербридж-Кроссинг, либо в противоположную сторону. Все они ехали по внешней полосе, потому что внутренняя была в слишком плачевном состоянии. Бетон потрескался и сплошь покрылся выбоинами. Тротуаров не было вовсе, поэтому я шел по заросшему травой островку безопасности посреди проезжей части, петляя между деревьями и уличными фонарями.
Я шагал довольно долго, не встречая по пути ни бензоколонок, ни каких-нибудь лавочек, и уже начал задаваться вопросом, у кого же мне теперь узнать дорогу к дому Фермера Агриколы, и тут мимо меня в западном направлении промчалась черная машина.
Это была она. Я узнал машину, едва увидев её. И обоих убийц, сидевших впереди. Я стал как вкопанный и смотрел, как машина взлетает по пологому холму и сворачивает направо.
Может, эти двое допросили Арти? Угрожали ему или девушке? Неужели Арти или Хло сказали им, что я знаю имя Агриколы и отправился на Стейтен-Айленд искать его?
Или бандиты попросту вернулись за новыми указаниями? Обсуждать дело такого рода по телефону они бы не осмелились - это при нынешнем-то "обжучивании" линий связи! Вероятно, они приехали к Арти, не застали меня и поняли, что опять потеряли след. Вот и возвратились на Стейтен-Айленд, чтобы посовещаться с Агриколой и решить, что теперь делать.
Сейчас они знают, что дядя Эл больше не в силах навести их на меня и что впредь я не буду откликаться на его телефонные звонки.
За сегодняшний день они уже дважды проехали мимо, не заметив меня. Во второй раз это, очевидно, означало, что Арти и Хло не раскололись: знай убийцы о том, что я тут, на острове, они бы проверяли всех встречных-поперечных, хоть немного похожих на меня.
Стало быть, убийцы, наверное, просто возвращаются к Агриколе. А значит, его ферма находится где-то справа от меня, за тем перекрестком на верхушке холма.
Я не знал, надолго ли убийцы загостятся у Агриколы и скоро ли помчатся обратно, а посему покинул островок безопасности, ступил на правую обочину и зашагал по траве, вместо которой тут полагалось бы быть тротуару, если бы наши военные строители хотели, чтобы Америка выиграла Вторую Мировую войну.
Перекресток на холме вывел меня на проспект Гугенотов. Я, естественно, повернул направо и зашагал дальше.
По какой-то неведомой причине весь Стейтен-Айленд, даже самые дорогие его участки вроде Принсес-Бей, имеет слегка неряшливый вид, будто люди много лет назад махнули рукой на его красоты и перестали поддерживать порядок. Даже огненно-красная краска тускнеет на здешнем воздухе, становясь бледной и грязной. Весь остров производит такое же унылое впечатление, как и обслуживающий его паром.
На проспекте Гугенотов царил тот же вездесущий дух. Я шел мимо слегка обшарпанных домов, неухоженных полей и рощиц и редких возделанных участков земли, на которых кое-где стояла рядами высохшая пожухлая кукуруза. Несколько раз я видел проселочные дороги, возле них торчали столбы с прибитыми к ним почтовыми ящиками, как в деревне.
Деревенские почтовые ящики - в Нью-Йорке!
На ящиках были написаны имена: Гигтон, Хайленд, Барретт, Агрикола...
Проселочная дорога уходила вправо, по обе стороны вдоль неё тянулась колючая проволока. Слева раскинулось кукурузное поле, справа - пастбище. Впереди дорога исчезала в купе деревьев.
Мне не хотелось сворачивать на нее: тут я был бы на виду и рисковал угодить в ловушку, если бы убийцы вдруг выехали мне навстречу. Поэтому я миновал проселок и прошагал по бетонке чуть дальше, до места, где она была перегорожена упавшим деревом. Усевшись на эту подаренную мне природой скамейку, я принялся ждать.
День был на исходе, солнце уже не грело, как раньше, да ещё дул свежий ветерок, поэтому мне было зябко. Я закурил сигарету, малость потоптался в придорожной грязи, опять сел на дерево и задался вопросом, какого черта я тут делаю.
Наверное, пытаюсь спасти свою шкуру.
Конечно, ной моральный дух немного упал, когда выяснилось, что дядя Эл - предатель. А эти два парня в черной машине, появлявшиеся везде, куда бы я ни отправился, начинали действовать мне на нервы.
А что, если мне не удастся убедить Агриколу? Что, если он посмотрит на меня, с первого взгляда поймет, кто я такой, и тотчас откроет пальбу?
Будь у меня пистолет, я мог бы взять Агриколу на мушку и силой принудить его выслушать мою речь. Будь у меня пистолет. И достань у меня смелости пустить его в ход. Но на это у меня не хватило бы духу.
Я сидел на дереве, думал о том о сем, и мой страх усиливался, а вместе с ним и уныние. Конечно же, разумнее всего было бы податься в Мехико или Тьерра-дель-Фуэго. То, что у меня всего семнадцать долларов и двадцать три цента, не имеет значения. Я мог бы втихую пробраться на корабль или в самолет, добраться до Мехико автостопом. Или, возможно, до Бразилии. А там нашел бы работу, выучил язык (интересно, можно ли выучить португальский?) и зажил бы себе припеваючи.
Но это была несбыточная мечта. Они меня все равно найдут. В датском городе Абернаа или польском Живеце, в Зулуленде или Афганистане, в Ите и Малой Америке - везде меня выследит эта зловещая организация. Бежать от неё бессмысленно. Остается лишь попытаться убедить тех, кого это касается, что их стремление прикончить меня - итог простого недоразумения. Это моя единственная надежда.