Страница 75 из 97
Охваченная паникой, Мария-Елена несколько секунд лихорадочно размышляла, но ей на ум пришло лишь одно возражение:
- А если вам не заплатят?
- Заплатят, - спокойно и уверенно отозвался Фрэнк. - Заплатят, только бы мы ненароком не нажали не ту кнопку. Или намеренно. Это единственный способ получить пять...
Раздался звонок в дверь. Григорий стиснул подлокотник дивана.
- Они отпустили меня! Они сказали, что я могу остаться!
Мария-Елена вышла из гостиной, остальные примолкли и обратились в слух. Послышался скрип открываемой двери, Мария-Елена что-то спросила, и низкий зычный мужской голос произнес:
- Я ищу Пэми Ньороге. Я заметил Пэми в магазине, хотел было подойти, но потерял ее в толпе. Потом увидел напротив вашего дома ее автомобиль и решил, что было бы нехорошо уезжать из города, не встретившись со старой подружкой.
Во время этой речи голос звучал все ближе, и наконец в дверях появился его обладатель - огромный мрачного вида негр с холодной улыбкой и красными глазами. Он обвел присутствующих безучастным взглядом и растянул губы в зловещей ухмылке.
- Привет, Пэми.
На лице Пэми мелькнуло испуганное выражение.
- Привет, Раш, - ответила она голосом, исполненным покорности судьбе.
Аннаниил
Итак, брат Раш вернулся.
Впрочем, не беда. События уже развиваются, и он не в силах им помешать. Моя странная группа из пяти человек непременно проникнет на станцию Грин-Медоу-III. В этом я всецело полагаюсь на Фрэнка. У каждого из пятерых свои цели, и цели эти объединяют наших героев в сплоченный коллектив, который просуществует достаточно долго, чтобы успеть воплотить мой замысел.
Проникнув в помещение станции, пять человек предъявят свои требования, которые не найдут должного понимания. Причиной тому послужат отнюдь не смелость или несгибаемая воля властей, а скорее неразбериха, эгоизм и отсутствие профессионализма. Ответственность за происходящее будет возложена на многочисленные частные корпорации, общественные организации и даже комиссии конгресса. Участники событий разделятся на тех, кто побоится что-то предпринять, и тех, кто испугается упустить свой шанс в случае успеха. Раскол в обществе, столкновения мнений и прочие прелести общественной жизни помешают Фрэнку получить свои деньги, а безразличие и равнодушие населения в зародыше подавят все потуги донести пропагандистские призывы до сознания масс.
Рано или поздно - скорее рано - Фрэнк и его товарищи начнут осознавать чудовищность совершенного ими преступления и безнадежность своего положения.
И выполнят поставленную перед ними задачу.
33
Появление "приятеля" Пэми вызвало всеобщее замешательство. Было совершенно ясно, что дружбой здесь и не пахнет, но Пэми явно тушевалась перед ним, не могла дать решительный отпор. В пришельце угадывались холодность, коварство и наглость, но он держал их под спудом, и угроза, читавшаяся в его облике, не обретала четких форм.
Фрэнк первым почувствовал опасность и отвел Пэми в сторону, чтобы та объяснила, что здесь происходит.
- Кто этот парень? - спросил он. - Твой сутенер? На кой черт он нам сдался?
- Глаза б мои его не видели, - ответила Пэми. - Но Раш, он... всегда получает то, что хочет. Впрочем, вам он не помешает.
- Он уже мешает мне, - сказал Фрэнк.
В этот миг Раш торопливо вошел в комнату и спросил:
- Эй! В чем дело?
С самого начала было ясно, что он останется обедать, хотя сам он не напрашивался и никто его не приглашал и не собирался приглашать. Тем не менее на столе оказались шесть приборов, Раш занял место подальше от Пэми и в продолжение трапезы непрестанно отпускал горячие похвалы кулинарному искусству Марии-Елены и задавал вопросы, изрядно смущавшие присутствующих.
В сущности, это был самый настоящий допрос, хотя никто не понимал, в чем его цель. На вопросы Раша было трудно отвечать, потому что его высказывания изобиловали предположениями, для которых не было ни малейших оснований.
- Вы кого-то ждете? Кто-то должен прийти? - спросил он.
- Кто, например? - уточнил Фрэнк.
- Не знаю, - ответил Раш, пожимая плечами, придавая своему хищному лицу беззаботное невинное выражение и делая вид, будто ответ нимало его не интересует. - Кто-то, кто должен сказать вам, куда ехать дальше и что делать, - добавил он.
Григорий улыбнулся Рашу, не разжимая губ, и сказал:
- Нам никто не указывает, куда ехать. Мы сами знаем, куда нам идти, а кое-кто из нас - и что делать. Мы совершенно свободны.
- Значит, вам известна ваша цель? И где же это, Грегор? - с любопытством спросил Раш. Создавалось впечатление, будто он не в силах сложить губы таким образом, чтобы правильно и полностью произнести имя "Григорий".
На сей раз Григорий улыбнулся, чуть-чуть разомкнув губы.
- Мы движемся навстречу своей гибели, браток, - сказал он.
- Вы больны тем же, чем и Пэми? - спросил Раш, теряя интерес к затронутой теме.
- О таких вещах не говорят за столом, - резким тоном заявила Мария-Елена.
- Вы правы, Мария-Елена, - согласился Раш. - Ах, какой соус! Наверное, вы кладете в него какую-нибудь особенную приправу?
Однако вскоре он вновь принялся за свое.
- Может быть, вы собрались посетить врача?
- Послушайте, Раш, - сказал Фрэнк, откладывая вилку и начиная выказывать нетерпение, - неужели я похож на человека, которому нужен врач?
- Нет. Вы - нет... - Раш вновь замолчал и, казалось, над чем-то задумался.
Вскоре он выдал нечто новенькое, что нельзя было назвать ни возмутительным вопросом, ни комплиментом в адрес Марии-Елены. Он поднял голову, повел носом, словно кот, и заявил:
- Вокруг дома кто-то шастает, ребята. Может быть, тот самый человек, которого вы ждете?
- Черт побери, Раш! - воскликнул Фрэнк. - Я понятия не имею, что вы втемяшили себе в голову и чего вам наболтала Пэми...
- Ничего я ему не болтала! - крикнула девушка. - Он сам выдумал всю эту чепуху!
- Не знаю, какая муха вас укусила, братец Раш, - продолжал Фрэнк, - но зарубите себе на носу: мы никого не ждем. И вас не ждали...
- Это уж точно, - вставил Григорий.
- ...и никого другого не ждем.
Раш слушал, кивая. Он мягко улыбнулся и, как только Фрэнк умолк, сказал: