Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 177 из 183

- Простая, чистая мысль, зиждитель Истины, - едва слышно подтвердил шейх джибавиев. - Даже убийство не стало бы злом, ибо во сне все оставались бы живыми, свободными от страдания и боли. Явь соединилась бы со сном - и тогда никто не остался бы голодным или вдруг оказался бы укушенным настоящей змеею в своем блаженном сне. Ты был избран, чтобы соединить несоединимое. Царство гармонии наступило бы на земле. Все успели бы напиться из того колодца в пустыне прежде, чем раздался бы удар подноса, упавшего на пол, и время двинулось вспять - к мигу пробуждения.

- Весьма горького пробуждения, - заметил я. - В прошлый раз падение подноса вызвало всемирный потоп. Спасся только один человек, который нашел в себе силы не предаться коварному сну и не утонуть блаженно спящим - то был Ной.

- В прошлый раз древние жрецы пытались достичь гармонии обратным действием - разъединением стихий, ибо каждая стихия сама по себе становится обителью покоя. В том была их ошибка. - Вот какую древнюю тайну раскрыл передо мной дервиш.

- В чем же ваша ошибка? - дерзко спросил я.

- Ошибки не было, - отвечал дервиш.

- Значит, царство сонной гармонии во главе с Прокаженным Магрибинцем наступило? - спросил я, желая ужаснуться, но почему-то вовсе не ужасаясь.

- Нет, - спокойно ответил дервиш. - Ты, Посланник Истины, не захотел гармонии стихий. Ты поступил по своему выбору, на который имел право. Ты просыпался всякий раз за мгновение или час до того, как искомое соединение стихий в твоей душе должно было произойти.

- Мне помогали проснуться мои братья, - заметил я, - а больше всех моя сестра. Мы все любили друг друга, даже не зная о своем родстве. Любовь оказалась вернее памяти.

- Одна из великих истин, - бескровно улыбнулся дервиш. - Теперь я надеюсь, что ты не осудишь меня понапрасну.

И тогда я прозрел - и увидел великую тьму.

Признаюсь, я испытал сильное огорчение, но - только от той мысли, что зря подвергал опасностям мою дорогую Фьямметту, что зря таскал ее по морским волнам, пустыням и пыльным дорогам. "Зато я увидела с тобой весь мир и узнала твою храбрость, отчего люблю тебя вдвойне", - вот что скажет потом моя Фьямметта.

Я прозрел, что мне были оставлены только две памяти - память тела и память чистого рассудка; память же души, которую мы считаем обычно истинной памятью, была стерта навсегда, подобно тому, как пемзой стирают надпись на пергаменте. Какой был бы прок в том, если бы я узнал название страшного зелья, примененного для того, чтобы лишить меня воспоминаний и тем самым даровать свободу - свободу от всех тайных слов и знаков, которыми могли меня держать в повиновении ассасины, тамплиеры, иоанниты, духи горы Сладкого Терна и сам Прокаженный Магрибинец со своим "Священным преданием"? Только мой брат Тибальдо Сентилья имел право проявить надо мной свою власть один единственный раз - и только для того, чтобы основание нашей родовой звезды Соломона не перекосилось в мою сторону.

Следовательно, и никакого настоящего имени, которое также могло быть использовано в качестве приказа, порабощающего мою волю, я носить в своей жизни не мог.

Посланнику Удара Истины полагалось быть свободным от всех обстоятельств, кроме одного - своего рождения в нижнем острие пятиугольника. Ценой памяти была свобода, и надо заметить, весьма призрачная свобода: выбирать между сном и явью.

Только этой свободой я и отличался от своих братьев, жизнь которых мне была теперь известна гораздо лучше моей собственной.

- Значит, я не узнаю о своей жизни ничего, кроме тех слов, на которые ты был не слишком щедр, Учитель? - почти равнодушно пробормотал я.

- Не жалей об утрате, - еще тише проговорил дервиш. - Она не имеет значения. Один час той краткой жизни, которую ты помнишь, стоит всех тех лет, которые ты провел в беспрекословном подчинении у великих сил мира сего, у земли, воды, огня и воздуха. Имя ты сможешь избрать себе сам. Это великая честь для ученика.

- Богачи вернули из Европы свое золото с прибылью, ассасины получили волшебную голову, которая обманет их и приведет к окончательной гибели, султаны и эмиры благословенной земли пророка обрели спокойствие. Что же из этого векового заговора извлекли вы, владетели знаний? - вопросил я.

- Хотя бы то, что небо на этот раз не упало нам на головы, - отвечал дервиш, давно уже не открывая глаз и едва шевеля губами. - Можно считать, что на наши головы в конце концов упал ты, подобно тому человеку, который некогда упал с крыши на голову моему Учителю. Мы наблюдали за твоим падением, предполагая, что в худшем случае ты свернешь себе шею. Однако ты остался цел и невредим, а нам же придется теперь немного отлежаться. Хороший урок всегда идет на пользу.

- Из твоих слов, Учитель, следует, что великими мудрецами, Великими Магистрами, великими воинами, короче говоря всеми - и тамплиерами, и ассасинами, и королями, и даже вами, дервишами - в продолжении этих веков управляли вовсе не всемогущие духи из таинственного "круга змеи", а всего лишь несколько бессмысленных слов, начертанных на дорогом халдейском пергаменте, - проговорил я, с каждым своим словом все больше поражаясь своему открытию. - Вся мудрость заключалась только в том, чтобы умело и незаметно разбросать их "по базарам".

- "Круг змеи" - это один-единственный человек, воплощение могущества, глава змееносцев, - отвечал дервиш. - Не гадай, кто он. Он есть ты.

- Почему ты не дал мне догадаться об этом самому, Учитель? - вопросил я.

- Потому что поднос вот-вот упадет на пол, - медленно проговорил дервиш.

- Кто же теперь управляет стихиями, кто заставляет писать на пергаменте слова, не имеющие смысла, если и Прокаженный Магрибинец, и таинственный Хидр, и Великий Мститель, и даже настоящий Посланник Истины - одна и та же бесплотная тень, вызванная заклинанием, начертанном на горе Сладкого Терна? - задал я вопрос, который посчитал про себя последним.

Дервиш покачнулся, и я поддержал его руками. Он с трудом сделал глубокий вздох, и я посчитал этот вздох последним.

- Один добрый человек шел по ночной дороге и увидел впереди приближавшихся всадников... - начал говорить дервиш свистящим шепотом, так что едва можно было разобрать слова.