Эмиссар чёрной Армады

Сейчас на площади не было праздника и ярмарки. Здесь под присмотром взвода гвардейцев в синих термоизоляционных пуленепробиваемых комбинезонах собралось несколько сот человек. Многие из них были избиты, перебинтованы, одеты в лохмотья, в которые превратилась их одежда. У некоторых на теле наливались красным светом присоски переносных "Гиппократов" - медицинских приборов неотложной помощи. Многих из этих людей вырвали из лап смерти. Одна из женщин, сидевшая на земле и монотонно раскачивавшаяся из стороны в сторону, периодически разражалась веселым смехом - мозг, не выдержавший обрушившихся испытаний, выключился. В большинстве же своем все были подавлены, кроме детей, смотрящих на происходящее с оптимизмом и беззаботным любопытством.

- За что? За что? - повторял зябко ежившийся при сорокоградусной жаре седовласый мужчина.

Огромный, разукрашенный изразцами с восточными орнаментами холл отеля тоже был переполнен народом. Те же спасенные. Тот же шок. Те же затравленные или пустые взоры.

В отеле была размещена часть спасенных людей. Все первые этажи уже были заняты. До нашего, шестьдесят девятого, доберутся еще не скоро.

Из восьми лифтов работал только один. Это означало, что отель отрублен от городской ТЭФ-станции и перешел на собственные энергоресурсы.

- Не думал, что дойдем, - сказал Шестернев, блаженно разваливаясь на диване в нашем номере. - Крутой оборот.

- Бывало и покруче, - сказал я.

Я вышел на просторный балкон, по которому можно ездить на каре, расстегнул воротник рубашки с терморегуляцией, позволявшей нормально чувствовать себя в такую жару. Отсюда открывался отличный вид на Ташкент - столицу Казахско-Узбекского Вечного Союза. Трехмиллионный, один из самых крупных в исламском мире, город.

Невиданным доселе землетрясением две тысячи двадцать седьмого года здесь было разрушено восемьдесят процентов зданий. Город отстраивался заново. Он раскинулся на многие мили одноэтажными районами, вознесся вверх громадами делового центра, ломался изощренными линиями жилых небоскребов с изменяющимися контурами и гигантских "блинников" на окраинах. На двести метров возвышался минарет мечети Хаджи Акбара - одного из местных правителей, при ком появилось это архитектурное чудо. Вообще, обилие мечетей говорило о том, что к исламу здесь отношение серьезное. Сегодняшний день показал, что чересчур серьезное.

Я нацепил квантовые очки, через которые можно было разглядеть даже лица людей, дождавшихся давно призываемого активистами движения "Меч Абу Бакра" Мига Пламенного Гнева. Гнев пылал, пожирая пламенем золотоглавый христианский собор. Праведный огонь лизал стены гвардейских казарм и полз по коридорам Главного вычислительного центра, плавя нейросхемы мощных компьютеров, еще недавно поддерживавших устойчивость хозяйства и общества в Нерушимом Союзе, пожирая кары, стоянку вертолетов, аэроавтобус. Гнев сверкал разрывами плазменных гранатометов и молниями разрядников.

- Гнев Аллаха, - произнес я устало.

- Шайтана, а не Аллаха, - махнул рукой Шестернев - Криз второй степени.

- А ведь мы чуть не влипли.

- Понадеялись на "головастиков". Спасибо Диксону.

Анализируя представленную информацию, собранную по крупицам, Стивен Диксон выявил место будущего криза - Ташкент, дал прогноз его динамики. И мы получили возможность заранее подготовить встречу Найденышу, который наверняка должен появиться здесь.

Я, Шестернев и семеро десантников, составляющих полный круг - наиболее эффективную боевую единицу суперов, прибыли сюда с самыми радужными надеждами.

Когда "Камбала" заходила на посадку, я особенно не нервничал, зная, что у нас в запасе трое суток - время, достаточное для рекогносцировеки и для расставления сетей. Во всяком случае по расчетам Стивена получалось именно так. Так что с утра пораньше мы отправились на легкую прогулку - осмотреться для начала, прицениться... И угодили в самый центр урагана. Криз обрушился неожиданным горным камнепадом, вспыхнул метеором, взревел, требуя крови и разрухи.

На рубеже двадцатого-двадцать первого веков изможденная и измученная, преданная и проданная, пожравшая сама себя Россия ушла из этого региона. Русское население понемногу было выдавлено. Сюда двинули афганцы, китайцы, индусы, а также англичане, у которых неожиданно проснулся дух былого экспансионизма. В развитии государства, в основном высокотехнологичных производств, сети заводов тонких структур, электронного концерна во многом заслуга именно европейцев и иных чужаков. И теперь именно этих чужаков убивали взбесившиеся толпы, ведомые боевиками исламской фундаменталистской организации "Меч Абу Бакра" - верными слугами печально известного шейха Махтума.

Темнеющее небо озарила новая вспышка. Как в дурном сне я смотрел, как рушится пятисотметровая антенна космической связи. Она-то чем помешала?

- СТ, евроканал-три, - приказал я, вернувшись с балкона в комнату.

- Завершена очередная производственная линия станции "Венера-твердь". Американские специалисты отмечают... - защебетала дикторша.

- Отбой, Подборка новостей по Ташкенту за последний час.

В СТ-проеме возник вид города с высоты птичьего полета. Снимали из отеля "Бухарская сказка" в двух кварталах отсюда. Запись отражала конфликт на момент полуторачасовой давности. Известный политический обозреватель Густав Коль с привычной грустно-снисходительной миной на лице вещал, положив ногу на ногу:

- Массовые социальные взрывы - тревожная примета нашего времени. С каждым днем мы получаем все новые путающие новости. Сегодняшняя арена войны народов в кавычках, конечно, - Ташкент. Мечта шейха Махтума, много лет твердящего о мировой исламской революции и распространении огнем и мечом учения Мухамеда, сегодня еще на один шаг приблизилась к осуществлению.

Конфликт начался якобы с оскорбления на улице масульманской женщины и якобы с брошенного местным жителем китайского происхождения богохульного ругательства в отношении пророка. Вскоре запылали здания и машины. На улицы вышли "смертники" - отборные боевики, давшие слово умереть за ислам.