Страница 33 из 42
Мы расчистили стол, и я выбрал фотографии из коробки.
- Половину смотришь ты, половину я. Будь внимательна, вдруг что-нибудь найдем.
Лола кивнула и взяла верхнюю; я сделал то же самое. Сперва я рассматривал каждую карточку очень тщательно, но фотографии следовали одному образцу, и вскоре я заторопился. Лица и еще раз лица; улыбки, порой удивленные, нарочитые позы... Все снято опять на Бродвее.
На двух снимках мужчина пытался загородить лицо; камера остановила его движение. Я отложил их в сторону - открытая часть лица казалась мне знакомой.
- Майк... - внезапно произнесла Лола.
Она прикусила губу и указала на фотографию: приятная молоденькая девушка улыбалась мужчине средних лет, который сосредоточенно хмурился в объектив.
- Она... одна из нас. Мы вместе... вместе ходили на "задания".
- А мужчина?
- Его я не знаю.
Через пять минут Лола нашла другой снимок: кукольная девушка с застывшими чертами манекена и мужчина, низенький и толстый, в одежде, которая должна была сделать его выше и худее, но делала только еще более низеньким и толстым.
- Она тоже, Лола?
- Да. Но в Нью-Йорке пробыла недолго - умная игра позволила ей выйти замуж. Помню и этого мужчину. У него игорный дом в городе. Кроме того, он немного занимается политикой и на свидания обычно приезжал в государственной машине.
Вот оно. Детали, объясняющие почему. Мелкие подробности, способные превратиться в вопросы первостепенной важности. Стопка откладываемых фотографий росла. Может быть, каждый снимок имел непонятное для нас значение; может быть, большинство из них - лишь камуфляж для обмана посторонних.
Я перевернул снимок и увидел надпись, сделанную карандашом: "Смотри С-5".
Нэнси вела досье.
Осколки начали складываться в одно целое, и уже можно было представить всю картину.
Со следующей фотографией повезло мне. Я так ненавидел некоторых людей, что их лица запечатлелись в памяти как живые. Со снимка улыбалась молодая двадцатилетняя пара, лучилась надеждой юности, у которой впереди жизнь. Но меня интересовал задний план: мой клиент входил в какое-то здание. На его руке висела трость; за ним закрыл дверцу машины Финней Ласт в униформе шофера. Но главным было выражение лица Ласта - ядовитая ухмылка, полная ненависти, с которой он смотрел на проходящего мимо человека.
А тот был обуян ужасом; даже на снимке было заметно, что он пятится от Финнея.
Да, ему стоило бояться. Его звали Росс Боуэн, и позже он был найден изрешеченный пулями.
Мои челюсти сжались, кожа на висках напряглась. Лола что-то сказала, но я не расслышал. Тогда она схватила мою руку и заставила посмотреть на себя.
- Что случилось, Майк? У тебя такой вид...
Я положил перед ней снимок и показал группу на заднем плане.
- Этот парень мертв. А рядом - Финней Ласт. глаза медленно, недоверчиво расширились. Она покачала головой.
- Финней... Не может быть.
- Не спорь, малышка. Это Финней Ласт. Фотография сделана, когда он работал у мистера Берина.
Лола внимательно посмотрела на меня. Затем ее взгляд переместился на снимок, и она снова покачала головой.
- Его имя Миллер, Пол Миллер. Он один из тех, кто... кто снабжает дома девушками.
- Что?
- Да. Мне показала его одна подруга. Он работал на Западном побережье - подбирал их там и посылал на восток в синдикат. Я уверена, что это он!
Хорошо, Финней, думал я, очень хорошо. Респектабельная работа для прикрытия темных делишек. Боже мой, если б об этом узнал нетерпимо-щепетильный Берин-Гротин!.. А снимок отличный. Я даже разобрал надпись над дверью здания: "Альбино-клуб". Очевидно, любимое место мистера Берина.
- Тебе известен этот, перепуганный?
- Да. Он заправлял несколькими домами. Его убили, да?
- Убили...
Лола закрыла глаза и склонила голову. Потом глубоко вздохнула и произнесла:
- На обратной стороне что-то есть.
Другая надпись. "Смотри Т 9-20". Значит, с фотографией связаны одиннадцать страниц какого-то досье.
Подробности убийства Росса Боуэна? Возможно ли, что Рыжая знала о них? Если так, то вмешательство Финнея не удивительно.
Больше я ничего не смог найти. Тогда мы с Лолой поменялись снимками и начали все сначала. Я опять ничего не обнаружил, зато Лола отложила с дюжину фотографий и предложила мне обратить внимание на женщин. Все бывшие подруги. Она знала в лицо и некоторых мужчин. Их одежда была дорогой, на пальцах блестели перстни.
Эти снимки я положил в конверт и сунул в карман, а остальные бросил в ящик стола.
- Мне нужно выпить.
- В доме ничего нет, - заметила Лола.
Я потянулся к шляпе.
- Одевайся, пойдем.
- Но ты ведь мертв?
- Не настолько. Собирайся.
Она надела сапожки, накинула на себя плащ.
- Я готова, Майк. Куда идем?
- Сама увидишь.
Всю дорогу к центру я молчал. Лола прижалась ко мне, и даже сквозь одежду согревала теплом своего тела. Она не хотела отвлекать меня и лишь изредка с любопытством поднимала глаза, положив голову мне на плечо и сжав мою руку. Не сказал бы, что это помогало мне сосредоточиться.
Туда и сюда сновали пустые такси в тщетных поисках клиентов. Дождь серой сеткой затянул город, разогнав зрителей по домам. Только тигры бродили по улицам этой ночью.
Мы проехали "Зеро-Зеро", и Лола оглянулась, но смотреть было не на что. Клуб был погребен во мрак, на двери висела табличка "Закрыто". Пат поработал. Мы оставили машину на полупустой стоянке, вошли в первый попавшийся бар и сели у стойки. Четверо парней на другом конце, до нашего появления явно скучавшие, неожиданно нашли тему для разговора, и четыре пары глаз забегали по Лоле. Один из этих типов велел бармену поставить Лоле коктейль.
На меня нахлынули воспоминания. Рыжая потягивала кофе, изящно оттопырив пальчик с кольцом; теперь она лежит со скрещенными на груди руками и без кольца, а Масляная голова торжествующе ухмыляется...
Я заказал еще пива. Перед Лолой стояли уже два мартини и один пустой бокал. Парни смеялись, разговаривая достаточно громко, чтобы быть услышанными. Один из них встал, отпустил какую-то грязную шутку и с гнусной усмешкой направился к нам.
Он обнял Лолу за талию и стал стаскивать ее с табурета, когда я зажег сигарету между пальцами и щелчком швырнул ее. Горящий конец попал ему в глаз. Сладкая речь сменились воплем боли и потоком ругательств.