Оберег

К вечеру Шмель позволил себе задать осторожный вопрос:

- Хозяин, а как ты обычно ночи проводишь? Отдыхаешь, или так и едешь вперед, не зная устали, как древние богатыри?

- Что, утомился?

- Ну, не то, чтобы очень, но вообще-то, если ночь ехать, не мешало бы перекусить...

- Ты-то перекусишь, тебе тут травы на год хватит, а я?

- Так я про то, что скоро корчма, я чую.

- Добро. Доедем до корчмы, я поем, ты овса получишь, а там поглядим.

Через полчаса из сгущающихся сумерек навстречу выплыл перекресток двух трактов, и на нем даже не одна корчма, а целых две - по разные стороны от перекрестка. Примечательно, что обе до мелочей выглядели совершенно одинаково. Руслан пожал плечами, выбрал ближайшую. Во дворе передал Шмеля сонному челядинцу, открыл дверь.

В корчме было душно, смрадно, и дрались. Дрались весело, с истинно славянским размахом: туда-сюда летали не только тяжеленные лавки, но даже и дубовые столы. Присмотревшись, богатырь сообразил, что здесь не одна драка, а целых две: слева пятеро верзил деловито били морду шестому такому же, а справа не менее дюжины мужиков дрались против всех сразу, каждый сам за себя. Руслан, уворачиваясь и пригибаясь, пробрался наискось через всю комнату, изредка раздавая тычки наиболее ретивым драчунам, которым уже все равно, с кем и зачем драться, лишь бы кулаки вволю почесать. Подошел к хозяину. Корчмарь, низенький щуплый старичок с жиденькой бородкой, спокойно стоял в уголке, прихлебывал пиво из высокой глиняной кружки, да посмеивался, глядя на всеобщую свалку.

- Исполать тебе, хозяин. - приветствовал его Руслан. - Пожрать есть чего?

- Да навалом! - рассмеялся дед. - Только неспокойно тут ноне, шел бы ты, добрый молодец, в корчму напротив, там все то же самое, только драки пока нет.

- Ага, - смекнул богатырь, - пока жрякать буду, и там драться начнут?

- Кто знает. - пожал плечами корчмарь. - Только то, что там сейчас тишь да гладь - это я точно тебе говорю.

- А откуда знаешь?

- Так это ж просто! Все тамошние завсегдатаи - вот они, здесь, моих молотят!

- А потом что, наоборот? Твои туда биться пойдут?

- Это уж когда как. Но частенько, частенько. Так что напротив пожрать нормально успеешь - здесь разгулялись не на шутку, остановятся нескоро.

- Спасибо, так и сделаю. - и Руслан, все так же уворачиваясь от ударов и пригибаясь под пролетающими столами и лавками, проделал обратный путь до двери.

- Я конягу твоего напротив отвел. - сообщил ему тот самый сонный парень. У нас нынче весело.

Руслан кивнул, пересек перекресток, проведал Шмеля. Тот хрустел овсом, и до остального ему дела не было.

- Пожалуй, здесь мы и заночуем. - сказал ему Руслан. - Так что особо не торопись.

- Понял. - кивнул конь, не отрываясь от кормушки. Руслан вошел в корчму. Она и изнутри полностью повторяла ту, что напротив, только посетителей в ней не было вовсе, мебель стояла на местах. Но корчмарь оказался точной копией деда из забегаловки напротив. Увидев широко раскрытые глаза и отвисшую челюсть богатыря, он усмехнулся:

- Что варежку раззявил? Близнецов никогда не встречал? Чего изволишь жрать, пить, спать?

- Всего сразу.

- Сразу не получится. - замотал головой хозяин. - Как же ты во сне жрякать и пить будешь?

- Тогда сначала еды и питья, а потом - ночлег.

- Вот это можно. Платить есть чем? - Руслан в ответ позвенел калитой. Добро. Вот тебе квас, жди, сейчас все остальное будет.

Руслан сел за один из двух столов, отодвинул остатки чьей-то трапезы, и стал терпеливо дожидаться ужина, степенно прихлебывая квас. Корчмарь не обманул, и "все остальное", действительно, вскоре было принесено. Под "всем остальным" понималось: жареный гусь с гречневой кашей, краюха хлеба, большой кувшин пива и две дюжины вареных раков. Руслан сначала пивом и раками хорошенько распалил свой аппетит, потом и сам не заметил, как уплел крупного гуся. Покончив с ужином, кликнул хозяина, попросил еще пива.

- А объясни мне, хозяин, с чего это у вас с братом корчмы одинаковые? И почему они напротив?

- А, это просто. Дело было так. Наш отец держал корчму на этом перекрестке. Потом, когда помирать ему пора пришла, завещал корчму нам с братом. Пока отец жив был, народу тут немного ходило, хоть и перекресток. А степняки пошаливали частенько, потому схоронку батя сработал на совесть, и я еще помню, как во младенчестве мы там частенько отсиживались... А потом, обычно, приходилось отстраивать все заново. В общем, едва концы с концами сводили. А по смерти батюшкиной поспокойнее стало. И хазар Святослав причесал, и прочие поосторожнее сделались, и стал народец по трактам туда-сюда сновать, так что только успевай поворачиваться. И потому, лет вот уж скоро пятнадцать тому будет, решили мы с братцем еще одну корчму ставить. Ну, мы с ним одинаковые, так с чего корчмам разным быть? И отгрохали точно такую. Он на ту сторону перебрался, я здесь остался. Самое же смешное, что и у него, и у меня, моментально свои завсегдатаи образовались. Готовим мы с братом одинаково - как отец научил, пусть ему в Вирии радостно живется, - мед-пиво тоже у одних купцов берем, а людишки эти все спорят: чья корчма лучше? И никак им, бестолковым, не растолковать, что до тех пор, пока мы с братом, не приведи боги, не рассоримся, обе корчмы как есть и были, так и будут похожи друг на друга, как мы с братом... Вот они и спорят все, спорит... Частенько до драки доходит. Сегодня видал? Напротив буянят... Впрочем, кажись, уже возвращаются.

И впрямь, послышался шум шагов, гомон перевозбужденных голосов, в корчму вошли побитые, но довольные мужики.

- Хозяин, еще пива!

- И мяса!

- А мне вина грецкого!

- Меду, меду, да побольше!

- Сейчас, ребята, сейчас все будет! - заулыбался корчмарь и поспешил выполнять заказы. Герои недавней драки рассаживались вокруг столов, кто-то уже впивался в давно остывшую баранью ногу, кто-то пытался высосать из кружки последние капли пива.

- Эй, ты, здесь мое место! - перед Русланом возник приземистый широкоплечий человек со спутанными волосами и засаленной бородой. В лицо богатырю ударил убойный букет луково-пивных запахов. Недолго думая, Руслан двинул кулаком в красную харю, мужик отлетел. Впрочем, довольно быстро он поднялся, подошел опять, размазывая по лицу кровавые сопли. - Я те чо говорю? Мое здесь место, так что вали отсюда!