Оберег

- А почему ты думаешь, что не долетели?

- Так ведь змей нас довольно недолго нес - пожал плечами волхв, - к тому же горы-то, вон они, никуда не делись, родимые. Так что идти нам еще, я полагаю, немало.

- Тогда пошли?

- Пошли.

Идти оказалось приятно. Солнышко уже вовсю грело, теплый встречный ветерок обдувал лица. Молчан, правда, все бухтел, мол, за такой короткий промежуток времени два посоха посеял. Дескать, если и дальше так пойдет, то придется ему путешествовать с вязанкой посохов за спиной, чтоб терять по одному в день без зазрения совести...

- А зачем тебе нужен посох? - поинтересовался Руслан.

- Как это зачем?! - тут же взвился Молчан. - Я волхв, или кто?

- Или где. Сколько вместе идем, а толку от твоих волхований...

Молчан обиделся. Замолчал, запыхтел пуще прежнего, надулся, как мышь на крупу. Руслан почуял, что сдуру брякнул что-то не то, замахал примирительно руками:

- Ну, ты прости, если коряво сказал... Вот тогда на болоте, помнишь, когда ты костер запалил из ничего? Вот это было да... И к тому же, сколько мы с тобой уже тычемся во все стороны, как котята слепые, а ведь вполне могли бы богов поспрошать с твоей помощью...

- А чего их спрашивать, когда тут и ежу все понятно? Когда это доброе дело богам поперек глотки вставало? Ведь то, что ты замыслил - дело явно доброе. А магии я не очень-то обучен, мало кто сейчас идет этим путем... Я вот, когда совсем зеленый был, загорелся: все брошу, а магию старых волхвов постигну. Ну, и что? Чего я добился? Прочел несколько книжек, в которых мало что понял, научился зверюшек понимать да, как оказалось, огонь неугасимый разжигать...

- А он неугасимый?

- Должен быть... Как гасить-то я не знаю...

- Вот потеха! - рассмеялся богатырь, - упырям да жрякам всегда где погреться теперь есть... С холоду теперь не перемрут...

- Ничего смешного! Такой пожар может с этого огонька пойти, что не приведи боги...

- Нет, а ты попробуй, - не унимался Руслан, - Вдруг какое чудо сотворишь? Что моя деревяшка может, это мы уже знаем, а вот чем ты богат? Похоже, ты и сам об этом не догадываешься...

- Тебе что, чешется? - взъярился Молчан. - Нет, ты скажи, чего это тебе так приспичило поколдовать?

- Так ведь колдуна воевать идем, чай, не на торжище. И было бы неплохо знать, что мы имеем в запасе на всякий крайний случай. - серьезно ответил богатырь.

- Ну, раз так, тогда попробую... - вздохнул Молчан. Если для дела, говоришь... Только отвернись. И молчи. Чтоб чего наколдовать, надо сосредоточиться.

- Сколько угодно! - сказал Руслан, отвернулся и сел на траву. Волхв что-то вдохновенно забормотал у него за спиной. Потом что-то гулко бабахнуло, потянуло тиной, Руслан услышал из уст Молчана крепкую брань, обернулся... и рухнул, как подкошенный, сотрясаясь от дикого хохота: Молчан сжимал в объятиях русалку. Все ту же самую. Русалка, бестолково хлопая глазами, озиралась, видать, пыталась понять, что это с ней произошло. Зацепившись за корчащегося от смеха Руслана, взгляд ее принял осмысленное выражение. Она прямо-таки расцвела:

- Ой, ребята! Вы все-таки решили поразвлечься, да?

Пришедший в себя Молчан заорал благим матом и разжал объятия. Русалка, грохнувшись оземь, взбеленилась:

- Чурбан неотесанный! Кто так с женщиной обращается?! Надо класть бережно, нежно, испытывая подобающий трепет... А коли уж бросаешь, так хотя бы в воду бросай!

- Где... ты... тут воду... видишь? - с трудом выдавил сквозь смех Руслан. Русалка огляделась повнимательнее, обнаружила полное отсутствие воды и завизжала:

- Душегубы! Мучители! Палачи! Колдуны растреклятые, чтоб вам лопнуть! На сушу выволокли, ящерово семя... - она завелась не на шутку. Билась оземь, как рыба на песке, только, в отличие от рыбы, громко вопила.

- Что с ней дальше делать будем? - проорал Руслан, вдруг переставший смеяться, на ухо остолбеневшему Молчану.

- Хрен знает... О! Дай ей крутануть оберег! Ну, длинный рычаг...

- Убийцы! Чтоб вам Пекло при жизни началось! - не унималась русалка.

- Заткнись, дура! На, покрути эту штуку, полегчает! - Руслан снял оберег с шеи и теперь протягивал его русалке длинным концом вперед. Молчан на всякий случай схватился за богатырский пояс. Русалка притихла, пожала плечами, крутанула рожок и исчезла. Друзья остались вдвоем.

- Уфф! Баба с возу - на нашей улице праздник! - облегченно утер пот со лба витязь.

- А если она в пески попала?

- Да, не убивайся ты так по ней. Если даже и попала, так и что с того? Добро б девка теплая, красавица, а то эка невидаль, нежить зеленая1... отмахнулся Руслан, и они зашагали дальше. - И все-таки, ты чего колдануть-то хотел? - допытывался витязь у притихшего волхва.

- Да, понимаешь, читал когда-то, что этим заклинанием можно в мгновение ока вооружить себя страшным оружием... Да ведь не сработало! Что-то те, кто книжку писал, видать напутали.

- Ничего они не напутали! - ухмыльнулся Руслан. - Что может быть страшнее разъяренной бабы?! Всем оружиям оружие!

Молчан на это ничего ему не ответил, только рукой махнул. Руслан и дальше его подначивал, покажи, мол, чего еще умеешь. Но волхв колдовать отказался наотрез.

Ровная степь ложилась им под ноги. В небесах щебетали радостно жаворонки. То тут, то там можно было заметить сурков, вылезших из своих норок погреться на солнышке. К вечеру степь стала меняться. Появлялись холмы, реже степняцкие курганы. На закате встречный ветер донес до них давно знакомый запах гари, и расслабившиеся было за день путники враз посерьезнели, подобрались. Когда небо почти совсем потемнело, а сами они устали и начали уже подумывать о ночлеге, набрели на становище кочевников. Там и сям виднелись шатры, паслись кони. Молчан и Руслан рухнули в невысокую траву, опасаясь, что их заметят. Но людей видно не было. Друзья тихо подползли поближе. Никого. И костры не горят... Переглянулись недоуменно, пожали плечами. Встали, ожидая предательских стрел. Тишина. Никого, только кони неспешно питаются скудной пока еще растительностью. Настороженно оглядываясь, двое вошли в становище. Заглянули в один шатер, другой. Пусто.

- Ну и где же обещанные печенеги? - обиженно спросил Руслан.

- А я откуда знаю? - раздраженно ответил Молчан. Они мне, знаешь ли, грамот не писали: "Собираемся мы, значитца, за Авзацкие горы курей красть"...