Чудовище

Любого другого этот мой удар уж точно убил бы на месте. Но не этого мастодонта. Его спасли пласты мышц брюшного пресса. Он вновь поднимался. Я позволил ему встать и, пока реакция его не восстановилась, нанес удар ногой в челюсть.

Николай почти упал, но справился, коснувшись рукой пола. Я тоже выдыхаюсь, наверное. Удар, во всяком случае, уже не тот. Он попытался броситься на меня, но я успел отойти. Через мгновение я ударил его прямым левым, и, пока он пытался свхватить меня за левую руку, я нанес ему сильный удар правой рукой.

Меня злило и огорчало, что он не падает. Я сам смертельно устал. Мне хотелось прекратить этот затянувшийся поединок побыстрее. Ринувшись к нему, я некоторое время его просто избивал. Когда я прекратил, у него была рассечена правая бровь и сильно текла кровь.

А он не падал!

Я сделал ложный выпад правой и схватил его за руку. Затем нырнул вниз, подцепил его правую ногу под колено, поднял Николая на плечи и с размаха швырнул на паркет.

Сотрясся весь дом.

И снова он поднимался, как зомби.

Черт с тобой! решил я, повернулся и пошел к двери.

Остановился возле подсиненного Ивана. Ну и вонь! На поясе в кабуре торчал пистолет "Беретта". Я осторожно, чтобы не запачкаться кровью, вытащил его. Проверил: полная обойма. В стволе патрон. И - вот уж боец! укорил я мертвеца, - не поставлен на предохранитель.

Услышав сзади шум, оглянулся. Николай у противоположной стены, завершал замах топора. Движения его были медленные, плавные. Ручка топора сантиметров шестьдесят длинной, украшена чем-то белым, узором наверное. Лезвие полированное, как и все здесь, блестящее. И я медленно пытаюсь поднять ватную руку; словно сироп, густое желе, а не воздух. Опоздал, огромный топор уже летит. Я все-таки стреляю, стараясь сбить его на лету пулей. Промахиваюсь, кажется попадаю в Николая, потому что он начинает падать.

Топор уже совсем близко, и тут мне прихзодит в голову нагнуться. Я могу не успеть, но все-таки пытаюсь. Мы соревнуемся в скорости с топором, он уже рядом, но я успеваю.

Прошелестев над моим затылком, топор с мясницким чавканьем вонзается за моей спиной. Время немедленно возвращается в свои границы; я мгновенно поворачиваюсь и отскакиваю в сторону: не попав в меня, лезвие отрубило голову трупу.

А Николай наконец-то успокоился. Пуля попала ему в плечо, и это последнее сотрясение послало его в нокаут. Ничего, наука.

Но как же я устал! Открыв дверь с повисшем на ней обезглавленным уже мертвецом, я делаю несколько шагов по коридору... вижу уставившиеся на меня глаза... челядь и крепостные... чувствую, что земля вокруг меня начинает вертеться и внезапно наступает темнота...

ГЛАВА 31

ТЫ МОЙ ГЕРОЙ

Все последующее я помню смутно, как будто смотрю сквозь толстое зеленое стекло. Будто бы несли... нет, скорее, вели меня какие-то люди... горячая вода... склонившееся надо мной милое личико Иры... лучащиеся радостью глаза ее...

Впрочем, было ли это все так, не было - не знаю. Проснулся я у себя в спальне. Уже рассвело, и рядом в кресле спала Ира. Значит, ночные видения имели хоть в этом реальную почву.

Штора была отдернута, но кисейная паутина занавесок рассеивала розовые солнечные лучи. И только сквозь узоры тюлевого плетения горячими пятнышками просачивались солнечные зайчики. Один из них заполз Ире на щеку, пригрелся сам, согрел её и наконец пробудил.

Она открыла глаза, улыбнулась сама себе и вдруг, вспомнив все, быстро нашла меня взглядом. И знакомая радостная улыбка осветила её лицо, а лучащийся взгляд устремился ко мне.

Утро начиналось прекрасно. Я отдохнул. Легкая ломота в мышцах была даже приятна, а вспухшие части моего лица не мешали.

- Доброе утро! - ласково сказала Ира.

Она подошла и нежно коснулась моей руки. Легкие тени под глазами заставили меня поверить, что она всю ночь провела возле меня. Удивительно!

- Доброе утро! - ответил я и потянулся.

- Как ты себя чувствуешь, Ванечка?

- Прекрасно. А вот тебяе я доставил хлопот.

Я вспомнил обо всем... Об Иване... Ну и дела!

- Ты уже все знаешь?

- Всё, - она кивнула. Легкая морщинка легла между бровей.

- Николай? Как он?

- Ничего страшного. Врач сказал, что ранение не тяжелое.

- А ты его видела? - спросил я.

- Видела? - она нахмурилась, и тут же вновь прекрасные её глаза зажглись радостью. - Я была с тобой. Ты сумел всех победить. Ты герой! Ты мой герой! Я так хотела тебе это раньше сказать! Ты отдыхай, теперь все будет хорошо.

- Знаешь, как мы зделаем? Я пойду к себе, на часок прилягу. А может и нет, я тоже вроде незаметно отдохнула. Если будешь хорошо себя чувствовать, приходи. Сейчас половина воьмого... приходи часов в девять ко мне, и мы все решим.

Она пошла к дверям. На пороге спальни обернулась.

- Я буду ждать, - сказала она и вышла.

Я услышал, как щелкнул замок входной двери.

И я был озадачен, не скрою. Стихийный прилив любви ко мне со стороны женщины не редок, я наблюдал не раз. Многим нравится моя звериная суть: чем же ещё я мог привлекать дам? Но Ира?.. А впрочем, соображения имеются.

Чтобы не терять времени даром, я встал. Утро хорошее. Я вышел на балкон, как был в трусах.

Утро какое! Свежее, тихое... Я заметил желтизну отдельных крон - уже осень, середина сентября. Оттенки зелени: от летней, сочной, темно-зеленой до светло-салатного. А в промежутках - весь спектр.

Я глубоко вздохнул воздух, почувствовал такой аромат! - кажется запах опавшей листвы, яблок, свежести. Вдалеке на воде - маленький осколок паруса; кто-то с утра не вытерпел, вышел на воду. Воздух так чист, словно его вобще нет. И громко ссорятся вороны.

Легкий озноб на спине. Пойду приму душ.

После горячего душа завернулся в махровый халат и первым делом заглянул в холодильник. Подумал немного, больше советуясь с организмом, и выбрал бутылкку светлого пива. Сел в кресло у открытой балконной двери в спальне и попеременно делал глотки: то пиво, то свежего горьковатого воздуха утра. И качал головой, вспоминая бурный хоровод прошедших событий. Подумать только, прошло всего три дня! Уму непостижимо!

Страшно захотелось есть. Сейчас бы Ленкиной снеди - проглотил бы всё.