Страница 35 из 36
Сейчас король Тедрик, наверно, прошел с армией половину Тарка... Хирт не сомневался в победе; стальные доспехи, взрывчатый порошок да милость Ллосира перевешивали все богатства, все легионы империи. Впрочем, легионов хватало и у Ломарры. Король сказал, что Запад будет единым. Так повелел Ллосир, так оно и будет! Значит, война закончится победой. Хирт не испытывал сожалений из-за того, что не принял в ней участия; то, что выпало на его долю, казалось и более интересным, и более значительным. Пересечь Ампассер! Еще десять лет назад, при старом короле Фагоне, никто и не мечтал бы о подобном!
Спустившись тысячи на три футов, до границы, за которой горные луга сменялись лесами, путники остановились передохнуть. Неподалеку струился ручей, образуя небольшой водопад и довольно глубокое озерцо под темной нависшей скалой. Пока Хирт и Фристал плескались в воде, смывая грязь долгих странствий, Скроб устроил своего клаффа на гранитном обломке и присел напротив, пристально глядя в черные зрачки птицы. Его молодые спутники, закончив купанье, тихо пристроились за спиной проводника. Оба уже натянули свежие туники и сапоги из бережно хранимых запасов - взамен рубища, в которое превратили одежду пятинедельные странствия в диких горах. Все-таки, им была доверена посольская миссия, и рыцарям славного короля Тедрика следовало выглядеть подобающим образом.
Скроб поднял взгляд на Фристала:
- Он готов лететь. Давай карту.
Предводитель экспедиции порылся за пазухой и вытащил туго скатанный рулончик пергамента, на котором странники день за днем отмечали свой путь. Скроб бережно поместил драгоценный свиток в кисет, примотав его ремнем к когтистой птичьей лапе. Потом погладил черные перья с металлическим отливом и произнес:
- Вверх, малыш! Вверх и домой! Клафф пронзительно вскрикнул, будто прощаясь с хозяином, подпрыгнул в воздух, распахнув огромные, в рост человека крылья и, набирая скорость, ринулся вдоль склона вниз. Через минуту он уже взмыл на сотню футов и начал разворачиваться в сторону горного хребта; через пять - превратился в едва заметную точку над сверкающими ледяными шапками Ампассера.
- Через два дня будет в Ломпоре, - заметил Скроб, стягивая изодранные на камнях сапоги.
Хирт проводил птицу завистливым взглядом. Если бы он мог так же взлететь в вышину, свободный и стремительный, как ветер! Может быть, Повелитель Ллосир со временем откроет королю и эту тайну?
Фристал вздохнул. В отличие от своего юного спутника, он думал о вещах более земных. Например, о том, что теперь им придется рассчитывать только на свои стрелы, на охотничье счастье и на сомнительное гостеприимство обитателей Са-Ирта. В горах у них всегда было свежее мясо - клафф, непревзойденный добытчик, сам искал зверя, сам справлялся с ним. Огромный клюв, мощные когтистые лапы и невероятная для птицы сила позволяла ему торжествовать даже над волками и горными баранами.
Скроб разделся, ступил в озерцо и чуть слышно охнул - вода была холодна. Вымывшись, он тоже натянул чистое и повалился ничком в траву, буркнув: "Устал". Не надо было объяснять, что утомил его не спуск, хотя они проделали с утра миль пятнадцать, а то, что он сотворил с птицей. Лицо проводника осунулось, на висках выступил пот.
После долгого молчания Хирт нерешительно спросил:
- Как ты это делаешь, мастер Скроб?
- Делаю? Что?
- Ну, говоришь со своим клаффом... и с другими, с птицами и зверьем?
Скроб приподнял голову и усмехнулся.
- Ну, разговором бы я это не назвал... Он снова надолго замолк, расслабившись, всем телом впитывая ласковое тепло осеннего солнца. Фристал сосредоточенно подравнивал бороду кинжалом, любуясь своим отражением в полированном куполе шлема. Хирт вздохнул, достал сухарь из мешка, надкусил. Есть не хотелось.
- Здорово это... понимать животных... - задумчиво сказал он, поглядывая на проводника. - Пусть даже с ними нельзя говорить по-настоящему... Все равно, здорово!
- Здорово? - Скроб вдруг перевернулся на спину, уставившись пустым взглядом в небо. - А у тебя когда-нибудь болела голова, парень? Так, что впору землю грызть? Прятался ли ты целыми днями от солнца, от страшного Ока и проклятых жрецов? - Он приподнялся и с нарастающей страстностью начал говорить. - Знаешь" почему я пошел с вами - почти на верную смерть? Думаешь, старый охотник Скроб на золото польстился? - его глаза потемнели. - Нет, не нужно мне это золото... и дорога в Са-Ирта меня не интересует... своих гор хватит... Но кузнец Тедрик, - он так и сказал о короле - "Кузнец Тедрик!" да, кузнец Тедрик из Ломпора просил пойти, и я не мог отказать. Не мог отказать избраннику Ллосира, тому, кто избавил нас от мучений!
Скроб вытянул руку вверх, к небу, но оба молодых воина и без того поняли, что он имеет в виду. Звезда злого бога закатилась над Ломаррой и Сарлоном, алтари его разбиты, храмы обращены в груды камней, жрецы гниют в земле.
Фристал с Хиртом начали собирать мешки и оружие. Уже взвалив поклажу на спину, Хирт повернулся к проводнику, все еще лежавшему на земле с полузакрытыми глазами, и опасливо спросил:
- А с людьми ты так можешь?.. Ну, как со своим клаффом?
Внезапно Скроб захохотал. Это было так необычно, что оба его спутника вздрогнули.
- Во даешь, парень! С людьми! Если б я мог так с людьми, то был бы не старым Скробом-охотником, а самим великим Ллосиром! Ах-ха-ха! - он вытер выступившие на глазах слезы и махнул рукой: - Ладно, пошли!
И пружинисто вскочил на ноги.
6
Грохот взрыва смолк, разбитые створки ворот косо повисли на петлях, открыв обрамленный каменными стенами проход шириной в полсотни футов. Сарлонская фаланга, выставив копья, ринулась в него; с тыла ее подпирали тысячи три меченосцев. Ливень стрел, дротиков и зажигательных снарядов поливал покосившиеся надвратные башни и городскую стену, из-за которой уже поднимались к небу густые клубы черного дыма. Под прикрытием стрелков и метательных машин штурмовые отряды, приставив лестницы, начали взбираться к зубчатому парапету; через несколько минут их секиры и боевые молоты загрохотали о шлемы защитников.
Тедрик, сидевший на рослом сером жеребце напротив северных ворот, в которые уже вливались последние ряды ломарианских меченосцев, довольно улыбнулся. Эта компания отличалась небывалой стремительностью - за месяц его войска трижды разгромили имперцев и прошли половину страны, от пограничного ущелья Лотара до берега моря. Теперь его армия разделилась: панцирные всадники с отрядами конных стрелков широким веером прочесывали побережье, вылавливая мелкие группы врагов, уцелевших в предыдущих сражениях; основные силы, тысяч восемьдесят бойцов, осаждали столицу империи - богатый и хорошо укрепленный город Семедиум. Впрочем, теперь о его укреплениях следовало упоминать в прошедшем времени.