Зина Портнова

- Комендант заставил... - пожаловались они. - Грозился выпороть, если плохо расчистим.

Зина оправила у них пальтишки, застегнула, увела домой греться.

- Где была?.. Почему не сказалась? - строго встретила ее Галька.

- Чем допрашивать меня, ты бы лучше умылась... Сидишь грязнулей.

- Не буду я умываться. Назло тебе.

- Это еще что такое?.. - Зина рассердилась. - Так и знай, не будешь слушаться, я уйду отсюда... Не нужна мне такая чумазая, непослушная. Измучилась я с тобой.

- Я с тобой тоже измучилась! - огрызнулась Галька.

Скрипнув дверью, в комнату юркнул Ушастик. Приблизившись к Гальке, прыгнул на колени, громко мурлыча и ласкаясь.

- Ты вот и Ушастика тоже обижаешь! - сердито попрекнула сестру Галька. - Вчера веником его огрела, грозилась в болото занести.

- Тоже заступница... - изумилась Зина. - Твой Ушастик на столе слопал все, что тетя Ира нам оставила, а ты его защищаешь!

Надувшись, Галька замолчала, но через полчаса не выдержала, подошла к сестре и начала ласкаться:

- Никуда не уйдешь?

- Не уйду. Какая ты глупенькая.

- Даешь слово?

- Ну, даю.

- Какое - пионерское?

- Ну, хотя бы пионерское. Ладно, давай мириться!

Зина поцеловала сестренку в подставленную щеку. Присутствие Гальки, непрестанная забота о ней как-то скрашивали тяжелую жизнь.

- А теперь пора заниматься. Будем учить буквы... Я тебе буду диктовать, а ты пиши! - Зина, несмотря ни на что, старалась готовить Гальку к школе, надеясь, когда вернутся в Ленинград, определить ее сразу во второй класс.

Галя знала уже все буквы, умела по складам читать.

Занимаясь с сестренкой, Зина горестно раздумывала, что живет она нахлебницей у тети Иры и Солнышка, которым так трудно всех прокормить! Может, попытаться и ей устроиться на работу в столовую? Но как противно обслуживать фашистов, этих убийц!

Вечером, когда ложилась спать, перед глазами стоял повешенный, которого она видела днем, - с неподвижными, стеклянными глазами, с раскрытым ртом..

Боясь закричать от страха, Зина с головой накрылась одеялом, но жуткое видение не проходило. Зина встала, попила воды, но немного успокоиться смогла, только когда перебралась на постель к Гальке. Обняв младшую сестренку, она наконец уснула.

Глава седьмая

Володя вскоре выполнил свое обещание. Илья снова привел Зину слушать советскую радиопередачу.

На этот раз на чердаке собралось гораздо больше новых ребят, и среди них две девушки - года на три постарше Зины.

Одну из них - белозубую, бойкую на язык - звали Фрузой Зеньковой. Другая, в светлом берете, - очевидно, ее подруга - красивая, черноволосая, с приметной родинкой на лбу, была из соседней деревни Ушалы, звали ее Валей Шашковой. Немного погодя подошли еще две девушки - Маша Дементьева и Маша Лузгина, их обеих Зина хорошо знала.

- Уважаемые дамы и господа! - шутливо обратился к своим гостям Володя. - Рассаживайтесь согласно своему общественному и социальному положению в германском рейхе. Более знатные - впереди, менее знатные - позади.

Шутливый тон Володи как-то сгладил тревожную обстановку, которую усугубляло зашторенное окошко, полумрак, нарушаемый только светом радиоламп.

Володя, управляя рычажками, долго ловил нужную волну. Ребята, сгрудившись возле приемника, ждали. В этот зимний пасмурный день слышимость была плохая.

И вдруг четко послышались русские слова. Все обрадовались. Но оказалось, преждевременно: это был голос немецкой передачи на русском языке - передавали сообщение о налете гитлеровской авиации на Москву.

Володя хотел перевести рычажок на другой диапазон, но сидевший рядом Евгений попридержал его руку:

- Давай послушаем.

Не совсем твердый на ударениях голос диктора извещал:

"Сильные соединения немецкой авиации каждую ночь подвергают уничтожающей бомбардировке Москву - этот важнейший индустриальный центр страны. Заводы и фабрики, расположенные вокруг русской столицы, настолько разрушены, что их вряд ли можно будет восстановить. Кремль и почти все вокзалы в черте города превращены в груды развалин. Особенно сильно пострадали промышленные районы Москвы, вступив в фазу уничтожения..."

- Будет! Враки все это... - Фруза решительно повернула рычажок. Ей не сразу удалось поймать в хаосе звуков слова русские слова.

- Стой, не крути, - остановил ее Володя и стал настраивать громкость.

Передавали сводку Советского информбюро. Ребята слушали, застыв. Но никаких особых новостей на этот раз в передаче не было. Сообщалось, что во многих районах временно оккупированной немцами советской земли возникли партизанские отряды и они наносят свои удары в тылу врага. И вдруг - в конце сводки:

- "В Белоруссии неподалеку от Витебска, возле станции Оболь, партизанский отряд под командованием товарища К. подорвал вражеский эшелон".

- У нас! - воскликнул кто-то в темноте.

Передача кончилась. Володя выключил и убрал радиоприемник. Ребята обменивались впечатлениями.

- Кругом действуют партизаны... А мы долго так будем сидеть? - громко воскликнул Федя Слышенков, коренастый, широкоплечий паренек со светлым чубом.

Володя поспешно шагнул к Феде и приложил ладонь к его губам:

- Тише ты!

- А ты что предлагаешь? - осторожно спросил Евгений, сузив глаза.

- Ну, об этом не здесь разговор. Давайте пройдем вниз, ко мне в комнату, - прервал его Володя и предупредил: - Только не всем скопом. Выходите поодиночке. - И предложил Илье: - Проводи сестренку.

Зина с Ильей вышли на улицу. Уже совсем стемнело. Улица была пустынной. И вдруг тишину прорезая окрик:

- Стой!..

Илья, остановившись, взял Зину под руку.

- Прохожие... гуляем, - пробормотал он, когда к ним подскочили два полицая с пистолетами в руках.

- Не видали тут чужаков?

- Не-ет... - отрицательно замотал головой Илья.

- В соседние избы при вас никто не заходил?

- Нет.

Полицейские, не пряча оружия, свернули в сторону.

- Вот что, Зина, - тревожно зашептал Илья, когда они отошли немного, я вернусь предупрежу ребят. А то накроют их. Придется тебе одной шагать. Побудь пока у бабушки. Видишь, как сегодня здесь неспокойно...

Когда Зина явилась домой, тетя Ира встретила ее в большой тревоге.

- Долго где-то ты пропадаешь, - упрекнула она. - Галька ждала-ждала и заснула.

Зина растерянно оправдывалась:

- Задержалась я отсиживалась у бабушки. В деревне было тревожно. Полицаи кого-то ловили...

Зина не лгала. Она и в самом деле, добравшись до избы бабушки, некоторое время отсиживалась там и затем, несмотря на уговоры бабушки и дяди Вани, замирая от страха, направилась домой.

Проснулась Галька, обрадованно посмотрела на сестру сонными глазами и напомнила:

- Скоро день моего рождения! Что ты мне подаришь?

- Подарок, - машинально отозвалась Зина.

В то время, когда на деревенской улице рыскали полицейские, в избе Володи Езовитова шел важный разговор.

- Вот что, ребята!.. - обратилась к оставшимся Фруза. - Вы слышали сейчас сообщение о деятельности наших, витебских, партизан! Разве мы тоже не смогли бы проявить себя в борьбе с врагом? Сколько можно сидеть сложа руки?

- А почему ты думаешь, что мы все сидим сложа руки? - спросил Евгений.

- Знаю, что ты хочешь сказать. Уже слышала от Володи о листовках, но надо действовать не поодиночке, а коллективно.

- Ты, Фруза, была секретарем нашей комсомольской организации в школе. Говори смелее... - поддержал ее Володя.

- Я предлагаю организовать подпольную группу для борьбы с оккупантами, - взволнованно сказала Фруза.

В этот момент кто-то настойчиво постучал в наружную дверь. Все замерли. Володя вышел из комнаты и... вернулся с Ильей.

- Что случилось? - тревожным шепотом спросила Фруза.

- Полицаи на улице, кого-то ловят.

- А как же Зина?

- Я проводил ее почти до бабушки. В случае чего она там и заночует.