Аэрогарды

— Не шумим, — услышал он голос Шефера в динамике сферы. — Что маркер?

— Есть сигнал, — отозвался Воробьев, который стоял рядом с капитан-полковником.

Д'Марья посмотрел на крохотный дисплейчик: слабая зеленая искорка мерцала среди серой паутины каких-то магистралей.

Он глянул на индикатор расстояния: тысяча сто пятьдесят два метра… — пятьдесят четыре… пятьдесят один… что там Зоргер мечется?

Шефер осторожно подошел к ним, снял бронесферу.

Д'Марья сделал то же самое.

— Ну что? — вполголоса спросил он.

— Пора, — ответил Шефер и повернул к себе дисплей следящего прибора. — Видите серые линии?

— Да.

— Это линии коммуникаций. Насколько нам известно, Девятнадцатая станция — в некотором роде главный узел планеты, ее нервный центр. Штернваффе и шварцриттеры появились здесь не так давно, геноссе Фоцар еще не успел подать сигнал отсюда, а последний раз он выходил на связь из другого места всего пять месяцев назад. Вообще Туннелями они начали заниматься только в последнее время, и вся информация находится у высшего руководства. Командиры гевиттергренадирен об этом ничего не знают. Геноссе Фоцар успел сообщить, что людей с «Костромы» готовят к участию в каком-то непонятном обряде, их должны чуть ли не принести в жертву…

— Знаю, — перебил Шефера д'Марья. — Ближе к делу. Как к ним пробраться?

— Не по всем коммуникациям можно двигаться. Однако здесь и здесь, — он показал пальцем в перчатке, — пройти можно, мы это точно знаем.

— То есть так мы выйдем прямо на Зоргера? — спросил д'Марья, проследив за движением руки Шефера.

— На кого?..

— Да этого вашего предателя, Зоммера.

— А, ну да. Кстати, он не наш, а Фауэска, и с их руководством разговор предстоит серьезный…

— Между прочим, он сказал, что на Асгарде у шварцриттеров есть еще один агент.

— Вот как? — после паузы медленно произнес Шефер. — Что ж… этим мы тоже займемся. Но не будем сейчас отвлекаться. Итак… да, мы выйдем в то место, где сейчас находится предатель. Можно предположить, что именно там наиболее важный узел самой станции. Надо двигаться двумя группами — отсюда и отсюда.

— Согласен.

— Впереди — вход на территорию станции. Без боя не прорвемся. Там нет даже гевиттергренадирен, одни шварцриттеры, причем сплошные отборные кнехты и офицеры из их кригсвахе.

— Понятно. Ну что же, выдвигаемся?..

До поста у входа на основную территорию Девятнадцатой станции шли осторожно, соблюдая режим полного радиомолчания — кто его знает, может, здесь слушают аэрогардовские частоты?

Так, как сказал бы обер-лейтенант Зоммер — светлая ему память, неплохой парень был… так. Железные ворота. Крайне пафосно — особенно факелы, руны и эмблемы, — но весьма функционально. Жалко, нельзя постучаться: все равно не пустят.

Да, ближе не подберешься, заметят… придется отсюда. Что… начали?..

Шестнадцать гранат из подствольников — восемь и через две секунды еще восемь — сорвали ворота, унесли их в клубах пламени ко всем чертям: просчитав до десяти (пламя немного улеглось, а остальное бронекомбинезоны должны выдержать), аэрогарды бросились вперед.

Когда подбежали к воротам, огонь бушевал, но уже без того надсадного воя, как вначале; дико выл кто-то там, дальше, уже на территории станции: через секунду д'Марья увидел катающийся по заваленному обломками полу куль, издающий нечеловеческие звуки, и короткой очередью успокоил страдальца.

Дальше… дальше: здесь, похоже, все кончено и уже чисто; так, восьмерка Шефера пошла направо… а мы пойдем прямо.

…и всего-то пройти надобно метров триста пятьдесят… пока идем легко, и коридор широкий, чего там Шефер пугал… о! похоже, начинается…

Первых встречающих — откуда-то из боковой двери выскочили двое в обычной легкой черной форме и с пистолетами — прошли, не заметив: две короткие очереди — и дальше. Вперед… еще трое, опять с пистолетами: чепуха. Бить по лампам! А вот там кто-то залег… ну-ка плазмой его, а иначе он нас., отлично, э, вас там оказалось несколько: удачно получилось. Вперед, вперед… гаденыш Зоргер, похоже, к встрече совершенно не подготовился… Плазму экономить!!! Быстрее!..

Молодец Игнатьев, дернуть за рубильник вместо того, чтобы расходовать боеприпасы, паля по источникам света, — очень разумно…

А вот это неожиданность: дорога поворачивает. И рельсы… черт, зачем тут рельсы? Вагон… быстрее, быстрее, там никого нет… опять поворот. Да что такое?! Вот прибор хренов, там же такого не было… ладно, вперед, вперед… хорошо, что здесь темно…

— Стоп!.. — крикнул д'Марья, падая на бетонный пол. Коридор впереди еще больше расширялся, и оттуда в лицо аэрогардам ударило ослепительным светом: прожектор, и, как успел заметить д'Марья, установленный на панцеркрафте.

Секунду стояла звенящая тишина, а потом воздух распорола короткая очередь из тридцатимиллиметровки.

Быстро оглянувшись, д'Марья увидел, как одного из аэрогардов разнесло в кровавые клочья; все бойцы были видны как на ладони: ни приподняться, ни выстрелить из подствольника, хотя до панцеркрафта всего метров тридцать… отходить?

Почему противник не стреляет? Чего они ждут?

А вот чего — сзади заплясали желтоватые блики. Еще один прожектор, и, судя по звуку, еще один панцеркрафт…

Ловушка. И выхода, кстати, не видно.

И ведь осталось-то всего метров сто…

Кто-то из аэрогардов пошевелился — и снова короткая пушечная очередь, на этот раз поверх голов. Та-ак, хотят взять живыми. Ну уж это вам…юшки.

Панцеркрафт сзади приближался.

…И что теперь? В подствольнике — плазма… еще есть несколько фугасных гранат, две ручные… бабахнуть может от души. Попробовать, что ли?

— Я встаю. — Негромкий голос Ямады. — Как поднимусь — бейте плазмой по панцеркрафту.

Д'Марья хотел что-то крикнуть, но слова застряли в горле.

Как же так… или самому?

Десятая доля секунды гулко ухнула мимо сердца. Еще одна десятая доля.

Лежавший у противоположной стены аэрогард пошевелился… Ясухиро Иваоевич, ну зачем…

— Стой! — почти крикнул д'Марья. — Пусть сзади подъедет, тогда они не смогут стрелять друг в друга!

А если не подъедет? Поосторожничает? До поворота — метров двадцать…

Точно. Остановился, сволочь.

И тут же — в наушниках, по-русски:

— Подниматься без оружия. По одному. Подходить к машине, останавливаться за десять шагов, ложиться лицом вниз. По одному. Малейшее постороннее движение — стреляем.

Вот б…, влипли.

Краем глаза д'Марья заметил, как Ямада осторожно вынимает из подствольника плазменный заряд и, сжав его в руке, медленно встает на колено.

— Идти одному! Не шевелиться другим!

…а чеку самоликвидатора он ведь уже снял…

Отпустить палец — и остается восемь секунд.

Шаг. Еще шаг.

Панцеркрафт за поворотом снова заворчал двигателем: желтоватый свет прожектора стал ярче, машина выехала на прямую и остановилась.

Ямада с поднятыми руками выглядел очень домашним и аккуратным. Он был ярко освещен — невысокий, вежливо идущий навстречу шварцриттеровским спецназовцам… навстречу своей смерти.

Д'Марья до боли сжал рукоятку автомата. Доли секунд барабанили в мозгу, ударяясь друг о друга, засоряя осколками пространство и делая ясным сознание. Не буду я ничего ждать… но если не успею?..

Все. Пора.

Тело капитан-полковника, действуя самостоятельно — сам д'Марья с отстраненным холодным любопытством наблюдал за происходящим откуда-то будто бы сверху, — начало подниматься… автомат уже оторвался от бетона, почти что сейчас палец нажмет на спуск подствольного гранатомета… майор еще далеко, его не заденет… зачем все…

Рвануло так, что не успевший толком подняться д'Марья ткнулся лицом в бетон. Стало светло, как днем, но не надолго; ярко-оранжевые хлопья падали отовсюду, быстро затухая: внезапно совсем стемнело, и лишь голубоватые вспышки короткими сериями прорезали мрак.

Все продолжалось секунд пять, не больше. Д'Марья уже перекатился в сторону и теперь целился вперед, во мрак, в пустоту… нет, там что-то горело, но было тихо.