Страница 3 из 3
Последние выкрутасы судьбы
Борман выполнил свои обещания, данные в Берлине: доставленный в Базель, он подписал документы, по которым права распорядителей нацистских вкладов перешли к Мортону и американскому генералу-разведчику Доновану. С помощью этой операции союзникам удалось вернуть почти 90 процентов награбленных фашистами ценностей, хранящихся в нейтральной Швейцарии. После этого Бормана несколько месяцев допрашивали в Бердхеме, протоколы этих допросов заняли более 800 страниц. На этих допросах Борман все рассказал о себе и о нацистской партии. Тем временем его разыскивали по всей Европе в соответствии с требованием Международного военного трибунала, начавшего заседать в Нюрнберге осенью 1945 года. Во избежание такой опасности было решено изменить внешность и даже голос пленника. К этому совершенно секретному заданию был привлечен уже проверенный кадр - доктор Макиндо, несколькими операциями изменивший Борману форму ушей, толщину губ, уменьшил утолщение на носу, удлинил шрам на лбу. В ходе реабилитации и спецподготовки после операции Борману удалось изменить походку и произношение, его научили заикаться и даже имитировать временную потерю речи. После этого к нему приставили двух девушек из союза "Борцы за свободу Германии", которые должны были выдавать себя за его дочерей, и вся троица поселилась в одном из домов отдела "М" в Хайгейте - северном предместье Лондона, где жило много эмигрантов из Германии. Но эта жизнь не пришлась Борману по вкусу: психиатры, обследовавшие его в феврале 1946 года. нашли, что пациент находится на грани нервного расстройства, и посоветовали поселить его в тихой сельской местности. Мортону удалось найти отставного морского офицера Гранта, женатого на австрийке, родители которой погибли во время оккупации. После того как супружеская чета согласилась принять в дом важного политического иммигранта (они так и остались в неведении, кто был этот человек), было решено "умертвить" Бормана в Хайгейте и "воскресить" грантовского тестя в Австрии. Операция требовала большой осторожности, так как зарубежные спецслужбы, особенно французские, кое-что пронюхали и с подозрением посматривали в сторону Англии. В августе 1946 года Гранты уехали якобы в Австрию и через несколько дней вернулись с чудесно спасшимся отцом супруги герром Мартином Шулером. Под личиной Шулера Борман прижился в Гемпширской деревне и пользовался уважением ее обитателей. Он умер весной 1956 года и был похоронен на деревенском кладбище рядом с церковью. Но смерть эта была мнимой... "Даже я, один из тех, кто участвовал в похищении Бормана из-под носа у русских, попался на эту удочку и поверил, что Борман скончался, не дожив до шестидесяти", - с досадой вспоминает теперь Крейтон. Лишь в 90-х годах сотрудники отдела "М", оставшиеся на службе после его ухода, поведали Крейтону о целой серии акций, направленных на то, чтобы отвести подозрения о сговоре союзнических спецслужб с находящимся в розыске военным преступником. С начала 50-х годов в Европе ходили упорные слухи, что Борман жив, и многие показывали при этом пальцем на Англию. Чтобы отвести эти указующие персты в другие стороны, английские спецслужбы внедрили бормановских двойников в Италии, Германии и других странах. И вдруг в 1952 году отдел "М" прямо у себя под боком обнаружил человека фантастического сходства с секретарем фюрера. Это был Питер Хартли, которого в случае чего можно было предъявить мировой общественности, если бы кто-нибудь подошел слишком близко к разгадке операции Джеймс Бонд. "Вот, мол, кого вы приняли за Бормана. Здорово похож, но не он". Хартли вел себя так, чтобы возбуждать подозрения и даже признался своей возлюбленной, что он и есть Борман, держал дома рацию и жаловался, что за ним следят. Здесь он не ошибался: отдел "М" держал его в поле зрения едва ли не до самой смерти в 1989 году. Сходство его с Борманом было таким, что на какое-то время Крейтон поверил: это один и тот же человек. Но вскоре чутье разведчика убедило его в противоположном, и только тогда бывшие коллеги рассказали ему правду. А она состояла в том, что в 1956 году Борман умер не по-настоящему... Действительной причиной его внезапной мнимой смерти стал намечавшийся в апреле 1956 года визит в Англию Булганина и Хрущева. Тогдашний премьер Иден вызвал к себе руководителей отдела "М" и устроил им истерику ввиду проблем, создаваемых английскому правительству тайным пребыванием Бормана на территории Британии. "Я хочу, чтобы здесь и духу его не было до того, как сюда прибудут эти чертовы русские! Будьте добры, выпроводите его из нашей страны к 25 апреля". Отдел "М" выполнил этот приказ с четырехдневным опозданием. 29 апреля 1956 года после того, как гроб с поддельным телом герра Шулера засыпали землей на деревенском кладбище, Борман под охраной был доставлен самолетом в Аргентину, где его встретила представительница ЦРУ Брабенова. Именно она помогла ему обосноваться в Парагвае, где он и скончался от тяжелой болезни в феврале 1959 года. Похоронили его на местном кладбище... Но недолго останки Бормана покоились в парагвайской земле. В 1964 году редактор немецкого журнала "Штерн" Ланг вместе с бывшим главой Гитлерюгенда Аксманом отправились на то место в Берлине, где последний в ночь с 1 на 2 мая 1945 года видел неповрежденный труп Бормана. Тщательные поиски и раскопки, проведенные ими в июле 1965 года, не дали результатов. Но прошло семь лет - и при рытье котлована под здание буквально рядом с тем местом, где работали Ланг и Аксман, рабочие нашли два скелета. Обследовав останки, специалисты объявили, что теперь можно с полной определенностью говорить об идентификации останков Бормана и Штумпфеггера. В связи с этим франкфуртский апелляционный суд объявил, что розыск Бормана официально прекращается. Однако известный английский хирург Хью Томас (о его роли в расследовании дела Р. Гесса см. "ЧиП" №3, 1994) обратил внимание на загадочные детали берлинской находки. Найденный в Берлине череп был пропитан красно-коричневой глиной, которая не встречается в берлинском грунте, преимущественно песчаном. Зубные пломбы оказались более поздними, чем указано в стоматологической карте. На основе этих и ряда других деталей Томас пришел к смелому заключению: Борман не погиб в 1945 году при бегстве из бункера. Похоже, что он жил в Парагвае и умер там в 1959 году, а его останки были потом тайно перевезены в Берлин, захоронены недалеко от Вайдендаммского моста и в нужное время по чьей-то наводке удачно обнаружены! Это поначалу кажущееся диким предположение проницательного врача поразительным образом совпало с действительностью. Оказывается, в начале 70-х между ЦРУ, парагвайским правительством и западногерманской разведкой было заключено соглашение, по которому останки Бормана были эксгумированы и тайно доставлены в Берлин. Здесь их перезахоронили и случайно "обнаружили" в нужном месте в 1972 году. Неопровержимая принадлежность этих останков Борману должна была убедить весь мир в том, что они мирно пролежали в земле все 27 послевоенных лет, что никаких секретных акций с его участием после 1945 года не было, что сведения о сотрудничестве союзнических разведок с находящимся в розыске военным преступником не более чем слухи. Но, как показывает пример с доктором Хью Томасом, в этом удалось убедить не всех...