Страница 2 из 2
На следующий день я как всегда таскался по помойкам, в поисках чего поклевать, и вдруг по округе прокатился грай с вестью, что где-то из своего гнезда выпал человек. А мы, вороны, страсть как обожаем всякие происшествия - никогда не знаешь, что бог тебе пошлет в суматохе. А тем более такое - человек, вообразивший, что он может безнаказанно летать, как самая настоящая птица.
Чем ближе я подлетал к месту происшествия, тем сильнее меня охватывало странное беспокойство. Оказалось, что какой-то чудак выпрыгнул из того дома, где жили мои знакомые. Дерево, с которого я обычно вел наблюдения, было облеплено ревущим вороньем. С ходу сбросив с самой удобной для наблюдений ветки наглый молодняк, я, похолодев изнутри, увидел всю картину происшествия.
Внизу, в окружении безмолвно застывших людей, лежал мой птенчик. Крови почти не было, но смотрящие куда-то в бесконечность неба глаза говорили, что лечить там уже нечего. Внезапно из под'езда выбежала рвущая на себе волосы полураздетая мать, а затем выкатилась, застегивая на ходу штаны, соседская лысина - клянусь, не быть ей отныне на улице чистой!
Выпавшего из гнезда мертвого птенца завернули в одеяло и положили в под'ехавшую зеленую машину с красными крестами.
Я взглянул на распахнутое окно ее комнаты. И здесь я увидел этот завораживающий блеск. В самом углу карниза в выемке от выпавшей штукатурки лежала необычно красивая брошь. Я не успел подлететь, как из окна выглянула лысая башка этого стервятника соседа. Не заметив брошь, он совершенно по-хозяйски захлопнул окно и задернул шторы. Все-таки страшно смешной народ, эти люди. Не правда ли?