Лето ночи

Словно отполированное невидимой рукой, небо приобрело жемчужный оттенок и постепенно меркло, как это бывает в час между заходом солнца и наступлением полной темноты. Зерновые в полях еще не доросли даже до колен одиннадцатилетнего мальчишки. Дейл оглядывал поля, которые протянулись на восток до невидимого отсюда леса, встающего на горизонте, и пытался представить себе Пеорию, находившуюся где-то там, вдали, за тридцатью восемью милями чащоб, холмов и равнин, – сияющий тысячами огоньков городок в небольшой речной долине. Но ни единый отблеск не озарял быстро темнеющего горизонта, и было совершенно невозможно вообразить, что там действительно стоит целый город. Не ощущалось ни малейшего ветерка, однако Дейл явственно слышал тихое перешептывание колосьев и шуршание стеблей, тянущихся вверх. Кто знает… Возможно, еще немного – и они поднимутся сплошной стеной, окружат Элм-Хейвен и полностью отгородят его от остального мира. – Поехали, – тихо сказал Майк.

Он привстал на педалях, пригнулся к рулю и рванул вперед, взметнув за собой тучу пыли.

Дейл, Лоренс, Кевин и Харлен помчались за ним.

В тихом сером сумраке они двинулись вдоль Первой авеню на юг, то минуя густую тень вязов, то внезапно оказываясь на более светлых участках. Слева расстилались поля, темные силуэты домов возвышались справа. Вскоре они оказались на Скул-стрит, и очертания дома Донны Лу Перри смутно замаячили на западной стороне улицы. Проехав вдоль длинной череды вязов и дубов на Черч-стрит, они по привычке чуть притормозили, прежде чем вывернуть на Хард-роуд, шоссе номер 151А – главную улицу с двумя полосами движения. В этот час она была пустынна, от нагревшейся за день мостовой по-прежнему исходило тепло.

Бешено крутя педали, они быстро миновали первый квартал, в самом конце которого пришлось свернуть на боковую дорожку, чтобы уступить дорогу старому «бьюику», с ревом промчавшемуся мимо. Теперь они ехали на запад, прямо к едва заметному, угасающему свечению неба, слабо озарявшему фасады домов на Мейн-стрит. Со стоянки перед пивной «У Карла» вырулил пикап и запетлял по Хард-роуд навстречу им. Дейл сразу узнал водителя, сидевшего за рулем старого грузовичка производства компании «Дженерал моторе»: это был отец Дуэйна Макбрай-да, по обыкновению пьяный.

– Фары! – разом выкрикнули все мальчики, поравнявшись с машиной.

Но водитель не услышал их, и пикап с погашенными фарами и задними огнями свернул на Первую авеню.

Велосипедисты соскочили с чуть возвышавшейся над мостовой боковой дорожки и по вновь опустевшей Хард-роуд припустили вперед. Миновали Вторую авеню, потом Третью, промчались мимо банка и магазина «А Р»[21] по правую руку и мимо укрывшихся под сенью вязов паркового кафе и летней эстрады, безлюдных и темных в этот час, – по левую. Был вечер четверга, но все выглядело так, будто уже наступила суббота, разве что в парке не мелькали призывно разноцветные лампочки кинотеатpa, в котором по субботам устраивали бесплатные сеансы. Пока не мелькали. Но субботний вечер не за горами.

Майк призывно крикнул и свернул на Брод-авеню, тянувшуюся вдоль северной оконечности парка. Мальчики промчались мимо представительства фирмы, торговавшей тракторами, и нескольких скученно стоявших домишек. Уже стемнело по-настоящему. Вдоль Мейн-стрит вспыхнули дорожные фонари, освещая два центральных квартала города, а окаймленная высоченными вязами Брод-авеню стала походить на погруженный во мрак туннель.

– Айда на лестницу! – прокричал Майк. Нет! – завопил в ответ Кевин.

Так было всегда: Майк каждый раз предлагал это, а Кевин каждый раз отказывался.

Мальчики продолжали двигаться в южном направлении. Позади остался еще один квартал. В этой части города они бывали только во время своих вечерних патрульных поездок. Здесь формально заканчивалась Брод-авеню. Дальнейший путь лежал по длинной, завершавшейся тупиком улице, застроенной новенькими домами, где жили Диггер Тейлор и Чак Сперлинг, и по частной подъездной аллее, ведущей к особняку Эшли.

Изрезанная колеями аллея уже заросла сорняками. Давно не стриженные ветви деревьев низко нависали над дорогой, разросшиеся по обе стороны кусты так и норовили сцапать зазевавшегося велосипедиста. Вокруг царила непроглядная тьма.

Дейл пригнул голову и налег на педали, чтобы не отставать от Майка. Лоренс, велосипед которого был меньше, чем у других, тоже старался держаться рядом. Он пыхтел от напряжения, но, как всегда, не унывал. Харлен и Кевин давно уже остались позади и превратились в две тучки пыли, едва различимые во мраке.

Наконец ребята вырвались на открытое пространство перед развалинами старого дома. В последних отблесках света над зарослями ежевики возвышалась одинокая колонна, то тут, то там виднелись почерневшие от копоти камни фундамента.

Майк промчался по полукругу аллеи, будто собирался взлететь по заросшей сорняками каменной лестнице и нырнуть в глубину разрушенного строения, однако вместо этого проехал дальше и соскочил на плоскую каменную плиту террасы.

Дейл не отставал от него и проделал то же самое. Лоренс вильнул в сторону, не сумев повторить трюк, но не повернул обратно. Кевин и Харлен проехали мимо в облаках пыли."

Колеса велосипедов проскальзывали по траве, заполонившей колеи дороги, иногда слышался треск ломавшихся сухих веток или скрип гравия. Мчась по широкой дуге аллеи, Дейл отметил про себя, что теперь, когда с наступлением лета заросли вокруг сделались густыми и почти не пропускали света, здесь стало совсем темно. Позади них высилась мрачная бесформенная громада особняка Эшли – окутанная тайной груда обгоревших балок, остатков деревянных стен и покореженных половых досок. Именно таким, как сейчас – загадочным и даже слегка зловещим, – особняк и нравился Дейлу. При дневном свете развалины выглядели совсем не так привлекательно: от них веяло печалью и заброшенностью.

Ребята вырвались из ночной черноты аллеи, и, подравнявшись, все пятеро покатили по Брод-стрит – вниз по склону холма, мимо квартала новых застроек и эстрады парка. Они уже успели отдышаться и вновь быстро крутили педали. На пересечении с Хард-роуд им встретился двигавшийся в западном направлении грузовик. Яркий свет его фар на мгновение выхватил из темноты Харлена и Кевина, и Дейл, оглянувшись, увидел, как Джим злорадно показывает шоферу средний палец.

Далекий звук гудка нарушил тишину позади, когда ребята уже ехали по темному асфальту Брод-авеню; под арками вязов велосипеды скользили почти неслышно, от широких лужаек, раскинувшихся между дорогой и домами, доносился запах све-жескошенной травы. Они проскочили мимо почты, мимо маленького белого домика библиотеки и чуть большего, но такого же белого здания пресвитерианской церкви, которую посещали Дейл и Лоренс. Дальше к северу тянулся еще один длинный квартал высоких домов, где свет уличных фонарей и сверху и снизу заслоняла густая листва и где в старом доме миссис Даббет светилось одно окошко на втором этаже, а не менее старый дом миссис Дагган стоял погруженный во тьму.

Они выехали на Депо-стрит и неторопливо направились к остановке на перекрестке. Опустилась настоящая ночь. Над головами скользили в воздухе летучие мыши. Темный рисунок листвы отчетливо виднелся на фоне светлого неба. Прищурившись, Дейл сумел разглядеть на востоке первую звезду.

– До завтра, ребята, – попрощался Харлеи и повернул на Депо-стрит, к дому.

Остальные притормозили, провожая приятеля взглядами. Вскоре он исчез из виду под кронами невысоких дубов и тополей, делавших улицу совершенно темной, а еще через несколько мгновений стихло и поскрипывание педалей его велосипеда. Поехали скорей, – прошептал Кевин, – а то мама разозлится.

Майк многозначительно подмигнул Дейлу.

Дейл каждой клеткой тела ощущал какую-то сказочную легкость и энергию, почти электрический заряд бодрости. Лето! Он довольно чувствительно ткнул брата в плечо. Полегче, – проворчал тот.

Майк привстал на педалях и порулил по Депо-стрит – в сторону, противоположную той, куда уехал Харлен. На этой улице не горело ни одного фонаря, и последние отблески вечернего неба начертили на мостовой едва заметный узор, то и дело пропадавший в пляске теней листвы.

21

Возможно, имеется в виду один из продовольственных магазинов компании «А Р» (Great Atlantic Pacific Tea Co.).