Горящий Эдем

– Я вам верю, мистер Трамбо. – Брайент осторожно высвободил рубашку.

Трамбо подозрительно взглянул на него.

– Верю, верю. Тут случилось уже столько странных вещей… Если вы утверждаете, что разговаривали с кабаном, значит, так оно и было.

Миллиардер хлопнул Брайента по плечу:

– За что люблю тебя, Уилл, за то, что у тебя под гарвардским лоском прячется старый добрый лакей. Извини.

– Ничего, сэр. Собственно, я искал вас, чтобы сообщить, что мы нашли Санни Такахаси.

Трамбо чуть не выронил водочную бутылку, которую держал в руках.

– Он вышел из пещеры? Кабан отпустил его?

– Не знаю насчет кабана, но его нашли в морозильнике ресторана. Доктор Скамагорн сказал, что он мертв уже двенадцать часов. Я еще не сообщал об этом мистеру Сато, так как хотел сначала посоветоваться с вами, а вас не было. Тело мистера Диллона тоже там. Доктор хочет провести вскрытие после того, как власти…

Трамбо опять схватил своего помощника за руку – Позвони…, нет, иди туда сам и проследи, чтобы их отвезли назад в морозильник. Навесь замок и никого туда не пускай.

Уилл Брайент тяжело вздохнул:

– Босс, все кончено. Сато никогда не подпишет соглашение после того, как здесь погиб его друг. Все кончено. Мы должны…

– Ты что, не понял? Полчаса назад я видел Санни! Конечно, он был зеленый и двигался, как чертов зомби, но он был живой. Если доктор говорит, что он мертв уже двенадцать часов, значит, кабан взял в заложники его душу или…

– Душу? – Тут произошло еще одно чудо: не притрагивающийся к спиртному Уилл Брайент потянулся к бутылке водки.

– Душу, призрак, какая разница? – Трамбо понизил голос до хриплого шепота. – Я не разбираюсь в этих гавайских суевериях. Главное то, что кабан обещал отдать мне Санни, если я заключу с ним какую-то сделку…, да, я уверен, что речь шла о сделке.

– Да, сэр, но Санни и Диллон мертвы.

– Диллон может оставаться мертвым, а Санни я вытащу. Он…, этот кабан сказал, что отдаст мне Санни, если я спущусь в эту дыру и поговорю с ним.

Уилл осторожно поставил пустой бокал на столик.

– Пора идти к гостям. Нас уже давно ждут.

Трамбо рассеянно кивнул.

– А ты уверен, что они подпишут, если Санни вернется?

– Все бумаги готовы. Сато не любит работать по ночам, но я слышал, что они хотят улететь завтра утром.

Трамбо кивнул:

– Ладно, постараемся успеть до утра. Я попробую вернуть Санни, а ты проследи, чтобы оба тела вернули в морозильник.

Уилл скорчил гримасу.

– Ничего, можешь после этого вымыть руки. Запрети Скамагорну вскрывать тела… Диллона тоже. Может, кабан вернет и его. Не забудь, иначе Санни вернется в этот мир без мозгов…, хотя их и раньше было немного. Иди, а я пока повеселю Хироси.

Уилл Брайент кивнул и пошел к выходу. У самой двери он обернулся.

– Что еще?

– Я просто подумал…, что будет дальше? Тут погас свет.

Элинор отправилась на вертолетную экскурсию вскоре после заката, когда было еще светло. Внизу курился дым от лавовых потоков. Пол Кукали забрался на заднее сиденье, а Элинор заняла единственное пассажирское кресло впереди. Из-за шума мотора она прослушала фамилию пилота, которого звали Майк. Прежде чем он надел летные очки, Элинор успела заметить самые красивые серые глаза, какие она видела у мужчины. Майку было за сорок, как и ей, и он обладал приятной улыбкой и аккуратно подстриженной бородой. Ногами в тапочках он нажимал педали управления, под которыми сквозь плексиглас виднелась быстро несущаяся земля.

Пол надел наушники и жестом велел Элинор сделать то же самое. Она взяла наушники из углубления перед ней, надела их и настроила микрофон.

– Так лучше? – спросил Майк. – Машина отличная, только немного шумная. Лучше переговариваться таким образом. Вам хорошо слышно?

– Да, – сказал Пол.

Элинор кивнула и тоже сказала: «Да».

– Хорошо…, рад познакомиться, Элинор. – Майк протянул руку. Очевидно, Пол уже рассказал ему о ней.

Элинор пожала руку, отметив про себя ее силу и одновременно чувствительность.

– Ну что, летим? А то скоро стемнеет. Элинор кивнула, и в ту же секунду маленький вертолет подпрыгнул и понесся прочь с такой скоростью, что у Элинор буквально перехватило дыхание. Дверь с ее стороны была плотно закрыта, но в окошке виднелся зазор, и ей казалось, что ее ничего не отделяет от верхушек пальм, проносящихся в каких-то футах от нее.

– Можете держаться за эту рукоятку, – сказал Майк, – но смотрите, не трогайте педали. Спасибо.

Элинор опять кивнула. Они пронеслись над Большим Хале и Баром Кораблекрушения. По тропинке шла Корди, и Элинор рискнула помахать ей, но не успела увидеть, помахала ли Корди в ответ. Потом они полетели вдоль пляжа, внизу мелькнули крыши хале, и вот уже под ними заплескались волны, меняя цвет с зеленых на темно-синие, когда они перелетели коралловые рифы.

– Скоро с запада налетит шторм, – сказал Майк, махнув рукой в сторону океана. – Часа через два. За это время нам нужно закончить полет, чтобы я успел вернуться домой.

– Домой – это куда? – спросила Элинор, слыша, как ее голос гулко отдается в наушниках.

– Майк живет на Мауи, – сказал Пол, и Элинор обернулась к нему. Куратор по искусству согнулся в три погибели на задней скамейке. – Недалеко от Ханы.

– Кипаулу, – уточнил Майк. – Ни электричества, ни воды, но нам нравится.

– Майк женат на знаменитой исследовательнице, и у них двое ребятишек. Дом у них обставлен в японском стиле.

– А какими исследованиями занимается ваша жена? – спросила Элинор, чтобы что-то спросить.

– Она медик, – коротко ответил Майк, откидываясь в кресле.

Они полетели на юг, держась в миле от прибрежных скал, напомнивших Элинор заставку какого-то старого сериала. Она увидела поля петроглифов, беговую дорожку и белую струю гейзера.

– Вы профессиональный пилот? – спросила она Майка.

Тот улыбнулся, и вокруг глаз его собрались веселые морщинки.

– Вроде как. У меня контракт с научным городком в Халеакала…, это большой потухший вулкан на востоке Мауи. Там работает Кэт…, это моя жена…, и я каждое утро отвожу ее на работу. От ангара до ее лаборатории ровно десять тысяч футов…, в высоту.

Элинор представила себе этот каждодневный перелет из тропической жары в высокогорный холод.

– А что делает врач так высоко? Майк только пожал плечами. Правую руку он продолжал держать на рычаге.

– Наверное, там меньше микробов. Во всяком случае, Кэт – единственный человек на Гавайях, который ходит на работу в куртке на гагачьем пуху. – Вертолет пролетел над полуостровом с каменными руинами и резными деревянными статуями, обращенными лицом к морю. – Это Город Убежища.

Вскоре показался первый лавовый поток. Сквозь густой дым Элинор видела серую асфальтовую полосу, идущую к морю рядом с деревней Милолии. Там, где лава встречалась с морем, вставал столб пара высотой пятьдесят тысяч футов.

– Лучше не подлетать слишком близко, – сказал Майк и дернул рычаг. Вертолет облетел струю пара слева, и Элинор вдруг узнала пейзаж.

– Смотрите, – сказала она громко. Внизу горели трава и деревья на том месте, где стоял трейлер Леонарда и Леопольда Камакави.

– Что-нибудь важное? – спросил Майк.

– Нет-нет, все в порядке, – сказал Пол. – Их машины нет.

– Куда они уехали? – Элинор поглядела в обе стороны. На юго-востоке ядерным грибом вставал столб пара. На востоке лава, вытекающая из кратера Мауна-Лоа, перерезала шоссе, отделив берег Коны от юга острова эффективнее, чем минные поля.

– С ними все в порядке, – повторил Пол. – Дядя Леонард и дядя Леопольд упрямые…, но не сумасшедшие.

– Ладно, – сказал пилот – Ну что, полетим к вулканам?

– Да, – сказала Элинор. – Пожалуйста. Они пролетели над южной оконечностью острова, держась подальше, как объяснил Пол, от облаков пепла, нависших над Мауна-Лоа.

– Пол, может быть, говорил вам, что это первое за многие годы одновременное извержение Мауна-Лоа и Килауэа, – сказал Майк, когда они подлетели к драконьему хребту на краю острова. Последние лучи заката погасли, но земля впереди была объята огнем.