Страница 17 из 17
- Примите... испейте... забудьте... - выкрикнул проповедник.
- _Примите... испейте... забудьте..._ - отозвалась криком толпа.
Чаши пошли по рукам.
- О чем это он? - шепотом спросила Кэрол.
- Примите... испейте... забудьте...
- _Примите... испейте... забудьте..._
- Благословенно есть сладостное забвение.
- _Благословенно есть сладостное забвение_.
- Сладостно сложить с себя тяжкую ношу души.
- _Сладостно сложить с себя тяжкую ношу души_.
- Радостно возродиться вновь.
- _Радостно возродиться вновь_.
Туман все сгущался. Мюллер уже с трудом видел здание аквариума, стоящее через дорогу. Он покрепче сжал руку Кэрол и стал подумывать, что пора выбираться отсюда.
Он должен был согласиться, что в чем-то этот проповедник прав. Разве не стало лучше ему самому после того, как попавшее в кровь лекарство смыло часть его прошлого? И все же... увечить мозг подобным образом, намеренно, с радостью, испивая забвение до дна...
- Благословенны есть те, кто может забыть, - выкрикнул проповедник.
- _Благословенны есть те, кто может забыть_, - ревом отозвалась толпа.
- Благословенны есть те, кто может забыть, - услышал Мюллер свой собственный крик. Его вдруг начала бить дрожь. Он почувствовал внезапный страх: он ощутил мощь этого странного нового движения, крепнущую силу лишенной всякого смысла проповеди. Создавалась новая религия, культ, предлагающий полнейшее освобождение от всего, что давит на человека изнутри. Они могут синтезировать эту пакость тоннами, подумал Мюллер, и напичкать ей весь город. Тогда все станут другими, все смогут вкусить радость забвения. Никто не сможет их остановить. Спустя некоторое время никто и _не станет_ их останавливать, Мы будем пить воду и забывать все больше и больше. А потом мы начисто сотрем всю боль и все грустные воспоминания. Мы изольем чашу доброты и изгоним из себя прегрешения прародителей наших, предадим горе, что парит кругом, и предадим все на свете: душу, себя, мозг. Мы изопьем сладостное забвение. Мюллера передернуло. Резко повернувшись и крепко схватив Кэрол за руку, он протолкался через толпу и с угрюмым видом устремился в туманную ночь, стараясь найти выход из парка.