Отпуск с убийцей

Лидочка, обернувшись, тревожно высматривала что-то на санаторском берегу.

Невский проследил за ее взглядом.

У самой воды, полускрытая листвой довольно чахлого корявого кусточка, стояла, устремивши зоркий взгляд на реку, Евфросинья Аристарховна - его соседка по столу.

До нее было метров пятьдесят, а то и семьдесят, и с точностью определить, куда она глядит сейчас - на лодку или, предположим, просто в даль, - отсюда было невозможно.

— Что-то вас обеспокоило? - на всякий случай поинтересовался Невский.

— А то нет! - с досадой отозвалась Лидочка. - Вот, мымра чертова, стоит, шпионит! Надоела уж!..

— За вами?

— Может, и за всеми остальными, я не знаю, - Лидочка сердито повела плечом. - За мной - так точно. Прямо ходит по пятам.

— И давно?

— Да с первого же дня заезда!

Невский, деланно нахмурясь, привычным движением зажал бороду между большим и указательным пальцами, как будто собираясь сдвинуть ее набок, чтобы не мешала, и с неодобреньем тихо крякнул.

Эти дамские интриги он всегда ни в грош не ставил.

— А с чего, простите, вдруг? Ведь дыма без огня. Была, наверное, причина?

— Ну-у, - слегка замялась Лидочка, - я здесь, в реке, купаюсь - ближе к вечеру, когда все идут полдничать. Нашла себе местечко поукромней, ну, и. голая купаюсь. Это так приятно!.. И полезно. Санитар наш, Николай, об этом где-то прочитал. Да и самой мне кажется. Короче, нервы успокаивает. Даже веселит.

— Я с вами полностью согласен, - отпуская бороду, поддакнул Невский. Это просто прелесть! Ну, и что же Евфросинья Аристарховна?

— Она меня случайно увидала - в первый день, и вот с тех пор. Шпионит, чертова старуха!

— Может, в ней проснулась лесбиянка, а вы счастья своего не понимаете? - предположил со смехом Невский.

— Да вы что! - невольно ужаснулась Лидочка. - В ее-то годы!.. И потом, хорошенькое счастье. Страх один! Неужто я похожа?..

— Нет, конечно. Это я - теоретически. Как говорят, игра ума.

— Веселая игра, - съязвила Лидочка. - Вы вообще большой шутник, я посмотрю. Но бабка - та еще, с нее все станется! Я этих стерв держала б взаперти.

— Какая вы жестокая.

— Да бросьте вы, ей-богу!.. Но я честно говорю: совсем уже достала!..

— Я бы тоже, между прочим, окажись на ее месте. - проворковал Невский, обволакивая Лидочку умильным взглядом. - Я бы тоже.

— Вы?! - скривилась Лидочка. - Да вы бы сразу, если б только увидали!..

— Это так, - смиренно опустил взор Невский. - Долго я подглядывать не смог бы. Нету стойкости во мне!.. А что, не искупаться ли сейчас?

— С ума сошли! При этой-то карге? Она и так повсюду растрезвонит, что видала нас обоих.

— Ну и что? Все было исключительно прилично.

— Да не в этом дело! - Лидочка досадливо мотнула головой. Прилично-неприлично. Это ерунда. Болтать везде начнет, я ж знаю эту стерву! Слухи, сплетни. А я все-таки - не девушка на выданье, у меня муж.

— О, Господи! - всплеснул руками Невский. - Что ж теперь мне остается - с лодки сигануть и утопиться, к вящей радости моей соседки по столу?! Не понимаю.

— Нет, конечно, - подавляя вздох, сказала Лидочка. - Теперь нас засекли.

— И надо с этим дальше жить, - ответил Невский, ободряюще взглянув на спутницу. - Ведь мало ли, кто путается под ногами! Так всегда. И если все всерьез воспринимать, всех замечать и каждому стараться угодить. Да выкиньте вы эту чушь из головы! А если что, я вас сумею защитить. Клянусь!

— О!.. - снова засмеялась Лидочка волнующим, зовущим смехом. - До чего легко вы это говорите! Раз - и готово. Поклялись, наобещали. Но я верю. Правда!

— Вот и хорошо. А то - такую панику вдруг развели. Будто конец света на дворе! Я только одного не понимаю: для чего она следит за вами? Ей-то что за радость?

— Ждет, наверное, особого разврата, - Лидочка с улыбкой, словно подзадоривая, глянула на Невского. - Блюдет нравы. А для этого нужен разврат. Я разве не права?

— У каждого свои слабости, - философически откликнулся Невский. - Но мы ее в два счета вокруг пальца обведем - ведь так?! - И, лихо подмигнув своей спутнице, он развернул на месте лодку. - Ну так что, поехали назад?

— Боитесь бороду замочить? - подтрунила Лидочка.

— Боюсь, - признался Невский. - Борода - это святое. Я и бритым не хотел бы мокнуть под дождем. И даже, более того, открою вам секрет: я не люблю страдать без видимых причин. Такой уж человек.

— Оно заметно, - глаза Лидочки загадочно блеснули.

И уже через десять минут лодка подплыла к причалу.

— Спасибо, - прощебетала Лидочка, выскакивая на пирс. - Все было очень-очень мило.

— Надеюсь, дама согласится вновь попутешествовать с учтивым кавалером? - лукаво произнес Невский, привязывая лодку и тоже выбираясь на пирс.

— Заходите, - просто ответила Лидочка. - Днем, после обеда, я всегда у себя в кабинете. Медсестра должна сидеть на месте. Врач очень следит. Это вот сегодня.

— А вечером?

— Вечером я еду домой. Обычно - ближе к ночи, - она обезоруживающе улыбнулась. - Семья, знаете.

— Да-да, конечно, - без всякого энтузиазма поспешил согласиться он.

Они сдали весла лодочнику и двинулись вверх по усыпанной битым кирпичом аллее.

— Можно вас проводить? - вкрадчиво спросил Невский.

— Вы и так идете рядом.

— Нет, когда вы поедете отсюда.

— До дому?

— Ну, хотя бы.

— Это же поздно!..

— Как-нибудь найду дорогу.

— Нет, не стоит, - помотала она головой. - Лишние проблемы. Муж у меня ревнивый и если вдруг увидит.

— Он что, встречает вас?

— Бывает. Иногда.

— Но не пешком же вы пойдете!

— На автобусе. Тут езды - всего три остановки. Можно, кстати, и пешком. Просто в темноте не люблю.

— Вот до автобуса я вас и провожу. И посажу в него. Если позволите, конечно.

— А вдруг дождь? Вы ж сами говорили.

— Ну и что? - пожал плечами Невский. - Мокнуть лишь бы мокнуть - не хочу. Но я надену куртку с капюшоном, возьму зонт - и никакие ливни не страшны!

— Ладно, договорились. - Лидочка остановилась и протянула ему руку. Дальше я уже сама. До вечера, да? Часов так в десять заходите. И лучше все-таки, чтоб нас не слишком часто видели вместе. Ни к чему.

Она повернулась и быстро зашагала прочь.

Невский остался стоять один и, внутренне как-то расслабившись, глядел ей вслед.

Сейчас ему в ней нравилось все - и фигура, и походка, и платье, и прическа.

Шла его женщина, с которой он хотел быть, находиться постоянно, и наблюдать за ней было для него огромным наслаждением.

Вот чудеса! Ведь, ежели по правде, я нисколько не влюблен в нее, неожиданно подумал он. И не полюблю, пожалуй, никогда. Не сумею. И спокойно без нее проживу, как и жил до сих пор. Но когда она рядом - просто фантастически хорошо! И толком это никому не объяснишь. Даже себе. Не хватит нужных слов.