Превращатель

Шушпанов Аркадий Николаевич

Превращатель

Шушпанов Аркадий Николаевич

Превращатель

- Да это вампир какой-то! - воскликнул я, смахивая останки прибитого комара. Пальцы были в крови. В моей собственной.

- Напрасно вы так сказали, - сказала человек рядом.

- Почему?

Мы сидели на ветхой скамеечке в дебрях заброшенного сада. Сначала я увидел разоренный дом. Половина кровли отсутствовала. "Обескровленный!"подумал тогда. Потом заметил ведущую непонятно куда тропинку. После того, что случилось, мне было все равно, по какому пути двигаться. Из привычки обследовать незнакомые места пошел по ней - и забрел сюда.

- Здесь нужно тщательно следить за тем, что говоришь.

- И все же почему? - не унимался я.

Собеседник задумчиво взглянул вверх. Сгущались сумерки. Обнаглевшие комары донимали все сильнее, и я, не переставая, хлопал их одного за другим.

- Здесь не бывает пустых слов.

- Где? В этих зарослях?

- Это моя лаборатория.

- А кто вы? Если не секрет...

- Я лингвист...

- Что надо лингвисту в такой чащобе? Надписи на заборе?

- Вы не дослушали. Да, я лингвист, но... еще и маг...

- Да?

- Да.

- Надо же! Шел себе, шел, никого не трогал и вдруг на тебе - вышел на мага-лингвиста. А что их связывает, ну, магию с лингвистикой?

- Заклинания.

- Вот как...

- Да, - и началась лекция.

Я не понимал ничего. Мне было, честно говоря, глубоко наплевать. Не гонят - и ладно. Уходить отсюда не хотелось. Хотелось вот так просто сидеть, смотреть на листья яблонь, вишен и слив, на цветы в бурьяне, слушать вечерний посвист птиц и зудение насекомых. Когда утром тебя неожиданно поставили перед фактом, что ты - никто, и у тебя не нашлось ответа, хочется только дышать, пропускать все через уши, глаза и нос, забывая о том, что ты вообще есть. И я сидел, потирал пальцами травинку и слушал вроде как его, а на самом деле - все вокруг, кроме него.

Но этому типу, похоже, было также все равно. Оседлал любимое.

- ... Звуки, видимо, имеют смысл. Существует же связь звука и цвета! А поверья о магии слова идут с древности. Солнце останавливали словом, словом разрушали города и так далее...

Пауза.

- ...А если предположить, что комбинации звуков могут входить в резонанс с материей и подчинять ее себе? И некогда это умели использовать, а потом забыли? Можно ведь приказать сдвинуться камню, а можно - приказать рабам его сдвинуть... Так проще.

Услышав о рабах, я стал чуточку внимательнее.

- Я открыл, что есть такие места и периоды во времени, когда слова особенно сильны. Догадываетесь, где мы?

Я кивнул.

- Нашел и купил вот этот участок. Вслушайтесь...

Я вслушался. Шелест, переливы, сама тишина звучали как-то более смачно, чем где-либо еще.

- Странно, да? Теперь каждое слово, оброненное здесь, обнажает настоящий смысл. И подчиняет предмет, который называет. Сейчас этот сад именно то, что я о нем сказал. Выразился бы иначе - и был бы уже другой сад. Вы так и не поняли?

Я пока еще не понимал. Но смутная тревога уже ползла по жилам.

- Назовите кого-нибудь слизняком - и через минуту брезгливо стряхнете с рукава. Груздем - кладите в кузов. Скотом - берегитесь рогов...

Вдруг захихикал:

- Хорошо, сюда редко кого-то заносит. Подальше от греха... Правда, одно время место облюбовали всякие бомжи и пьяницы. Лексикон у них специфичный. Знаете, какие интересные вещи я находил среди бутылок?

Слабый тревожный звон внутри меня превратился в набат.

- Вы назвали насекомое вампиром. Сами выбрали правила! Вам известно, что бывает после укуса вампира?

Снова - глаза вверх. Луна желтела медалью на строгом лацкане.

А я почувствовал, что... стремительно уменьшаюсь!

- ...Никогда не знаешь, кем будешь в следующий миг. Особенно в наши времена, да?

Я зажужжал, взлетел и принялся кружить над его головой, выбирая открытый участок кожи для укуса. Вместе с тысячами мне подобных я почуял зов крови.

- Не отчаивайтесь, - призвал он, отмахиваясь. - Придумаем что-нибудь. Могу пока утешить в одном. Чтобы убить вас, нужна осиновая мухобойка!..