Страница 4 из 13
Начало записи:
"Ваше величе... (обрыв в некачественной магнитофонной записи, залитой шампанским)... где шведский король, мать его дивизию? Смылся король? Ладно, продолжаю... (обрыв)... интересовала нефть... (обрыв)... сбросили нас прямо на бетон заброшенного нижневартовского аэродрома, - там недалеко стоит памятник нефтянику в телогрейке и с факелом, местные жители называют этого идола Алешей... (обрыв)... и самолет тут же улетел, даже крыльями не помахал, - эти трахнутые футбольные тиффози очень спешили вернуться в Тель-Авив к футболу "Маккаби" - "Манчестер Юнайтед". Мы с Машкой погасили парашюты и остались одни в этой нефтяной дыре - с лендровером, палаткой, провизией на полгода и всяческим экспедиционным барахлом... (обрыв)... там и сям посреди этой чахлой природы торчали первобытные нефтяные вышки. Лето - а холодно, белые ночи - а темно, низкое небо с черными облаками, из под земли рвутся газовые факелы, пыль нефтью воняет, с северного блядовитого океана дует пронзительный сквозняк... (обрыв)... ладно, по барабану... (обрыв)... Ну, что? Это Машка спрашивает: ну, что будем делать? Отвечаю: ставь мне выпивку, потом будем вместе ставить палатку, а в палатке я буду ставить тебе палку... (обрыв)... смеется: ну, дурак ты! У тебя одно на уме!.. (обрыв)... устраиваться. Не успели... (обрыв)... как появились аборигены... (обрыв)... конечно без хлеба-соли. Машка сразу в плач: Ну вот, допрыгались! Сейчас посмотрим, кто кому чего тут поставит! Я приказал ей заткнуться... (обрыв)... потому что взял за правило - никакого оружия, чтобы не было соблазна... (обрыв)... дорогих гостей, чтоб их черт побрал... (обрыв)... выставил перед собой на бетон, как пограничный столбик, бутылку чистого спирта... (обрыв)... вместо нагана держал в руке банку консервированных сосисок, но у самого, конечно, коленки дрожат и очко не железное. Двое - как видно, самые смелые, - остальные пугливо выглядывали из бывших ангаров по краям летного поля - неторопливо направились к нам. Первый, похожий на этого самого Алешу с факелом... (обрыв)... с похмелья... (обрыв)... угрюмый бугай под два метра, морда в синих шрамах, а в ухо вместо серьги ввинчен орден "Дружбы народов"... (обрыв)... чрезвычайно экзотично даже для аборигенов - перепачканная нефтью стеганная фуфайка-душегрейка, увешанная несметным количеством орденов и медалей, смазанные дегтем кирзовые сапоги, голубая папаха генерала морской авиации с позеленевшим крабом... (обрыв)... томат Калашникова... (обрыв)... похож на вождя местного племени - как оказалось на самом деле, он являлся Вторым Секретарем Нефтяного Райкома - что-то вроде заместителя Первого, я в этой сложной иерархии "секов" до сих пор толком не разобрался - персек, вторсек, сексот, генсек, гомо... (обрыв)... звали его Тсинуммок... (обрыв)... любимая поговорка - "А мне все по барабану". Только потом, я узнал... (обрыв)... суеверные аборигены зеркальной страны иногда берут вторые, запасные имена или нарочно произносят и пишут (кто умеет писать) свои подлинные имена наоборот, справа налево, - эта нехитрая зашифровка применяется для того, чтобы жестокая богиня Нинель, которую они страшно боятся, не узнала их - кто такая Нинель... (обрыв)... о ней подробнее... (обрыв)... а второй... (обрыв)... одновременно толмач, денщик, адъютант и телохранитель нефтяного вождя - был гол, как сокол, ростом в метр с кепкой, с красной гвоздикой в этой самой кепке и с саблей на боку, которая волочилась за ним по взлетной полосе... (обрыв)... ножки тоненькие, но кушать хочется. Звали его Газгольдер. [Напоминаем: иногда, чтобы узнать подлинные имена аборигенов, их нужно читать справа налево. Имя жестокой богини не исключение. Имя "Gazgolder", по всей видимости, прямое. - Прим. переводчика]
- Спроси у них, еханный бабай... (обрыв)... ...ать их мать, откуда они, взялись, суки? С неба что ли свалились, ема-е? - приказал вождь Тсинуммок толмачу Газгольдеру, поигрывая автоматом и угрюмо взирая на пограничную бутылку огненной воды на бетонке.
(Вождь говорил по древнеросски, но я ничего тогда еще не понимал, хотя, конечно, смысл вопроса был прозрачнее самой прозрачнейшей огненной воды из отборной пшеницы.)
Толмач Газгольдер... (обрыв)... жадного взгляда от консервной банки с цветной соблазнительной этикеткой изображавшей а-ля натюрель баварские сосиски с горчицей... (обрыв)... спросил на очень плохом английском:
- Где взял, однако?
- Где, где... - ответил я. - В магазине купил.
- "Ишимская", однако? ["Ishimskaja" - название нижневартовского самогона. - Прим. переводчика] - брезгливо спросил Газгольдер, указывая на бутылку огненной воды.
- Чистый спирт, - успокоил я.
Газгольдер что-то уважительно сказал вождю; я лишь уловил слово "медицинский".
Как вдруг из палатки появилась Машка с хлебом-солью и с вышиванными рушниками, и второй секретарь...
(Далее следуют сплошные обрывы, прерываемые древнеросским матом)..."
Прервем обрывы.
Первый контакт с аборигенами прошел благополучно. К величайшей Машкиной досаде, она, как женщина, нисколько не заинтересовала нефтяного вождя, хотя в те времена нравы у аборигенов были простые - "твоя жена моя жена". Чукотская Машкина красота, сводившая с ума западноевпропейских мужчин, не выдержала конкуренции с медицинским спиртом и с банкой сосисок. Вождь Тсинуммок неторопясь уселся посреди разбитой травой взлетной полосы на пустой ящик из-под макарон, в три глотка осушил бутылку огненной воды, закусил торчавшим из бетонки ядовитым грибочком, сожрал свежую буханку ржаного хлеба и с неохотой отбросил недоеденную горбушку ходившему вокруг него и жалобно урчавшему толмачу, которую Газгольдер мгновенно проглотил.
Затем вождь, не сходя с ящика, принял позу роденовского мыслителя и уставился на консервную банку с сосисками. Упрямый мыслительный процесс отпечатался на челе аборигена, но Мишель, покровительственно похлопал его по плечу и достал новенький консервовскрыватель с титановым лезвием и с деревянной ручкой и уже собирался вскрыть банку с сосисками, но реакция аборигена оказалась весьма неожиданной. Вождь сразу догадался в чем тут дело.
"Эврика! Я сам!" - было написано на его лице.
Надо было видеть с каким восторгом Тсинуммок выхватил у Мишеля консервовскрыватель, с какой нежностью погладил лакированную деревянную ручку и с какой любовью провел пальцем по хромированным титановым поверхностям! Потом он торопливо и неуклюже, порезав палец о зазубренные неровные края пищевой жести и отталкивая прикладом автомата напиравшего под руку толмача, вскрыл банку с сосисками.