Страница 27 из 34
И это оглушило как бы их Души при этих словах. И он говорил дальше: Вы имеете Искусителя Метку (Versuchers Mal) на вас, который встретил вас в вашем бегстве. Он сделал своим огнем вашу шерсть блеской (gleiЯend). Волосы вашей шерсти колят мой Взгляд. Вы заблудшие Ягнята! Он пропитал ваши Души высокомерием.
Как он выговорил слова: Блеской стала ваша шерсть, волосы этой шерсти колят мой Взгляд - здесь взял один из Ессеев слово и сказал: Не указали ли мы Искусителю на Двери? Он не имеет никакой части более у нас. - Так как это Ессеи говорили, сказал Иисус дальше: Вполне указали вы ему Двери, все-же он бежал туда и пришел к другим людям. Так нападает он на них со всех сторон. Вы не возвышаете себя, если вы других унижаете. Вам кажется все-же только, как если вы себя возвышаете, потому что вы другим позволяете быть уменьшенными! Вы остаетесь так высоко как вы есть, и только потому что вы других делаете меньшими, так кажетесь вы себе великими.
Иисус из Назарета говорил так, что это могли заметить Ессеи. И так как он это говорил, было это так удручающе для Ессеев, что они более не могли смотреть. Их глаза затемнились и Иисус из Назарета был как из их глаз исчезнувшим. Затем, однако, как он исчез, здесь увидели они как издалека его Лицо, но увеличенном в великанское, как некую фата-моргана (Fata Morgana) перед собой, далеко, далеко прочь и как из этой фата-моргана говоря, приходили сюда слова, нечто, что они ощущали как: Тщетно есть ваше стремление, потому что пусто ваше сердце, которое вы наполнили Духом, который гордость в оболочках смирения обманчиво скрывает.
Затем исчезла также эта фата-моргана и они остались удрученными и пораженными. Как они опять могли смотреть, видели они, что он уже прошел дальше некий участок пути, в то время, как они видели Лицо. И они не могли ничего делать, как иметь сознание, что он уже некий участок пути прошел дальше. Удрученно пошли они дальше в свой приют Ессеев, и они не рассказывали никогда нечто из того, что они пережили, но молчали об этом все время своей жизни. Они стали через это, все-таки, самыми углубленными в Душе среди своих со-братьев, но они молчали и стали во всем молчаливыми братьями, которые ничего не говорили, кроме того, что было необходимо для повседневного понимания. Их братья не знали, почему изменилась их сущность. Вплоть до своей смерти не предали они ничего из того, что они вняли. Они со-пережили, отсюда, совсем особенным способом то, что произошло как Мистерия Голгофы. Но для других было это, что они пережили, как невоспринимаемо.
Как Иисус некое время пути прошел дальше, здесь встретил он некого человека, который в своей Душе был глубоко отчаявшимся. Но, как сказано, как отрешенным был Иисус для Земных взаимосвязей, так что ему непонятно было, что нечто, как некий человек подходило к нему. Тем более так глубоким делала его сущность впечатление на этого человека, который в своей Душе был так отчаявшимся, что он производил впечатление самого всеглубочайшего страдания. Мощное впечатление, которое это Душа имела во взгляде Иисуса из Назарета, как он сюда пришел, разомкнуло Иисусу из Назарета слова, которые примерно так могут быть говорены: К чему твоя Душа привела свой путь? Я видел тебя прежде многих тысяч лет; тогда был ты другим!
Все это слушал этот отчаявшийся человек, как говоримым из явленности Иисуса из Назарета, которая именно подходила. Через эти слова, почувствовал себя Отчаявшийся сказать следующее. С одной стороны чувствовал он потребность своей Души чтобы высказаться, с другой стороны, чтобы найти ответ самой своей судьбы: Я донес это в своей жизни до высоких званий (Wьrden). Я учился всегда; через свое выученное восходил я среди своих со-людей (Mitmenschen) ко все более и более высоким званиям. Каждое звание делало меня более гордым и часто говорил я себе: Что есть ты все-же за редкий человек, так блестяще возвышающийся над тебя окружающими людьми (ьber deine Nebenmenschen)! Я чувствовал ценность своей Души, которая должна была быть большей ценности, чем Души других людей. Мое высокомерие восходило при каждом новом звании. Здесь имел я однажды некое сновидение. Ах, что было это за ужасное сновидение! Не только, что я сновидел, но тем, что я сновидел, была моя Душа исполнена чувством стыда. Ибо я стыдился, чтобы так нечто сновидеть. Я был в своей жизни так горд! И теперь сновижу я так нечто, что я никогда мог бы сновидеть, и это казалось мне в сновидении хорошим. Я сновидел, что я ставил себе один вопрос: Кто сделал меня великим? И здесь встала одна сущность передо мной, которая сказала: Я сделал тебя великим, я возвысил тебя, все-же за это есть ты мой! - Это было, что я чувствовал как глубочайший позор, что я теперь получил откровение, что я якобы не был некой Душой, которая была избранной, которая взошла через собственную силу; некое другое существо возвысило меня. В сновидении обратился я в бегство. Я, как я пробудился, действительно обратился в бегство, оставил все свои звания. Я не знал, что я искал и так странствую я, убегая от себя и от того, что достиг, уже долго по Миру, стыдясь всего того, что я однажды в высокомерии мыслил.
Как отчаявшийся человек проговорил эти слова, встала сущность, которая говорила ему в сновидении, опять перед ним, между ним и Иисусом из Назарета. Покрыла эта сновидческая сущность облик Иисуса из Назарета. И как сновидческий образ опять превратился, как в тумане разошелся, здесь также Иисус уже ушел дальше. Как Отчаявшийся осмотрелся вокруг себя, видел он его уже прошедшим некий целый участок пути дальше. Здесь должен он был тогда в своем отчаянии тащиться дальше своим путем.
Затем пришел Иисус из Назарета навстречу человеку, чья проказа (Aussatz) и чье страдание уже взошли до высшего. И через то, что эта Душа ощущала, чувствовала себя опять-таки сущность Иисуса из Назарета принужденной к словам, которые слушал Прокаженный. Это были опять-таки слова: К чему твоя Душа привела свой путь? Я видел тебя прежде многих тысячелетий; тогда был ты другим!
Через эти слова стал Прокаженный определенным, чтобы говорить; опять-таки неким аналогичным способом, как прежде был Отчаявшийся определенным, чтобы говорить. Прокаженный сказал: Я не знаю, как я прихожу к болезни; она подступила ко мне постепенно. И люди более не терпели меня среди себя. Я должен был странствовать в глухомани, мог едва вымолить перед дверьми то, что люди мне выбрасывали. Здесь пришел я одной ночью в близи некого густого леса. Здесь увидел я, как из некого просвета мне приходящее навстречу некое дерево, которое само светясь, мне свето-мерцало навстречу. Я имел побуждение, к дереву, которое так светясь мне свето-мерцало навстречу, подойти поближе. Дерево притягивало меня. И как я пришел вблизи дерева, здесь выступил на меня как из света дерева, некий скелет. Я знал: Смерть есть это, которая в этой форме стоит передо мной. И смерть сказала мне: Я есть ты; я изнуряю тебя. Не страшись! - Однако скелет говорил дальше: Почему страшишься ты? Не любил ли ты меня однажды через многие жизни насквозь? Только ты не знал, что ты меня любишь, ибо я являлся тебе как прекрасный Эрц-ангел (Erzengel), Архангел; его верил ты, любишь. - И затем стояла не смерть передо мной, но Эрц-ангел, которого я часто видел и о котором я знал: Это есть образ, который я любил. Затем исчез он. Я, однако, пробудился только на следующее утро, лежащим на дереве, и нашел себя так, что я был еще более бедственным, чем прежде. И я знал, что я в жизненных наслаждениях любил то, что в себялюбии во мне жило, что все совместно связано с сущностью, которая мне как смерть и как Эрц-ангел являлась, которая утверждала, я люблю ее, и я якобы есть она сама. Теперь стою я перед тобой, о ком я не знаю, кто он есть. - И теперь явился опять-таки Эрц-ангел и затем смерть и поставила себя между Прокаженным и Иисусом из Назарета. Как Прокаженный только увидел Эрц-ангела, исчез Иисус, и затем исчезла также смерть и Эрц-ангел. И Прокаженный должен был идти дальше и видел только, как уже дальше ушедшего, Иисуса из Назарета.